– Где я? Я хочу к Штруму… на Кирпичный… угол Большой Морской… – шептал Смирнов. Ясное сознание действительности ещё освещало его мозг, на который надвигался вечный мрак.
– Ты на Исаакиевской площади! – донеслось откуда-то из темной пустоты.
Проезд на Большую Морскую улицу был перегорожен милицейскими машинами. Милиция была повсюду, хотя никаких беспорядков не видать – вероятно, они уже прошли. Пиджак, на котором остались следы крови, Андрей предусмотрительно оставил в машине.
«Моя фора кончилась, пора выходить на связь с компаньонами», – подумал Андрей, вспоминая лейтенанта Смирнова, остановившийся взгляд его серых глаз, покрытых почти что предсмертной мутью.
Облик улицы ясно указывал на то, что тут недавно прошли беспорядки: разбитые витрины, перевернутые машины, опять же мусор и непристойные граффити на стенах домов. Возле Внешторгбанка Андрей попрощался с милиционерами. Банк был открыт. Охранник приветствовал радостным сообщением, что Андрей с Мариной – первые посетители после того, как банк открыли после прекращения уличных побоищ.
– Что тут было… ой, что было… мы наблюдали с балкона… это ужас! – тараторила операционистка, пропечатывая платёжное поручение. Наличные деньги, три миллиона, внесли в кассу, зачислили на расчетный счет, и, сделав проводки, операционистка сообщила, что средства находятся на корсчете контрагента – Стрэндлера.
Только после этого Андрей включил мобильный телефон. На экране высветилось количество пропущенных вызовов: 37! И куча сообщений. Он набрал Владимира и сообщил, что банк только что открыли – на время беспорядков закрывали – и можно выдвигаться на Васильевский остров, на биржу.
– Смотри осторожней! – сказал Владимир.
Когда вышли на улицу, позвонил Артур и также предупредил: соблюдать максимальную осторожность. Пока доехали до торгового комплекса «Балтийский», компаньоны позвонили еще раз десять. Теперь, когда опасность миновала, их беспокоило другое: они сейчас все вместе находятся в магазине бытовой техники «Техномаркет» на Лиговском проспекте, им нужно выбрать товаров на сумму не менее ста пятидесяти тысяч рублей – и тогда им дадут максимальную скидку 49 %! То есть они приобретут товаров в полтора раза больше, чем если бы каждый по отдельности пошёл в магазин. Бешеная экономия! Поэтому Андрей должен присоединиться к ним, чтобы выбрать себе что-нибудь на тридцать тысяч, то есть на одну пятую от 150,000.
Андрей за истекшие сутки мысленно пережил изгнание, преследование и пресс со стороны компаньонов в десять раз хуже того, что сам только что учинил Смирнову, и находился в почти полной прострации.
– Но мне надо обналичить вексель а потом тащиться через пробки на Лиговский… ну его в баню.
Наконец, после нескольких раундов переговоров, Артур позвонил и сказал:
– Ладно, оставайся там, мы к тебе сами приедем. Что тебе купить на тридцать тысяч?
И они с Алексеем принялись диктовать наличие товара и цены: стиральная машина Miele, телевизор Toshiba…
– Да что угодно, – устало ответил Андрей.
Отключив телефон, он подумал, что надо было предупредить: только не телевизор! Но перезванивать не стал.
Они с Мариной прошли во внутренний дворик торгового комплекса и заняли столик кафе. Когда принесли кофе, Андрей сказал:
– Я поздравляю тебя с победой! И бесконечно благодарю за то, что добила этого урода Финкельштейна! Если бы не ты…
Приподнявшись с кресла, он перегнулся через стол и поцеловал подругу в губы. Она сказала:
– Ну ты тоже изрядно постарался. Мне интересно: как этот покалеченный мусор доберется до дома… до больницы… хоть куда-нибудь!
Андрей махнул рукой: «А-а… подберёт кто-нибудь – когда станут убирать мусор с площади!» Марина стала делиться своими переживаниями.
– Когда была маленькой, я мечтала кого-нибудь убить. Было интересно: какие ощущения ты испытываешь в момент убийства? Это представлялось как примерно то же, что попробовать новый вид мороженого. Очень фрейдистская тема, на самом деле.
– Ты знаешь, Марин, это книжная выдумка – будто при этом надо чувствовать что-то особенное и окружающая обстановка как-то по-особенному должна выглядеть. В 96-м я оказался в камере СИЗО и сцепился с зеками. Их было шесть или семь, меня крепко отметелили, ну и я успел применить некоторые наработки. Нас растащили охранники. Позже я узнал, что двое или трое чуваков откинулись. Но я ничего особенного не почувствовал в тот момент. Кроме одного…
– Чего же?
– Какой я мудак, что не послушался умных людей – из-за чего и попал в СИЗО! Мне шили преднамеренное убийство тех зеков, хотя я защищался. И только благодаря родственникам мне удалось оттуда выбраться.
Это кафе в ТК «Балтийский» было местом, в котором учредители Экссона собирались, когда обналичивали прибыль на расположенной неподалёку бирже. Здесь же, либо в машине на автостоянке, делили деньги на пятерых. Сейчас Андрей, поскольку заранее отчитался, будто заказывает в банке вексель, а потом собирается обналичивать его на бирже, специально приехал сюда, чтобы всё выглядело, как обычно.
Когда компаньоны Андрея – Владимир и Игорь Быстровы, Алексей и Артур Ансимовы – появились в зале, Марина находилась в обувном салоне на первом этаже, её было видно с того места, где сидел Андрей. Заметив её, Владимир помахал ей рукой и сказал:
– Я так и знал… я так и знал… что вместо дела Андрюха как обычно возится с бабами!
Его поддержали остальные:
– Андрей Разгон – покоритель вагин!
– Ха! Витиеватый! Мы уже стали думать черт знает что – ты где-то пропадаешь… деньги на Стрэндлер не дошли… а ты в своем репертуаре… своей Марине призалупливаешь… в рабочее время!
Сообщив, что со Стрэндлера отзвонились и отчитались, что увидели три миллиона на корсчете, Артур обрадовал Андрея, что ему купили плазменный телевизор Samsung. Который сейчас находится в машине у Игоря. Андрей застонал:
– Только не это! Я же не смотрю телевизор – от него воняет фиолетовой радиацией!
Его друзья дружно расхохотались. Находясь в прямой видимости, Марина позвонила по мобильному и спросила, есть ли у неё время – она ещё не перемерила всё, что хочет. Артур взял у Андрея трубку и спросил её, что ей заказать – компания остается в кафе. Она ответила: «Кампари».
– У-у-у… АндрейСаныч… у вас с ней и вкусы одинаковые – Кампари! – протянул Артур, возвращая трубку.
Андрей раскрыл портфель:
– Ну что… вот наши деньги.
Компаньоны, как по команде, уставились все в одну точку – на пачки банкнот, которыми был набит портфель.
Другие же посетители кафе, так же как бармены, официанты, и продавцы ближайших отделов, столпились возле большого монитора, закрепленного на стене. Передавали новости:
«Последние новости к этому часу. Силам правопорядка удалось локализовать беспорядки, которые начались сегодня на Исаакиевской площади. Как уже сообщалось, на концерт, переросший в несанкционированный митинг, собралось от 6 тысяч участников. Участники митинга скандировали лозунги: «Русские, вперёд», «Один за всех и все за одного», и выкрикивали националистические лозунги. Случайные прохожие неславянской внешности, оказавшиеся рядом, подверглись массовым избиениям. Милиции на площади поначалу было очень мало и она ничего не могла поделать с агрессивной толпой. Милиционеры пытались спасти от избиения пострадавших, но ввиду своей малочисленности отбить смогли не всех и не сразу. В результате произошли массовые столкновения участников митинга с ОМОНОм. К митингующим вышел начальник Петербургского ГУВД генерал Цыплаков, попытавшийся утихомирить разбушевавшуюся толпу. Однако это ему не удалось. В мегафон Цыплаков обратился к участникам акции мирно разойтись. Но
