'Благотворитьель.' Повторила я ровным голосом. ' Благотворитель, который носит роскошный шарф и золотые драгоценности?'
Она пожала плечами. ' Я не знаю никого. Но даже не зная его имени, я знаю что он будет угрожать отказом, в значительном пожертвовании Академии, если Тебя не возьмут обратно. Если Ты хочешь.'
Да, деловитость и шантаж. Я была довольно уверена, что я знала, кем был, мой благотворитель. Дайте мне не много времени, что бы обдумать это. я рушу очень скоро- я обещаю.'
Она вдумчиво нахмурилась, а потом ровно кивнула 'Хорошо.'
Мы обе поднялись, и она повела меня к входу здания. Я посмотрела на нее. 'Эй, если я получу высшее образование…вы думаете есть способ быть рассмотреной, как официальный страж Лиссы снова? Я знаю, что они уже выбрали людей для нее и что я нахожусь в, ах, качестве позора.'
Мы остановились возле внешних дверей, и Альберта поставила руки на бедра. 'Я не знаю. Но мы можем определенно попытаться. Ситуация становится все более сложной.'
'Да, я знаю,' сказала я сожелением, вспоминая бесцеремонные действия Татьяны.
'Но, как я сказала, мы сделаем все, что сможем. Что я сказала по поводу низких оценок? Ты их не получишь, ну хорошо, может в математике и науке - но это не в моей власти.Ты будешь лучшей среди новичков, все же.Я буду работать с тобой лично'
“Хорошо,” сказала я, осознавая ее уступку. 'Спасибо'
Я лишь ступила снаружи, как она назвала мое имя. 'Роза?'
Я поймала дверь и оглянулась. 'Да?'
Лицо Альберты было нежным…чего я никогда до этого не видела. 'Извини',сказала она. 'Извини за все, что случилось. И за то, что ни один из нас ничего не смог с этим сделать'
Я увидела в ее глазах тогда, что она знала о Дмитрии и обо мне. Я не была уверена как. Возможно она услышала это после сражения; возможно она предполагала раньше. Независимо от этого, не было никакого укора на ее лице, только искрее горе и сочувствие. Я дала ей краткий поклон в знак признания и вышла наружу.
Я встретила Кристиана на следующий день, но наш разговор был кратким. Он должен был по пути встретиться со своими учениками и уже опаздывал. Однако он обнял меня обнял и казалось искренне счастлив моему возвращению. Это показало мне, как далеко мы зашли, учитывая наши антагонистические отношения, которые у нас были в первую нашу встречу.
'На счет времени,' сказал он. 'Лиса и Адриан разделяли волнение о тебе, но не только они одни. И кое- кто должен поставить Адриана на место, ну ты знаешь. Я же не могу делать это постоянно.'
“Спасибо. Это убивает меня, но я должна сказать, что скучала по тебе тоже. Ничей сарказм не сравнится с твоим в России.” Мое веселье исчезло.'Но, что косается Лиссы-'
'Нет, нет.' Он поднял руки в знак протеста, лицо укрепилось. “Я знал, что ты собиралась пойти туда.”
“Кристиан! Она любит тебя. Ты знаешь это и то что случилось, не было ее ошибкой -”
“Я знаю это,” он перебил. “Но это не означает, что это не причинило мне вреда. Роза, я знаю, что это в твоей природе, врываться и говорить, что все вокруг сожалеют, но пожалуйста…не в этот раз. Мне нужно время все обдумать.'
Я должна была воздержаться от большого количества комментариев. Лисса упомянула Кристиана в нашем разговоре вчера. То, что случилось между ними, она сожалела об этом больше всего, за что и так сильно ненавидела Эвери. Лисса хотела приблизится к нему, но он держал дистанцию. И, да, он был прав. Это не мое дело, чтоб вмешиваться, все же. Но у меня нет необходимости ставить их в затруднительное положение.
Таким образом я уважала его пожелания и просто кивал. “Хорошо. Пока.”
Мои последние слова заставили его немного улыбнуться. 'Спасибо. Слушай, я должен препятствовать. Если ты когда-нибудь захочешь показать этим детям, как надрать задницу старомодным способом, забегай как-нибудь. Джил упадет в обморок, если снова увидит тебя.'
Я сказала ему, что сделаю это, и не стала мешать ему уходить, а мне нужно было в другое место. Но еще ничего не кончено с ним.
У меня был назначен ужин с Адрианом и Лиссой в одном из залов гостевого дома. Разговор с Кристианом меня задержал, и я спешила через вестибюль здания, едва замечая свое окружение.
'Всегда в спешке,' прозвучал голос 'Интересно, кто-нибудь может заставить тебя остановиться.'
Я остановилась и повернулась, мои глаза расширились. 'Мама…'
Она стояла прислонившись к стене, руки были скрещены, рыжие вьющиеся волосы короткие и грязные, как всегда. Ее лицо,обычно сосредоточенное как у Альберты, выражало облегчение и любовь. Не было ни злости, ни осуждения. Я никогда не была настолько счастлива видеть ее снова в моей жизни.
Я обняла ее, положив голову ей на грудь, не взирая на то, что она была ниже меня.
'Роза, Роза' она сказала мне это прямо в ухо. 'Больше никогда не поступай так. Пожалуйста'
Я отстранилась и посмотрела ей в лицо, удивленная, что слезы льются из ее глаз. Я уже видела раньше слезы в ее глазах, после атаки на школу, но никогда, никогда я не видела ее действительно плачущей. Тем более из-за меня. Это заставило меня захотеть расплакаться тоже, и я бесполезно пыталась вытереть ее лицо шарфом Эби.
“Нет, нет, все хорошо. Не плачь,” сказала я, беря нечетное аннулирование роли. “Я сожалею. Я не буду делать этого снова. Я по тебе так скучала.”
Это была правда. Я любила Алену Беликову. Я считала ее доброй и удивительной и будет лелеять воспоминания, как успокаивала меня, горевавшую по Дмитрию, и находить способ накормить меня. В другой жизни она, возможно, была бы моей свекровью. В этой, я всегда буду рассматривать ее, как приемную мать.
Но она не была моей настоящей матерью.Ею была Джанин Хэзэвэй. И стоя здесь с ней, я была счастлива, так счастлива, что я ее дочь. Она не была идеальна, так никто не был, я выучила это. Она была, однако, хорошей и храброй и жестокой и сострадательной - и я думаю, что она понималала меня больше, чем я сама. Если бы я могла стать хотя бы на половину такой женщиной, как она, моя жизнь была бы прожита не зря.
'Я так волновалась,' сказала она мне, отстраняясь. 'Где ты была, в смысле, я знаю что ты была в России…но почему?'
'Я думала…' Я сглотнула и опять представила Дмитрия с моим колом в груди. 'Ну, мне нужно было кое- что сделать. Я думала, что должна была сделать это самостоятельно.' Я не была уверена по поводу последней части теперь. Правда была в том, что я должна была исполнить свою цель самостоятельно, но теперь я понимала, как много людей любили меня и были со мной. Кто знает, как по-другому все могло быть, если бы я попросила помощи? Может быть все было бы легче.
'У меня есть много вопросов,' предупредила она.
Ее голос ужесточился, и я улыбнулась не смотря на это. Теперь она снова стала той Джанин Хэзэвэй, которую я знала. И я любила ее за это. Ее глаза мелькали от моего лица к шее, и я увидела ее напряжение. Я испугалась на мгновение, задаваясь вопросом, а что если Оксана пропустила несколько укусов на моей шее, не вылечив их.
Мысль о том, что моя мать увидит, как я низко пала в Сибири, заставила мое сердце остановиться.
Вместо этого, она потянулась и дотронулась до яркого кашемирового шарфа, ее удивление было больше, чем шок. 'Это…это шарф Ибрагима…это семейная реликвия…'
'Нет, он принадлежит одному бандиту по имени Эби…'
Я остановилась, как только его имя слетело с моих губ. Эби. Ибрагим. Услышав вслух оба, заставило меня понять, как подобны они были. Эби…Эйб было сокращенно от Абрагима по-английски. Абрагим, Ибрагим. Это была лишь небольшая вариация в гласных. Абрагим было достаточно распространенное имя в соединенных штатах, но Ибрагим я слышала лишь однажды, когда оно было произнесено с презрением от Королевы Татьяны, она напомнила о связи в которую была вовлечена моя мать…
'Мама,' сказала я, не доверяя самой себе. 'Ты знаешь Эби.'
Она все еще касалась шарфа, глаза были наполнены совсем другими эмоциями, которые она проявляла ко мне. 'Да, Роза. Я знаю его.'
'Пожалуйста не говори мне…' О Бог мой. Почему я не могу быть наполовину королевским ребенком, как
