- Як грохнуло, як грохнуло!.. - в упоении завел он. - Товарыш лытенант, а вам теперь орден дадут, да?
- Послушайте, воин! - сказал Акимушкин. - Вы что, первый день служите?
Левша заморгал длинными пушистыми ресницами. Затем его озарило.
- Разрешите присутствовать?
- Не разрешаю, - сказал Акимушкин. - Вам где положено быть? Почему вы здесь?
- Як грохнуло… - беспомощно повторил Левша. - А потом усе тихо… Я подумал… може, у вас тут усих вбыло? Може, помочь кому?..
Жалобно улыбаясь, он переминался с ноги на ногу. Ему очень не хотелось уходить из ярко освещенной кабины в неуютную ночь, где возле каждого вверенного ему холма в любую секунду могло ударить в землю грохочущее пламя. Последним трогательным признанием он доконал Акимушкина, и тот растерянно оглянулся на сержанта: что происходит?
Старший сержант Царапин грозно развернулся на вертящемся табурете и упер кулаки в колени.
- Лев-ша! - зловеще грянул он. - На по-ост… бе-гом… марш!
На лице Левши отразился неподдельный ужас. Он подхватился, метнулся к выходу и, грохоча ботинками, ссыпался по лесенке. Лязгнула бронированная дверца, и все стихло.
- Дите дитем… - смущенно сказал Царапин. - Таких не рожают, а высиживают. Зимой дал я ему совковую лопату без черенка - дорожку расчистить. Пришел посмотреть - а он сел в лопату и вниз по дорожке катается…
- 'Старт', ответьте 'Управлению'! - включился динамик.
- Ну, наконец-то! - Акимушкин схватил микрофон. - Слушает 'Старт'!
- Информирую, - буркнул Мамолин. - Границу пересекали три цели. Повторяю: три. Но в связи с тем, что шли они довольно плотным строем… Видимо, цель-три оказалась в непосредственной близости от зоны разрыва второй ракеты, была повреждена и, следовательно, тоже уничтожена. Пока все. Готовность прежняя. 'Старт', как поняли?
- Понял вас хорошо, - ошеломленно сказал Акимушкин. С микрофоном в руке он стоял перед пультом, приоткрыв рот от изумления.
- Вот это мы стреляем! - вскричал он и перекинул тумблер. - 'Шестая пушка', ответьте 'Кабине'!
Жоголев откликнулся не сразу.
- Мамолин утверждает, что мы двумя ракетами поразили три цели, - сообщил Акимушкин. - И как тебе это нравится?
- Два удара - восемь дырок, - мрачно изрек Жоголев. - Слушай, у тебя там прикрытие прибежало? Люди все на месте?
Царапин оглянулся на Акимушкина.
- У меня, Валера, вообще никто не прибежал, - сдавленно сказал тот. - Что будем делать?
- В штаб сообщил?
- Да в том-то и дело, что нет связи со штабом! И послать мне туда некого! Не дизелиста же!..
- Ч-черт!.. - сказал Жоголев. - Тогда хоть Мамолину доложи. У меня нет двоих…
- Царапин, - позвал Акимушкин, закончив разговор. - Когда в штаб звонил - какие гудки были? Короткие? Длинные?
- Никаких не было, товарищ лейтенант. На обрыв провода похоже… - Царапин не договорил, встрепенулся, поднял палец. - Тише!..
Грохнула дверца капонира, по бетону гулко прогремели тяжелые подкованные ботинки, фургон снова вздрогнул на рессорах, и в кабину ворвался ефрейтор Петров - бледный, без головного убора. В кулаках его были зажаты стволы двух карабинов. Качнулся вперед, но тут же выпрямился, пытаясь принять стойку 'смирно'.
- Рядовой Петров… - задыхаясь, проговорил он, забыв, что неделю назад нашил на погоны первую лычку, - по готовности… прибыл.
Белые сумасшедшие глаза на запрокинутом лице, прыгающий кадык…
Акимушкин стремительно шагнул к ефрейтору.
- За какое время положено прибегать по готовности?
Казалось, Петров не понимает, о чем его спрашивают.
- Я… - Он странно дернул шеей - то ли судорога, то ли хотел на что-то кивнуть. - Я через 'Управление' бежал.
- Через 'Управление'? - восхищенно ахнул Царапин. - А через Ташкент ты бежать не додумался?
- Почему вы бежали через 'Управление', Петров?
- Фаланги, - хрипло сказал ефрейтор. - Вот…
И он не то потряс карабинами, не то протянул их лейтенанту. Акимушкин вопросительно посмотрел на протянутое ему оружие.
- Вот такие? - зло и насмешливо переспросил у него за спиной Царапин, и Акимушкин понял, что Петров пытается показать, какими огромными были эти фаланги.
- Ефрейтор Петров! - страшным уставным голосом отчеканил лейтенант. - Вы хоть сами сознаете, что натворили? Вы знаете, что вас теперь ждет?
Петров неожиданно всхлипнул.
- Да? - дико скривив лицо, крикнул он. - Агаев напрямую побежал, а где он теперь?.. Я хоть добежал!..
И Акимушкину стало вдруг жутковато.
- Где Агаев?
- Я ему говорю: 'Нельзя туда, ты погляди, какие они…' А он говорит: 'Плевать, проскочим…'
- Где Агаев? - повторил Акимушкин.
- Они его убили, - с трудом выговорил ефрейтор.
- Кто?
- Фаланги.
Акимушкин и Царапин переглянулись.
- Черт знает что в голову лезет, - признался лейтенант. - Я уже думаю: а может, эта третья цель перед тем, как развалиться, какую-нибудь химию на нас выбросила? Опиумный бред какой-то…
- Противогазы бы надеть на всякий случай… - в тоскливом раздумье пробормотал Царапин, потом вдруг вскинул голову и зрачки его расширились.
- Там же еще Левша! - вспомнил он. - Петров! Когда подбегал, Левшу не встретил?
- Возле курилки ходит… - глухо отозвался Петров.
- Царапин, - приказал лейтенант, - иди посмотри. Предупреди, чтобы не удалялся от капонира, и… наверное, ты прав. Захвати противогазы. Петров, за пульт!
Царапин сбежал по лязгающей лесенке на бетонный пол. Плечом отвалив дверцу в огромных металлических воротах (руки были заняты сумками), он выбрался наружу. После
