диспетчер… Вы русский язык понимаете? Я же сказала: нет… Потому что! Мне девяносто лет, и я горбатая… Назовите ваш адрес… - Прижала трубку к уху плечом и отчеркнула углом чистый краешек листа. Затем миндалевидные карие глаза оккультистки (и диспетчера по совместительству) начали вдруг изумленно раскрываться. - Ка-кое кресло?.. - ошалело переспросила она. - Новое?.. Вы что же, креслом хотите расплатиться?.. Ах, денег нет… А если нет денег… Что значит «хочется»?.. Не морочьте мне голову, юноша!..
Фыркнула, бросила трубку и, пробормотав: «Придурки…» - принялась разливать чай в прозрачные коричневатого оттенка чашки.
Колодников моргал.
- А насчет Ириши с Кирюшей… - опечалившись вдруг, вернулась она к изначальной теме разговора, о которой Алексей, признаться, уже забыл. - Боюсь, они еще долго у вас не появятся…
- А в чем дело? - встревожился он. - Обиделись на что-нибудь?..
Она поколебалась, стоит ли говорить. Меж бровей залегла морщинка.
- Нас ведь, Леша, тоже в этой арке отлупили… - нехотя призналась она. - Когда уходили от вас…
- Как?.. И вас тоже?! - Алексей вскочил, едва не опрокинув чашку. - Я же предлагал проводить!.. - вне себя выкрикнул он.
- Ты сядь… - попросила Мила. - Теперь-то чего уже руками махать?.. Ну проводил бы… Еще бы и тебе влетело…
Колодников постоял еще немного, сжимая и разжимая кулаки. Наконец сел, тяжело дыша.
- Нам-то с Иришкой только по щекам надавали, - со сдержанной грустью продолжала она. - А вот Кирюше чуть зубы не вышибли, коронка слетела…
- Да что ж это за арка такая, Богом проклятая!.. - плачуще воскликнул Колодников.
- Ты пей, остынет… - напомнила она. - Или ты слишком горячий не любишь?..
Алексей скрипнул зубами, потом взял себя в руки и потянулся к сахарнице.
- Богом, не Богом… - таинственно изронила Мила, наблюдая, как он нервно, со звоном размешивает ложечкой чай, - а что проклятая - то проклятая… Знаешь, я когда еще первый раз сквозь нее проходила, почувствовала…
- Что почувствовала? - подозрительно, несколько даже враждебно спросил Алексей. После смутных и зловещих намеков электрика Борьки он встречал в багинеты любую попытку приплести к этой таинственной уголовщине потусторонние силы. А что таковые силы будут сейчас приплетены, можно было даже не сомневаться.
- Да ты и сам, наверное, чувствовал то же самое - и не раз… - сказала Мила. - Любого нормального человека в этой арке озноб продерет… Вот, смотри… - И тупенький продолговатый ноготок, покрытый бледно-розовым чуть облезшим лаком, загулял по клетчатой скатерке. - Четыре угла. И из каждого - поток отрицательной энергии. Здесь и здесь они скрещиваются, так?.. Перед самым входом…
- Не знаю, как вам, - мрачно заметил Колодников, следя за ее пальцем, - а мне морду набили внутри самой арки…
- Так а там же еще по нише с обеих сторон! То есть еще четыре выступающих угла. А внутренних углов в нишах - нет! Там скругления, заметил?.. То есть энергия свободно течет по кривой, а потом четырьмя лучами сходится в одном фокусе… Вот тут! - Бледно-розовый с перламутровыми крупинками ноготь победно клюнул в стол. - А у вас там четыре арки! То есть должен еще возникать резонанс… Головы бы оторвать этим архитекторам! Хотя… - Мила призадумалась. - Это ведь бывший дом НКВД… А знаешь, вполне возможно, что все это спроектировали нарочно… в отместку Сталину…
Колодников снял очки и, болезненно щурясь, принялся протирать линзы.
- М-да… - промолвил он, ощущая неприятное биение в правом виске. - Вредители-дьяволисты… - Спохватился, не слишком ли ядовито он это произнес, и поспешил перевести все в шутку, пока не обиделась: - Нет, ты меня пойми, я не против!.. Получить по морде от потока отрицательной энергии - это, конечно, звучит гордо… Только ведь там еще и стреляют, Мила… и гранаты рвут…
Он хотел плавно перейти к недавним жутким событиям, в частности - к отрезанной голове, которую ему, якобы, пришлось закатывать в пакет ногой, но тут вновь возрыдал телефон.
- Опять этот идиот, - произнесла сквозь зубы Мила, взглянув на высветившийся номер. - С креслом…
Телефон продолжал стонать. Мила перевернула его, как черепаху, и, передвинув рычажок, убрала звук до минимума.
- Понимаешь, Леша… - попыталась растолковать она, ставя аппарат на место. - Конечно, отрицательная энергия кулаков не имеет… Просто этот ее фокус, этот узел… Он как бы притягивает зло, понимаешь?..
Слова ее неожиданно попали в точку.
- Погоди, - отрывисто сказал Колодников, снова надевая очки. По хребту ползли мурашки. - А вы кого-нибудь из нападавших - видели?..
Она задумалась на секунду.
- Да нет… Там же темно…
- То есть налетели, надавали затрещин - и бегом… Но шаги вы их хотя бы - слышали?..
- Н-нет… - Вид у Милы тоже был несколько растерянный.
- Вот и я не слышал, - севшим голосом сообщил Алексей. - И не видел никого… И Димка, насколько я понимаю… Ему уже два раза влетало… - Колодников нахмурился, покусал губу, покряхтел и наконец признался с неловкой усмешкой: - У меня там один знакомый… его в позапрошлом году из этой арки в реанимацию увозили… Так он знаешь что говорит?.. Будто в арке перед самой войной чекистов пачками расстреливали… И вот, дескать, теперь… М-да…
Алексей устыдился, умолк и, покряхтывая, огладил зачем-то скатерку.
Мила выслушала его очень серьезно и внимательно.
- Все верно, - сказала она, успокаивающе накрывая его руку своей, и Алексея немедленно пронизало слабыми токами. - Я же говорю: узел! Средоточье зла… В этой вашей арке может случиться все что угодно. Ничему не удивлюсь. Даже материализации призраков… Туда днем-то зайти страшно, а уж ночью…
В голове Колодникова все мгновенно спуталось, и, хотя беседа зашла крайне интересная, нить разговора он тут же утратил. Узел?.. Пусть узел… Арка, трупы, средоточье зла - все отодвинулось куда-то на задний план. Остались одни лишь слабые токи…
Алексей зажмурился, но тут теплая рука Милы отдернулась. Это в кухню просунулась обезьянья мордашка Ксюши.
- Ма, ну я пошла, короче!..
- Когда будешь?
- А!.. Вечером…
Колодников хотел уже возликовать, но не успел.
- Тебе, наверное, тоже пора?.. - мягко сказала Мила, поворачиваясь к нему. - Седьмой час…
Алексей обмяк, потом мысленно выругался и растерянно взглянул на травянистые цифры электронных часов, стоящих на самом краю холодильника. Ноль семь, ноль девять… Обнаглеть и звякнуть в фонд - сказать, что системщик задерживается?.. Однако последняя фраза хозяйки вызвала в Колодникове сильнейший приступ неуверенности. Вроде бы его выпроваживали… Но, с другой стороны, лучистые карие глаза Милы смотрели выжидающе, а то и ласково… Помялся, не зная, на что решиться.
- Д-да, пожалуй… - выдавил он наконец. - Ах, черт!.. В кой веки раз заглянул - и уже бежать…
Восклицание было исполнено сожаления, чтобы не сказать - отчаяния, и прозвучало очень искренне. Да и немудрено…
- Ну, пока!.. - звонко раздалось тем временем из прихожей, после чего щелкнул замок входной двери.
Сообразив, что остался с Милой наедине, Алексей ударился в панику. Хозяйка смотрела с веселым изумлением, как он с траурной физиономией поднимается через силу из-за стола - весь в надежде услышать что-нибудь вроде: «Да ладно тебе!.. Позвони, соври что-нибудь… Чай вон не допил…»
