интернету, а к гук-общагам. И если из других бригад кого-то ловили а местами посадки носили вообще массовый характер из-за активизации милиции, то вокруг Штрума и его людей словно был очерчен заговоренный круг. Смирнов задумался, как так вышло. Во-первых, они полностью отошли от субкультурного формата акций, когда насилие носило спонтанный и случайный характер наспех собранным составом. Все их действия были продуманы заранее, и ходили они на акции как на работу – строго отделяя их от пьянок и прочего непотребства. Акционировали хаотично, по разным районам города. Очень часто акции сопровождались глубокой разведкой – жила бригада именно с изъятого у цыган и розничных торговцев. Материальная составляющая еще и прикрывала идеологическую: разбои и грабежи в рамках акций терялись среди массы общеуголовных преступлений. Во-вторых, нечеловеческая интуиция Тимура Кудинова (по прозвищу Змей), одного из ближайших помощников Штрума, которая в наибольшей степени проявлялась в перфекционизме и внимании к мелочам. Штрум как командир продумывал и видел буквально всё, и одновременно был хорошим тактиком, генерировал полезные идеи и не был чужд импровизации, но порой ему не хватало осторожности. И он прислушивался к советам Змея, касавшимся внешнего вида бойцов, методики беспалевного ухода с места со специальным человеком, выносящим с места оружие, и много другого. Это же внимание к мелочам проявило себя и в кадровом вопросе: из основы никто никого не сдал, не проболтался и не спалился в посторонней ситуации. Про них ходили легенды, но… многочисленные осведомители милиции не могли связать их с конкретными преступлениями: среди тех, кто владел конкретикой, информация оставалась строго в узком кругу.
Их действия были технически совершенны: идеально сработанная группа оставляла жертвам, порой даже вооруженным, минимум шансов. Отбиться от скоординированных действий группы было практически нереально, если нападение уже началось. То, что до сих пор не было осечек, значило, что не было и потери контроля над ситуацией и форс-мажоров. Бригада действовала с четкостью и неотвратимостью хорошей мясорубки: то, что в нее попадало, гарантировано превращалось в фарш. Изучив изнутри Фольксштурм, Смирнов стал находить забавными рассуждения о выживании во время наступления Большого Пиздеца, шансы выжить в этом раскладе у арийских воинов были в разы больше, чем у любителей заготовки тушенки и макарон. По прикидкам Смирнова, за время деятельности Фольксштурма результатом стали несколько десятков убийств, без счета – тяжких телесных, грабежей и разбоев. Большая часть совершенных преступлений осталась латентной, остальное либо стало висяками, либо было вменено в заслуги кому-то из тех, кому не повезло и они прилипли – терпилам-премудкам типа Штрайхера. Это реальный хэппи-энд, пример абсолютно эталонной безнаказанности. Смирнов опасался, что безнаказанность породит еще больший беспредел. И когда-нибудь Штрум попадёт. Существование Фольксштурма как коллектива не могло продолжаться долго – они брали на себя слишком большие риски.
Однако, в настоящий момент бригада возвращала голос и чувство собственного достоинства тем, кто давно был его лишен. И Смирнов твёрдо решил стать участником движа – в той или иной степени. Найти в нём свою краску. Он видел, что общество и нация на текущий момент – однозначно на стороне правых радикалов. Раздражение к инородцам крепнет с каждым годом, и экстремистская среда хоть и пропала с улиц в виде бомберов и нашивок, но получила мощный социальный фундамент и общественную поддержку для куда более эпичных явлений. Бригады в молодежной среде выполняли важную функцию санитаров леса, как, например, московский околофутбол вполне способен организованно противостоять тем же диаспорам. Это формы самоорганизации и саморегулирования нации, свидетельствующие о том, что вымирать нам пока еще рано. Таким образом – инициатива массового забоя чурбанов исходит от самого общества. И кто бы мог подумать, что в постсоветском обществе, где «фашист» было оскорблением, вырастет целое поколение людей, для кого фашист тот, кто дерется за свою нацию. А антифашизм стал явлением, рядоположенным с прогибиционизмом, терпильством и педерастией. Строго говоря – это предпоследняя стадия разложения человека перед педерастией.
Кто же такие современные «антифашисты»? Ответа на этот вопрос не знает никто, поскольку само название содержит противоречие само по себе: противодействовать в России некому, за отсутствием в стране фашистов. Если даже использовать данный термин расширительно, не вдаваясь в разницу между немецким и итальянским режимами, то все равно неясно против кого выступают антифа. «Фашизм» для того чтобы с ним бороться как это делали антифашисты Европы до 1945 года, должен представлять конкретную политическую реальность: политический режим, партия там на худой конец. В России же антифа противопоставляют себя любым националистическим объединениям всех сортов и разновидностей, имеющих в основе русский национализм. Против них направляется риторика, агитация, и даже прямое действие – при этом весь остальной национализм включая деятельность экстремистских прокавказских организаций и сообществ либо игнорируется, либо осуждается только на словах. Таким образом сущностью деятельности антифа является противостояние любым формам национализма со стороны той нации, к которой они в большинстве случаев себя и относят. Касаемо природы экстремизма – он сродни реакции организма на заразу в виде повышения температуры – неприятной и иной раз опасной, но свидетельствующей о здоровом иммунитете. Антифашизм в этой аналогии представляет собой разновидность аутоиммунной инфекции. Агрессивно преследуются только свои при полной терпимости к чужим. Второй существенный вопрос – за что же сражаются антифа? Ни одно движение не способно существовать исключительно «против» кого-то, всегда нужны и позитивные начала. И тут нет четкого понимания. Антифа удивительным образом аккумулировали в своих рядах всю плесень какая нашлась во всех идеологических течениях: анархисты, левые радикалы, аполитичные наркоманы, сторонники либеральных идей и толерантности – все они так или иначе представлены в движении антифа. Для того чтобы стать антифашистом, требуются те же предпосылки что для любой молодежной субкультуре, но при этом в субъекте должен быть какой-то изначальный изъян, примерно как у педерастов. У всех мужчин есть жопа, но далеко не все в нее ебутся – так и тут. Подобно тому, как педераст идет против гетеросексуальной природы мужчины, антифашист идет против природы нормального отношения к своей нации и семье – тут кроется причина того, от чего именно движ антифа собрал столько всевозможного уродства. Историческая ирония судьбы еще обязательно проявит себя в будущем, когда несмотря на насаждаемый «культ Победы» тенденция роста симпатий к национализму будет лишь делаться сильнее. И только передовому мыслителю доступны величественные горизонты, открываемые праворадикалами. Только передовой мыслитель способен охватить и постичь историю народов, пафос народных исканий, страстей и стремлений. Мысля большими масштабами, Николай Смирнов и в повседневной рутине Фольксштурма раскрывал возвышенное и общезначимое.
С другой стороны, эволюция правой среды ведет не только к защите прав коренного населения, но и к четко прослеживаемому пути к общественной нестабильности, гражданской войне и терактам, причем очень может быть что обыкновенным, а не адресного свойства. Но размышляя о двойственности движа, лейтенант Смирнов всё отчетливее понимал, по какую сторону баррикад окажется в день Икс.
Глава 28
Гамлет Салтанмурадов, начальник Управления по борьбе с экстремизмом, в отличие от своих подчиненных, отнесся к расследованию деятельности Фольксштурма со всей ответственностью.
Для него расследовать убийство – это всё равно что складывать головоломку. Если упускаешь хоть одну часть, это может изменить всю картину. По взрыву на Марата – ответственность Артема Павлюка доказана полностью, его изобличает видеозапись из почтового отделения. По цыганскому посёлку – здесь нужно поработать.
Гамлет заинтересовался двумя деталями: в ремне Артема Павлюка застрял волос, и на ботинках виднелись пятна крови, а в цыганском доме были найдены окурки. Это возбуждало подозрения, но необходимо было доказать, что волос и кровь принадлежат одной из жертв, а сигареты, прежде стать окурками, были выкурены бандитами во время налёта. По информации с сайта Фольксштурма, жертв было какое-то совершенно нереальное количество. Следствие же располагает всего пятью, ответственность за которых можно повесить на эту группировку. Грешников рассказал о двух эпизодах. Другие задержанные скинхеды что-то мямлят про эпизоды драк, о которых никто не заявлял в милицию, и молчат про эпизоды с летальными исходами.
Итак, Гамлет стал работать с тем, что имел. Ботинки Павлюка были отправлены в специализированную лабораторию, где их должны были подвергнуть тесту на ДНК, идентифицирующему «короткие тандемные повторения» (КТП) и хорошо работающему на «живых» образцах, таких как кровь. КТП составляют основу различий между генетическим материалом различных индивидов и состоят из коротких повторяющихся цепочек ДНК. У разных людей разное количество повторений ДНК.
