— О, Господи, — пробормотал я, и скороговоркой ответил, что мне нужно вернуться в будущее, однако я не решился предупредить Орнеллу о том, что однажды ее убьют, да и как это скажешь пятнадцатилетней девушке, которая презирает смерть и ничего не боится.
Между тем у моей прелестницы изменилось выражение лица — оно стало удивленным и растерянным. Орнелла положила руки на мои плечи и едва слышно сказала:
— Не уходи.
Эта нежная фраза так сильно тронула мою душу, что я готов был забыть все на свете, но, мысленно увидев двадцатипятилетнюю Орнеллу, торопливо заговорил:
— Мы с тобой встретимся через десять лет…
— Десять лет… — прошептала она растерянно, — почему так долго?
Я опустил глаза вниз — у меня не хватило духа признаться Орнелле в том, что наша встреча произойдет спустя вечность, и только смог невнятно пробормотать:
— Ты станешь такой холодной.
— Хорошо, — твердо сказала она, — я пойду с тобой, чтобы не быть через десять лет холодной.
— Но это невозможно. Я прибыл из будущего, посланный тобой, чтобы спасти тебя, а если мы сейчас вдвоем вернемся в тот мир, где меня ожидаешь ты — двадцатипятилетняя — то та Орнелла немедленно погибнет.
— А какое мне дело до меня двадцатипятилетней?
Я был растерян и не знал что предпринять. Я вдруг понял, что безумно люблю Орнеллу, которая ожидает моего возвращения у ворот замка, и хочу как можно быстрее вернуться к ней. На это Орнелла крепка сжала мой локоть двумя руками и даже — какая дерзость! — повелительно посмотрела в мои глаза.
Рядом с громким щелчком распахнулся лифт и в коридоре появились центаврийки, снова затрещали выстрелы, но все заглушила пронзительная сирена, после которой металлический голос объявил трехминутную готовность перед стартом.
Я уже было хотел рвануться и помчаться вон из корабля, но тут чьи-то крепкие руки схватили меня за плечи: и знакомый голос крикнул за моей спиной:
— Я же сказал тебе, Евгений, назад дороги нет!
Глава девятнадцатая
Я обернулся и увидел перед собой Гасана, который смеясь, распахнул свои объятия. Я кинулся ему на шею; мои глаза наполнились слезами, я ощутил в душе огромный прилив счастья при виде моего старого друга, и усталость.
Впрочем я тут же сделал шаг назад, с удивлением рассматривая его наполовину оторванную бороду, мешки с орехами и черного кота, который сидел у Гасана на плече.
Я хотел расспросить приятеля о том, что все это значит, но в это время под моими ногами чуть дрогнул пол и я, понимая, что корабль покидает замок, вскрикнул и метнулся по коридору в сторону выхода.
О, как я хотел еще раз взглянуть на эту удивительную женщину!
Только в этот миг я вспомнил те мельчайшие подробности, на которые не обращал внимания в течение двух недель. Они выплывали из моего подсознания и я понимал, что она любила меня.
— Стой, Евгений! — крикнул Гасан, — я не смогу вернуть тебя назад.
— А твой слупливатель?
Я с надеждой посмотрел на чудесного кота, но Гасан отрицательно мотнул головой.
— Ты вне закона и не имеешь права появляться в том мире.
Он сильно встряхнул меня за плечи и поставил перед Орнеллой, которая удивленно и растерянно глядела в нашу сторону.
— Вот Орнелла — что ты еще хочешь?
Но я продолжал вырываться из рук Гасана и тогда он вынул из патронташа бутылочку с водус и, раскрыв мне пальцами рот, влил в него ароматную жидкость как маленькому ребенку. Я, захлебываясь и кашляя, проглотил божественный нектар и вскоре успокоился.
Мы вернулись в зал.
На огромных экранах я увидел наш корабль с разных его сторон. Он белой длинной стрелой мчал по звездному космосу, а за его зеркальным отражателем тянулся еще более длинный поток ослепительного огня.
Мы сели в кресла; я вяло спросил Гасана:
— Объясни, что произошло в этом мире — я ничего не понимаю.
— Объясню, но перед этим слушай последний приказ Орнеллы: через два дня ты будешь на Центавре в подземном городе, ты узнаешь, где находится Станция слежения и перемещения, и уничтожишь ее.
— Но зачем?
Гасан протянул мне листки бумаги.
— Это письмо от Орнеллы… Мы не знаем, что такое Станция слежения и перемещения, где она находится, что от нее можно ожидать. Магматикам удалось найти ее и на короткое время ослепить. Появилась Орнелла… Она немедленно воссоздала прошлый штат разведки из тех, кого она знала. В новую цивилизацию вошли и представители враждебной — когда-то враждебной — для нее стороны. Мы разработали план, с помощью которого я должен был попасть на Циплятус: вызвали мутацию птиц Гоа, после чего я был приглашен со своим слупливателем на эту планету и, пользуясь простодушием циплятусианцев, забрал его из музея, и на время оставил замок, чтобы отправиться на Землю и подыскать подходящего человека, исчезновение которого не вызвало бы ни у кого тревоги.
Я наблюдал за тобой, принимая разные обличил, однако за мной внимательно следили агенты Циркона, среди них была Джесика — двойной агент. Я не знал, что она выполняла параллельное со мной задание — охраняла тебя.
Станция не имеет права перемещать кого-либо во времени — это сделал мой слупливатель. Я — с того момента, как ушел в прошлое — находился вне времени, потому что я хорошо известен в этом мире: системы слежения центавров за несколько секунд расшифровали бы меня и нашли в любой точке планеты…
— Но если я уничтожу Станцию, то вся ваша цивилизация погибнет.
— Да, но это произойдет в один миг в галактиках исчезнут сотни и сотни планет, которые хранит Станция — всему должно быть начало и обязательный конец… У нас были свои бальзаки, толстые, рембрандты — прошли годы — и оказалось, что все это никому не нужно — ни в прошлом, ни в настоящем времени. Тысячи цивилизаций возрождались и гибли в космосе, не оставляя после себя даже пыли, а вы там, на Земле, с вашей убогой фантазией строите какие-то пестрые миры в далеком будущем, которые точь-в-точь похожи на ваш землянский мир только с аурой фантастики…
Гасан посмотрел на часы.
— Мне пора.
— Ты не знаешь кто убил Орнеллу?
— Нет.
— А почему Циркон хотел уничтожить меня в Египте?
— Он робот, а роботы любят жить бесконечно долго: со смертью Станции от него и пыли не останется… но все, прощай. Я не могу последовать за тобой.
Мы обнялись, а через несколько секунд Гасан вместе со своим аппаратом растворился в воздухе.
Я развернул листки бумаги и прочел:
