— Она весь день такая, — сказала Жасмин. — Ей необходимо вернуться в Мир Иной, но она этого не делает.
— Это правда? — спросил он.
— Я не думала, что у тебя возникнут с этим проблемы, — сказала я. — Ты всегда хотел, чтобы я держалась в стороне.
— Да, но только если это не влияет на тебя так, как сейчас. Ты выглядишь действительно больной, Эж.
— А еще её потрепало приведение, — добавила заботливо Жасмин.
— Эй!
Я недовольно посмотрела.
— Не потрепало!
Кийо усмехнулся и притянул меня ближе.
— Хватит прикидываться крутой. Отправляйся завтра в Мир Иной. Я пойду с тобой, так что это не будет так уж плохо.
Он расслабился, и у него была интонация не терпящая возражений, чего я не любила. Мне не нравилась его самонадеянность. Я также не была уверена, что я должна возвращаться в Мир Иной в свете последних событий. Цветы. Они были везде, где я шла. Я — земля, а земля — это я. Где я приношу жизнь, земля делает то же самое... или смерть. Я могла приносить смерть. Это мой выбор. Снова и снова. Слова застряли в моей голове. Я не слышала телевизора, Кийо и Жасмин, которая вставляла комментарии. Я даже не слышала, когда Кийо сказал, что он намерен приготовить обед, и пошел положить свою офисную сумку у меня в комнате. Но я услышала, когда он вернулся, яростно размахивая моим бланком направления на дородовой тест.
— Эжени!
Его голос походил на рев, который заставил Жасмин съежиться и расширить глаза.
— Какого черта это значит?
Я смотрела на него снизу вверх, удивлённая, что я могла быть такой спокойной в лице, что возмущало, особенно после эмоциональных потрясений, что я прошла за весь день. Мое собственное отчаяние и шок никогда не покидали меня, но теперь я была в состоянии встретиться с Кийо и взглянуть в его глаза, так я позволила себе, наконец, признать другие мысли, которые были невероятными, на мой взгляд. Потому что наряду с выбором, у меня были и последствия, с которыми я столкнулась, и был один вопрос, который нужно рассмотреть. Я посмотрела на числа в календаре. Я бы учла даты, антибиотики, все, что было сделано... или, пожалуй, самое главное, что учтено не было. Все было довольно просто. Это не была мыльная опера. И не ток-шоу с тайной.
— Поздравляю, — сказала я Кийо. — Ты станешь отцом. Снова.
21
На краткое мгновение мы застыли во времени. Именно Жасмин, наконец, пришла в движение снова.
— О, — сказала она. — Ничего себе.
Хватка Кийо с виду усилилась, и в течение секунды, я боялась, что он сомнет или разорвет мое направление к врачу. Вместо этого, он позволил листку упасть на пол и зашагал ко мне так стремительно и отчаянно, как его хищная другая сущность. Я чувствовала, что Жасмин переместилась — не далеко, но ближе ко мне.
— Ты уверена? — спросил он низким, смертельным голосом.
— В чем именно? — выкрикнула я. — Что я беременна? Или что это от тебя?
— И в том, и в другом.
Я чувствовала, что мои глаза сужаются, и в тоже время я чувствовала себя злой и защищенной.
— Да. Я уверена.
Наступила тишина. Тогда он спросил:
— Когда ты избавишься от этого?
— Боже мой! Переходи полностью к сути дела!
— Ты знаешь суть! — воскликнул он. — Ты знаешь последствия! Ты уверена? Ты действительно уверена, что беременна?
У меня был такой же вопрос к доктору Мур и я повторила ее ответ.
— Да, этот тест очень точный. Кроме того, почему еще ты думаешь, они дали мне расписание для этого?
Я указала на направление, лежащее на полу. Он мог работать с животными, но он также знал, что такое CVS. Жасмин, тем не менее, не знала. Она отодвинулась подальше, давая ему больше пространства, и подняла листок.
— Что значит... хорионический... пос-пос...
— Это тест на нахождение отклонений, — сказала я.
Я бросила на Кийо резкий взгляд.
— И определение пола.
— Это лишняя трата времени, — утверждал он.
Он сглотнул и попытался говорить более мягко, наиболее соответствуя поведению со мной.
— Эжени, ты знаешь об опасности. Ты не можешь ждать еще день. Если кто-нибудь узнает... кто- нибудь в Мире Ином...
— Да знаю я! Думаешь, я настолько глупа? Думаешь, я как-то пропустила постоянные попытки изнасилования и фактическое изнасилование из-за этого пророчества? Черт, я лучше знаю, что это значит! Но я не могу... я не могу сделать аборт, пока не узнаю кто это. Вдруг это девочка, а не мальчик.
— И что затем? — спросил он. — Ты будешь рожать, если это будет девочка? Ты всегда говорила, что не была уверена, что хочешь иметь детей.
— Я еще не знаю, — призналась я, мой голос дрогнул.
Ребенок, завоеватель мира или нет, никогда не был в программе дня.
— Но я должна узнать.
Он помрачнел, уговаривания исчезли.
— Будет лучше, если ты не узнаешь. Лучше сохранить все в секрете, лучше не думать об этом, как человек. Оставайся в неведении. Сделай аборт и все будет кончено.
Жасмин не двинулась с места, ее глаза блуждали взад и вперед, в то время как мы спорили с Кийо.
— Боже... — вымолвила она. — Тебя, кажется, убийство собственного ребенка не слишком расстраивает.
Я тоже так думала. Его холодная расчетливость шокировала меня.
Он вздрогнул и стиснул зубы.
— Я никогда не говорил, что не расстроен.
— Но ты не просто расстроен по поводу пророчества, — заметила я.
Я тщательно изучала его, и меня осенило.
— Ты не вполне уверен, что он твой так или иначе.
— Ты обвиняешь меня? — спросил он.
— Он твой, — сказала я непреклонно.
Последнее время мы с Дорианом занимались оральным сексом. Может быть, я не знала о сочетании антибиотиков и противозачаточных таблеток, но я знала, где должен побывать парень, чтобы можно было забеременеть.
— Я это знаю без сомнений.
Кийо замешкался, как будто он действительно, по-настоящему, задумался над реальностью потерять ребенка.
