— Сергей! Ты где есть?
Ответа не было. Я пошел вдоль транспортера и возле приводного барабана едва не наступил в лужу крови, или чего-то очень похожего на кровь. Я протер глаза руками, потряс головой, но ничего не изменилось! Передо мной по-прежнему была лужа, именно настоящая лужа крови, метра два в диаметра с раховской ушанкой по середине. Я присел на корточки и потрогал пальцем подсыхающий край. Кровь, вне всякого сомнения! Хоть бы след какой остался. Теперь то я понял, что хотел сказать Леша. Я огляделся по сторонам — ничего. Но куда же могло деться тело человека, потерявшего практически всю свою кровь?! Но его ли это кровь? Я попятился, не отводя глаз от кровавой лужи, и налетел на транспортерную раму. Что за черт! И что теперь делать? Мысль о не слишком удачной шутке я сразу отбросил — кровь настраивала на серьезный лад. С трудом подавляя желание удариться в бегство, я обошел этаж. Заглянул под все транспортеры, тщательно осмотрел сбрасывающие тележки. Ничего! Все силосные люки закрыты, нигде никаких следов. Пятясь я вышел с этажа и с облегчением захлопнул за собой дверь.
Как только я показался в дверях пульта все разом повернулись ко мне и заговорили наперебой, видимо Алексей все же рассказал им что к чему.
— Тихо! — я поднял руку и все умолкли.
— Все кроме Рахова здесь? С пульта никому не выходить!
— Как это не выходить? — переспорила оператор, — а отгрузка на мельницу? Если мы их без зерна оставим, с нас головы снимут.
— Ага, снимут, Сергею ее похоже и впрямь сняли. Подождут. Давай, посмотри в списке телефон нашего райотдела.
После нудного и долгого объяснения с дежурным райотдела милиций — тот наконец-то пообещал выслать группу, я предупредил ВОХР и мы стали ждать, гадая, что же все-таки могло случиться с Сергеем. Вскоре показались сполохи мигалки и я вышел встречать гостей.
Лихо раскидывая свежевыпавший снег подкатил милицейский УАЗик. С переднего сидения легко спрыгнул щеголеватый лейтенант с «сучкой»[2] на плече, а с заднего неторопясь вылезли немолодой сержант и здоровенная овчарка.
— Оперуполномоченный, лейтенант милиции Горелов, — слегка прищелкнул каблуками лейтенант и протянул мне руку.
Начальник смены элеватора, старший мастер Краснов, ухмыльнулся я в ответ. Сержант молча кивнул.
— Ну что тут у вас стряслось?
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз рассказывать, прошу за мной.
— Ну и лифт у вас, — лейтенант стукнул кулаком по железной стенке кабины.
— На полчасика остановить между этажами, лучше любого вытрезвителя будет!
Они захохотали.
— Производственная модель, но второй вполне цивильный, «деревянный».
Кабина наконец доползла до нужного этажа, мы вышли и я в двух словах обрисовал ситуацию.
— Значит кроме тебя и электрика на этаже никого не было? — уточнил лейтенант.
— Никого.
— Отлично! Михалыч, готовь Марса.
— Да чего его готовить, — хмуро отозвался сержант, он как пионер, всегда готов.
Пес и в самом деле рвался работать — рычал на дверь, то садился, то вскакивал и смотрел на нас так словно говорил:
— Ну что же вы, вперед!
— Ладно, пошли, — лейтенант распахнул дверь и вошел первым, за ним сержант с Марсом и я.
— Подождите здесь, — остановил нас оперуполномоченный, — сначала я сам посмотрю.
И он двинулся в указанном мной направлении.
— Я правильно иду?
— Правильно, сейчас увидишь!
Сдавленный возглас лейтенанта, послышавшийся минутой позже, подтвердил, что он и в самом деле увидел. Минут через пять, сильно побледневший, он подошел к нам.
— Образец я взял, хотя и так ясно, что кровь. Шапка его?
— Его, — кивнул я.
— Хорошо. Михалыч, пускай Марса.
Пес подбежал к темному пятну, обнюхал и вдруг вздыбив шерсть попятился под ноги проводнику с яростным и одновременно жалобным рычанием. Дальнейшие попытки заставить собаку работать не дали результата. Марс виновато скулил, припадал к полу, но к кровавому пятну больше так и не подошел. Успокоился он только, когда мы покинули этаж.
— Чтобы Марс, наша лучшая собака, так оскандалился! — развел руками сержант, и укоризненно посмотрел на пса.
— Ладно, будем работать сами. Привяжи Марса здесь и пойдем еще раз осмотрим все еще раз.
— А можно мне с вами? — спросил я.
— Можно, только осторожно.
— Мы внимательно осмотрели весь этаж и абсолютно ничего не нашли. Правда я заметил несколько белых волосков, похожих на шерсть, зацепившихся за ограждение приводных ремней, но поскольку не был уверен, имеют ли они отношение к делу, говорить о них не стал. По дороге вниз лейтенант заглянул на пульт и выяснив, что кроме Рахова, все на месте, собрался уходить.
— Как, вот так и уйдете? — остановил я его.
— А что вы хотите? Спецгруппу с Петровки?! Не вижу оснований. Пока что у вас ничего такого не случилось.
— Как не случилось!? Человек пропал!
— Так уж и пропал. А может он слегка расслабился, соскучился по дому, вот и решил плюнуть на родное производство. А может и другая, более веская причина есть! — лейтенант выразительно поиграл бровями.
— А кровь?!
— А что кровь, пока мы ведь точно не знаем, что это кровь, и тем более его кровь.
— Но шапка то в луже его!
— Шапка, да черт с ней, — разозлился лейтенант, — нет трупа, нет и убийства. Следователь у вас завтра будет. Работайте спокойно. Честь имею! — он прищелкнул каблуками и, поправив автомат, вышел.
— Ну, что командир. А ты чего ждал? — ухмыльнулся Вася, огромный звероподобный ублюдок, ходячее подтверждение правильности теории Ламброзо. Вася по какому-то недоразумению работал у нас грузчиком, вместо того чтобы сниматься в ужастиках. И именно он, когда появился у нас три недели назад, первым прозвал меня командиром, то ли из-за моих армейских брюк с кантиком, то ли в силу своей блатной привычки, но как бы там ни было, кличка прилипла.
— Все, — я поднял руку, — дискуссия окончена. Татьяна, начинай подавать на мельницу. По местам.
— Ком… Петрович, я не могу, боюсь! — заявила весовщица Нина Федоровна.
— Как подумаю, что мне мимо этого этажа ехать, прямо мороз по коже дерет!
— Весовой, а мне вообще на надсилос идти! Не пойду, хоть режь! — присоединилась к ней Марина.
Следом загомонили остальные.
— Тихо! Вася, тебя и Егорыча ждут вагоны. Вам то мимо надсилоса идти не надо, так что, вперед. Надеюсь вы не боитесь?
Оба грузчика потоптались и вышли.
— Нина Федоровна, бери с собой Марину, на надсилосный сегодня никто не пойдет. Как-нибудь обойдемся. Я поеду с вами, осмотрим весь этаж, потом запретесь и до утра оттуда ни шагу. Если что — звоните. Перед пересменкой я за вами приеду. О'кей?
— Хорошо, до утра уж как-нибудь, согласилась Нина Федоровна.
