— Идентифицировать? О чем ты?
— Кто я. Раса. Этническая группа. И все в том же духе.
— А вот и нет! — запротестовала я, прекрасно понимая, что именно этим я и занималась.
— В этом нет секрета, моя мама японка, а отец латиноамериканец. Кийо, это сокращенно от Кийотака.
Я пристально вгляделась в его черты, теперь уже зная, откуда эти большие тёмные глаза и смуглая кожа. Причина тому — смесь генов. И мне нравился результат. К тому же, здорово знать о своей родословной. В отличие от него, я знала лишь о предках своей мамы, и что среди них преобладали греки и валлийцы. А что касается моего недобросовестного отца… тут я знала о его происхождении не более, чем о нем самом. По сути, я была полукровкой даже больше, чем обозвал меня керес.
Я поймала себя на том, что бессовестно пялюсь на Кийо.
— Мне нравится результат, — наконец призналась я, на что он опять рассмеялся.
Кийо стал расспрашивать о моей работе, и я увильнула, ответив, что она связана с в веб-дизайном. Не совсем ложь, но и не вся правда. Я получила специальности по нему и по французскому языку. В работе мне не помогало ни то ни другое, хотя Лара клялась, что если я сделаю сайт, это поспособствует притоку клиентов. А сейчас, в основном, мы полагались на устные рекомендации.
Когда, в свою очередь, Кийо сказал мне, что он ветеринар, я воскликнула:
— Не может быть!.
Его темные глаза удивленно распахнулись.
— Почему же?
— Ну… просто ты ни капельки не похож на ветеринара! Не вижу тебя в этой роли.
Я представила, как завтра расскажу об этом Ларе: «Лара, ты не поверишь, прошлой ночью я познакомилась в баре с та-а-ким сексуальным ветеринаром…» Нет, эти два понятия как-то не сочетаются. Ветеринары скорее похожи на Уилла Дэлани.
— Святая правда, — поклялся Кийо, взболтнув своей «Маргаритой». — Я даже взял бездомных пациентов себе домой. У меня пять котов и две собаки.
— Боже ты мой!
— Эй! Я просто люблю животных. В отличие от людей, их поведение очень честное. Животные не притворяются в своих чувствах. Все их желания сводятся к еде, дракам и размножению. Если ты им нравишься, они это не скрывают. А не нравишься… лучше сразу спрятать всю обувь. Они ничего из себя не разыгрывают. Ну, кроме возможно моих котов. Временами они те еще хитрюги.
— Обалдеть. Как же ты назвал такую прорву котов?
— Смерть, Голод, Чума, Война и Мистер Усы.
— Ты дал котам имена в честь всадников Апокал… постой… МИСТЕР УСЫ?!
— Ну, всадников-то только четверо.
Потом мы стали болтать обо всем, что приходило на ум. Порой серьезно, порой просто перешучивались. Кийо рассказал, что он родом из Феникса. И я немного расстроилась, что он не местный. Еще мы перемыли косточки людям вокруг нас, поговорили о наших работах, жизни, мире и т. д. и т. п. Все это время я не уставала удивляться, как у меня получается общаться с такой легкостью. Не я ли еще вчера горевала о своей одинокой жизни? И вот, пожалуйста, сижу в баре и разговариваю с едва знакомым мне парнем так, словно мы давние друзья. Я с трудом верила, что говорю так открыто. А язык моего тела выдавал меня с головой: я наклонялась к нему слишком близко, то и дело соприкасаясь с ним бедрами. Он не пользовался одеколоном, но пах, как и выглядел: горячим, сексуальным и темным Мужчиной. И обещанием. Одним из тех, что говорят: «Ах, детка, я исполню все твои желания, только дай мне шанс…»
В какой-то момент, я перегнулась через барную стойку, возвращая пустую бутылку. Футболка на спине задралась, и я вдруг почувствовала, как Кийо провел кончиками пальцев по моей оголившейся пояснице. Я вздрогнула — в том месте, где он меня коснулся проскочила искра.
— Я снова буду откровенен, — тихо сказал Кийо, — мне нравится эта татуировка. Очень. Любишь фиалки?
Я утвердительно кивнула и откинулась на стуле, но руку он не убрал. Эта татуировка покрывала всю поясницу и выглядела как цепочка фиалок с листочками. Большая часть цветов находилась на копчике, и по краям было несколько завитушек, практически выходивших на бедра.
— Фиалка для меня, своего рода, цветок-покровитель, — пояснила я, — из-за цвета моих глаз.
Кийо наклонился к моему лицу, и я почти перестала дышать, от того как близко оказались его губы.
— Ух ты! Ты права. Я никогда не видел глаз такого цвета.
— У меня есть еще три.
— Глаза?
— Татуировки.
В его глазах загорелось любопытство:
— Где?
— Они под футболкой. — Я помедлила. — Ты что-нибудь знаешь о греческой мифологии?
Кийо согласно кивнул. Образованный. Еще немного и я влюблюсь.
Я коснулась своей правой руки повыше локтя, в том месте, где татуировку скрывал рукав футболки.
— Здесь у меня зеленая змея, обвивающаяся вокруг руки. Это символ Гекаты, богини магии и луны.
Я только промолчала, что Геката охраняет проход между мирами. Именно она управляет переходами в Иной мир. Этот символ связывал меня с богиней, облегчая перемещения между мирами, и в случае необходимости я могла рассчитывать на ее помощь.
Я перешла к левой руке:
— А здесь — бабочка, ее крылья обхватывают руку, соприкасаясь с внутренней стороны. Одно крыло черное, другое белое.
— Психея? — предположил Кийо.
— Почти угадал. — И не соврал про знание мифологии. Богиня Психея была олицетворением души, которую в мифологии изображали в виде бабочки. — Но это Персефона.
Кийо знающе кивнул:
— Наполовину черная, наполовину белая. Половину жизни она проводит в этом мире, а половину в Царстве Мертвых.
Очень похоже на мою собственную жизнь. Персефона была проводником в мир смерти. Сама я там не бывала, но взывала к богине, отправляя в ее царство других.
— Она богиня темной стороны луны. А здесь, — я постучала пальцем по спине, чуть пониже шеи, — луна, и на ней контур женского лица. Это Селена, богиня полной луны.
В темных глазах Кийо стоял вопрос.
— А почему не более традиционная богиня луны? Диана, например?
Я не знала как ответить. Как ни крути, а Диана подходила для тех же целей. Она, как и Селена, была привязана к человеческому миру и могла поддерживать мою связь с этим миром, пока я в ней нуждалась.
— Просто, остальные мои богини… одиноки. Даже Персефона, пускай технически она и замужем. Диана — девственница, она тоже одинока. Но Селена… даже если сейчас она и не такая известная, то она более дружелюбная. Раскованная. Отзывчивая и опытная. Поэтому я выбрала ее. Просто не вижу ничего хорошего в том, чтобы быть отмеченной тремя одинокими богинями.
— А как насчет тебя, Евгения? Ты одинока? — Голос Кийо был томным, а в темных глазах можно было утонуть. Их цвет был похож на шоколад. А как вы помните, шоколад — это афродизиак.
— Разве не все мы одиноки? — спросила я с грустной улыбкой.
— Да. Так или иначе, все мы одиноки, и не важно, что там говориться в песнях или счастливых историях, мы сами решаем с кем нам быть одинокими.
— Вот поэтому я и пришла сюда, понимаешь? Чтобы насладиться одиночеством среди других людей. В
