– А остальные?
– Я начала кое-что делать в Ла-Шантре. Но рабочих рук не хватало…
– Я видел тебя на ферме, Жанна. Это твое царство. Эти земли твои. Если тебе нужны деньги, у нас их теперь предостаточно. У меня был собственный капитал и до того, как умер отец. А сейчас мы имеем больше двухсот пятидесяти тысяч ливров.
– Мы имеем?
Он улыбнулся:
– Жанна, я принадлежу тебе. Все, что у меня есть, принадлежит тебе. Даже мое имя, – иронически добавил он. – Ты приняла моих так, словно они твоя ближайшая родня. Разве ты не заметила, что они тебя любят не меньше, чем меня? Сколько стоит поднять ферму?
– На Гран-Палю я истратила около двух тысяч трехсот ливров.
– Жанна! Продолжай! Ни секунды не сомневайся, если тебе понадобятся еще деньги.
Она сжала его руку.
– Хорошо. Я боялась, что ты почувствуешь себя здесь чужаком… – сказала она.
– Чушь какая! Если ты решишь пустить в оборот и долю Йозефа, я доверю его деньги тебе.
– Посмотрим. Я только начала, Жак, и это я вложила деньги в две фермы, которые король подарил тебе. Ты доверяешь мне. Сердце мое радуется.
Он стиснул ее в объятиях. После смерти Бартелеми она никогда с такой силой не ощущала мужскую поддержку.
– Поедем сначала в Ла-Дульсад, а потом уже в Ла-Шантре, – сказала она. – Боюсь, как бы замок не произвел слишком сильное впечатление на Франсуа…
Но восторг, избытка которого она опасалась, испытали все.
Они ходили вокруг этого строения, довольно скромного и заброшенного, с таким видом, словно перед ними заколдованный замок из сказки. Небо подыгрывало, украсив окрестный пейзаж самыми прекрасными нарядами: верхушки холмов голубели, склоны зеленели, первые листочки сверкали серебром, миндальные деревья в цвету тихонько покачивались. Вдобавок небо выпустило ласточек и повелело дроздам петь.
– Жанна… – сказал Жак.
– Хозяйка… – сказала кормилица.
– Матушка… – сказал Франсуа.
И все хором: чего она ждет, почему не восстанавливает Ла-Дульсад?
– Я боялась, что никто не захочет сюда ехать, – призналась Жанна.
Три дня в Ла-Шатре обратились в целую неделю, полную напряженного труда.
Гонтар собрал тех, кто изъявил желание возрождать ферму Ла-Шантре, наполовину перестроенную нанятым Жанной плотником. Рабочих рук было столько, что хватило бы на два хозяйства. Опасаясь потерять или разочаровать людей, Жанна решила взять всех, хотя еще даже не осмотрела другие фермы. Видя, как занята Жанна, Жак решил сам найти еще одного плотника в Орлеане, поскольку мастер из Ла-Шатра в одиночку справиться со всей намеченной работой не мог. А ведь в Ла-Шантре надо было восстанавливать и мельницу.
Жанна вместе с Гонтаром осмотрела две фермы, которые еще не видела и где намеревалась использовать часть нанятых людей: Ле-Пальстель и Ла-Миранд. Оставалось осмотреть еще три, но и сам Господь сотворил мир не за один день.
Как и в прошлый раз, Гонтар взял для охраны двоих вооруженных пиками стражников. Бурная деятельность супругов де л'Эстуаль приводила его в полный восторг.
– Все только и говорят что о вас и о вашем муже! – воскликнул он на обратном пути. – Значит, вы решили оставить Париж?
– Нет, капитан, мы решили вдохнуть жизнь в эти владения.
– Ваш брат приезжал ко мне с расспросами в ваше отсутствие.
Она помрачнела. Воспоминание о Дени отравило радость от путешествия. Воронье карканье заглушает пение синиц.
– Что он хотел узнать?
– Источник вашего богатства, по его словам появившегося внезапно.
– И что вы ответили?
– Что объясняю его вашим замужеством. Я не сказал, что это подарок короля.
– Вы правильно поступили.
– Большой моей заслуги тут нет, мадам. Простите за откровенность, но в вашем брате я не обнаружил тех достоинств, которые внушили мне уважение к вам.
– Выскажитесь яснее, капитан.
– Я боюсь оскорбить вас.
– Только ложь может меня оскорбить.
– Вы с гордостью говорили Журде о своих крестьянских корнях. Вы стали баронессой благодаря
