— Ну давайте, рассказывайте. Вы же знаете, что я никогда не мог сопротивляться вашим историям.
Я вздрогнула. Мужчина, который никогда не мог сопротивляться моим историям. Стивен, например, обычно вежливо слушал, но на самом деле ему никогда не нравилось слушать о рыцарях на лошадях, которые бросались на помощь героиням, или каких-нибудь еще событиях, которые происходили в моих историях.
Я ему рассказала. Я рассказала ему, что мы — это две половины, и объяснила, что это означает. Я рассказала ему, что мое сознание — это сознание человека из будущего. И что я перенеслась в тело его жены, потому что мне надо было уничтожить ненависть и гнев, которые были между нами, так, чтобы я могла быть счастлива в своей настоящей жизни, в 1994 году.
Слушал он с таким видом, как будто немало практиковался в выслушивании моих историй Когда я закончила, он сказал:
— Должен признаться, это одна из лучших. В самом деле, вам их нужно записывать. Может быть, у них найдутся читатели. Ну, а теперь, простите, мне надо идти спать. В тот же момент я вскочила и схватила его за руку:
— Я сказала вам чистую правду! Кто-то убьет нас через три дня.
— Н-да? А — кто же это?
— Я… я не знаю. Например, ваша, сестра, которая так безумно хочет замуж, потом эта страшная старуха, которая прячется в коридорах и утверждает, что вы принадлежите ей.
Его губы сжались в узкую щелочку.
— Что? Моя сестренка преступница? И еще, похоже, вы говорите, что Айя, моя старая няня, тоже убийца? Ей, конечно, не нравится, что вы распускаете обо мне грязные сплетни. Нельзя ее за эта винить.
— Вы должны меня выслушать! Мы должны…
— Да-да? Что же мы должны? Жить вместе как муж и жена? — Он отступил на шаг — Вы же понимаете, что это невозможно.
Я в упор посмотрела на него:
— Ну конечно — я понимаю — мне приходится страдать из-за того, что вы неполноценны.
По тому, как он на меня взглянул, я поняла, что опять переступила границу. Так что же с нами случилось: убийство? Самоубийство? Может быть, он убил сначала меня, потом себя? Если так, то почему никогда не были найдены останки леди де Грей? Отвернувшись, он вышел из комнаты.
Когда он ушел, я могла думать только об одном: я хочу домой. Домой, в мою безопасную квартиру, домой, в тот мир, который я понимаю. С трудом передвигая ноги, я поднялась по лестнице и легла спать.
Когда я проснулась на следующее утро, в моей голове была единственная мысль: мне нужно вернуться назад в мое время. Нора была совершенно, абсолютно права, мне ни в коем случае не следовало это делать. Я сделала все еще хуже, а не лучше. Знание не может помешать эмоциям. Хоть я и знала, что мы с этим человеком должны быть вместе, это ничего не меняло. Когда я писала книги, мне всегда хотелось выбросить те из них, с которыми у меня ничего не вышло. Насколько я понимаю, это была как раз такая история, с которой у меня ничего не вышло. Теперь нужно попытаться исчезнуть отсюда.
Но как? Как мне вернуться? Конечно, есть некоторый шанс, что через два дня, когда леди де Грей и ее злобный муж-импотент будут убиты, мое сознание вернется в настоящее время, но я боялась рисковать. Я хотела вернуться сейчас же.
Я выяснила, когда и где состоится завтрак, и умудрилась держать себя подобающе. Там, во время завтрака, я увидела Хьюберта де Грея, дядю Тавистока, милого человека, который с грустью посмотрел на меня и сказал:
— Если бы я мог сделать что-нибудь, чтобы предотвратить это, — я поняла, что он имел виду развод, — то я бы это сделал.
Там была и Эллен, и я попыталась что-нибудь узнать о нем.
— Он же устроил ваш брак. Как ты могла забыть Катрин? Он вас обоих очень любит.
После завтрака, когда я гуляла в саду, вернее сказать, я шагала взад-вперед, как делаю обычно, когда пытаюсь решить какую-то проблему, ко мне подошел старый мужчина по имени Джек, — на одном плече у него был горб, — подарил мне букетик цветов и прошептал:
— Жаль, что это все случилось с вами, леди, — и тут же исчез.
Нора когда-то говорила, что люди помнят то, что случалось с ними в прошлых жизнях. Та женщина, которая меня ненавидела, Айя, казалось, была везде. Она кидала на меня такие взгляды, что было похоже, что она хочет стереть меня с лица земли. Я чувствовала, что Катрин страшно боится ее. Тависток полагал, что его старая няня была совершенно безобидна, но на самом деле, если где-то и существовал несчастный и неприкаянный дух, то это была она. Я не могла не думать, что, наверное, понадобилось не одно поколение, чтобы ее ненависть ко мне достигла такой величины. Да, и еще где-то в глубине души я все время думала, что мне очень хочется, чтобы она меня любила. Это было, конечно же, смешно.
Нет, больше всего на свете мне хотелось не думать обо всех этих людях, а вернуться домой.
12
Объявление гласило:
Когда я прочитала объявление на последней странице газеты, которой отгородился от меня за ленчем мой молчаливый муж, я едва не подавилась своими овощами, ужасно приготовленными, по вкусу напоминающими мочалку.
— Что с тобой? — забеспокоилась Эллен, но муж любовь всех моих жизней! — не произнес ни слова. «Если бы я подавилась, это, вне сомнения, избавило бы его от траты времени и денег. И расчистило бы ему путь к его драгоценной Фионе, — подумала я. — Может, убийца — это она и есть?»
— Все в порядке, — ответила я. Первым моим желанием было сразу же спросить, можно ли мне поехать к этому мейсмеристу, но я решила держать язык за зубами и добраться до него потихоньку. Если я попала сюда под гипнозом, то, может быть, под гипнозом я и улечу отсюда.
Весь ленч я сидела как на иголках и с трудом могла дождаться, когда же я смогу потихоньку спросить у Эллен, где находится этот самый Бэри в Сэйят-Эдмоне. Насколько было мне известно, этот город был где-то в Чосере, а такие расстояния не казались маленькими во времена Эдуарда Седьмого.
Уже через час я шепотом попыталась расспросить Эллен.
Она посмотрела на меня в недоумении:
— Ты же не в тюрьме, Катрин. Поезжай куда хочешь, ну, а что касается Бэри, то это, как ты прекрасно знаешь, вовсе недалеко.
— Да, разумеется, — вслух сказала я, поднимая голову. — Как тебе кажется, можно нам поехать сегодня вечером вместе! Я имею в виду: ты-то как, не возражаешь?
Мне не очень хотелось отправляться в одиночестве, потому что я вообще-то понятия не имела о том, где нахожусь. Теоретически мне было известно, что я изъясняюсь по-английски, но, например, в саду работали несколько человек, которые говорили на таком языке, который скорее был арабским, если я что-то поняла, а другие? Гораздо лучше будет, если кто-то будет со мной.
Эллен отозвалась:
— Тэйви сегодня уезжает, так что мы может ехать куда хотим.
Все-таки чувствуя себя несколько странно, мы приготовились к путешествию. Катрин, похоже, всегда интересовалась вещами наподобие месмеризма и хиромантии не меньше, чем роскошными изделиями Фаберже, так что то, что я мечтаю встретиться с Джамалем, ее ничуть не удивило.
Вы никогда не пытались объяснить жителю прошлого века, что такое прошлые Жизни? Мне показалось, было вы проще объяснить даже, что такое накопители информации на оптических дисководах. Несмотря на то, что этот господин именовал себя «Джамалем» и пытался выглядеть как можно старше, чтобы казалось, что он пожил достаточно, чтобы быть мудрым, но было все-таки ясно видно, что это просто молодой человек из места, которое служит в Англии тем же, чем Бруклин — в Америке. Во время представления он был намазан гримом, чтобы кожа казалась смуглой, но очень скоро от пота грим стал стекать по его лицу.
