же было, остались капли крови.
Ведьма оказалась совсем не такой, как представляла Лиза. Дверь открыла вовсе не древняя старуха с мрачным взглядом и черным котом на плече, а довольно молодая женщина.
Короткая прическа, крашеные волосы — одна из тысяч рядовых жительниц Москвы.
— Здравствуйте, вы ко мне? — поздоровалась она, потом глянула куда-то поверх Лизиной головы и уверенно закончила. — Точно, ко мне. Заходите. Меня зовут Ирина.
Немного робея, Лиза переступила порог. Хозяйка провела ее длинным коридором и они оказались на кухне, где буднично пахло гречневой кашей.
— Садитесь, — Ирина кивнула, указывая на табуретку. — Я пока чаю поставлю…
Лиза с непонятным трепетом смотрела, как хозяйка, наряженная в джинсы и просторную рубаху из клетчатой фланели, хлопочет у плиты.
— Что же, — сказала Ирина, когда желтый чайник с кокетливым петушком на боку утвердился на конфорке. — Слушаю, в чем проблема…
Запинаясь и путаясь в словах, Лиза начала рассказывать. Неожиданно больно и страшно оказалось вспоминать о том вечере, когда она впервые увидела на окне серую кошку, о встрече с ней в темном переулке, а когда дело дошло до наркомана, Лизу просто затрясло.
— Интересно, — сказала ведьма, когда рассказ оказался завершен. — Все случившееся вовсе не глюк и не сон. Просто вы повстречались с асфальтовой пантерой.
— С кем?
— С асфальтовой пантерой, — повторила Ирина, поднимаясь и выключая назойливо шумящий чайник. — Одним из существ, что живут в городе бок и бок с нами.
— Это как домовые, да? — Лизе до озноба хотелось поверить, что над ней смеются. Но хозяйка квартиры с невозмутимо серьезным видом разливала чай и на шутницу походила меньше всего.
— Раньше были домовые, лешие, прочие существа, с которыми наши предки умели сосуществовать, — кивнула она. — Теперь их почти нет, зато есть другие, каких мы в значительной степени породили сами. Демоны канализации, духи супермаркетов и гении метрополитена…
— Они что, живут в каком-то другом, параллельном мире?
— Мир один, — на стол была водружена фаянсовая сахарница с изображением единорога и вазочка с печеньем. — Просто люди видят доступную их восприятию часть и считают, что она и есть — мир… Пейте, а то остынет…
Лиза поднесла ко рту чашку, отхлебнула, не чувствуя вкуса, и едва не вскрикнула — чай оказался настоящим кипятком.
— Странно только одно, — проговорила Ирина, глядя на мучения гостьи без особого любопытства. — Мы асфальтовым пантерам не интересны и они показываются людям только в исключительных случаях. А эта еще и помогла… Хотя вы говорили, что у вас умер кто-то из близких?
— Ничего я не говорила, — Лиза едва не подавилась чаем.
— Да? — хозяйка квартиры почесала подбородок. — Иногда я бываю такой рассеянной… Но ведь умер же кто-то?
— Сын.
— Мои соболезнования, — в голосе ведьмы не было и намека на сочувствие, но Лизу это почему-то не расстроило и не задело. — Но в любом случае, хотелось бы знать, что именно вы от меня хотите? Чтобы зверь больше не появлялся?
— Я хочу узнать, что… какая связь между ним и моим… Ванькой, — Лиза ощутила, как встал в горле комок, глаза защипало.
— Это можно, — Ирина кивнула, — и даже бесплатно. Мне и самой интересно, в чем тут дело. Диктуйте свой телефон, да, мобильный… Как наступит подходящее время, я вам позвоню…
«Подходящее время» наступило в день, когда на город обрушилось предзимнее ненастье. Ветер тряс деревья, как ошалевший медведь, небо сплошь затянули тучи. Мелкий дождь то и дело порывался стать мокрым снегом.
Лиза «предвкушала» дорогу домой по холоду и слякоти, когда лежащий в сумочке телефон разразился недовольной трелью.
— Да? — сказала она.
— Добрый вечер. Ну что, вы готовы к встрече?
— Готова, — ответила Лиза, узнав звонкий, насмешливый голос. — А что, именно сегодня?
— Сегодня, — подтвердила ведьма. — Погода самая подходящая, да и снегу пока немного. Встречаемся… какая у вас там ближайшая остановка?
На место встречи Лиза явилась раньше и пятнадцать минут мерзла, переминаясь под пластиковым козырьком.
Подъехавшая маршрутка извергла из чрева порцию спрессованных людей.
— Привет, — выныривая из нее, поздоровалась Ирина. — Идем?
— Да, — обреченно согласилась Лиза.
Переулок, где Лизу атаковал наркоман, оказался безлюден, точно недра Сахары. Один из фонарей несколько дней назад погас, а второй светил из последних сил, пляшущие вокруг лампочки капли воды переливались, создавая радужный ореол. По мокрому асфальту скользили тени и пятна света.
— Мамочка родная, — сказала Ирина изменившимся голосом. — Сколько же их тут?
— Кого? — ощущая себя последней дурой, спросила Лиза.
— Смотри, — и ведьма, повернувшись, неожиданно отвесила Лизе подзатыльник.
В голове что-то екнуло, из глаз брызнули слезы. Проморгавшись, Лиза хотела было сказать все, что думает о таких поступках, но открывшаяся картина заставила ее окаменеть, застыть с открытым ртом.
Вокруг фонаря, едва касаясь земли пушистыми лапами, скользили десятки гибких силуэтов. Их серые тела чуть заметно светились, вились длинные хвосты, сверкали желтые и зеленые глаза.
Все сопровождалось едва слышным низким урчанием, похожим на звук работающего под землей мотора.
— Что они делают? — шепотом спросила Лиза.
— Танцуют, — так же негромко отозвалась ведьма. — Приветствуют наступление зимы… Видишь своего, того, что тебе помог?
В изысканном танце гибкие тела сплетались и казалось невозможным отличить одну пантеру от другой. Лиза отчаялась, когда неожиданно наткнулась на знакомый синий взгляд.
Взгляд Ваньки.
— Вот он! — крикнула Лиза, вскинув руку.
Пантеры замерли, десятки морд обратились в одну сторону, урчание стихло.
— Орать не стоило, — заметила Ирина. Руки ее двигались, совершая один за другим какие-то сложные пассы. — Теперь попробуем его позвать. А ну-ка иди сюда, мой милый…
Голубоглазая пантера отделилась от собратьев и мягко, точно струясь, двинулась к людям.
Лиза как зачарованная глядела на нее, силясь увидеть за знакомыми глазами Ваньку.
— Сейчас, сейчас посмотрим, — шептала ведьма, тяжело и хрипло дыша. — О, да… Он был, был человеком…
— Это мой сын? — требовательно спросила Лиза, глядя на остановившееся в нескольких шагах животное.
— Тот, кто когда-то им был, — мягко поправила Ирина. — Теперь так вышло, что он выбрал другую часть нашего мира, жизнь разлитых по городу дорог, сумерек и кружащегося снега, бликов на асфальте и танцев под луной…
— Он счастлив… там? — Лиза ощутила першение в горле. Слова приходилось выдавливать.
— Наверняка. Тебе повезло, что остатки человеческой памяти сохранились. Поэтому он тебя и спас. Еще месяц-другой, и он забудет все, станет просто асфальтовой пантерой, одной из сотен, обитающих в нашем городе.
Молодая пантера подозрительно смотрела на женщин, и в сапфировых зрачках светился разум, но не человеческий, звериный.
— Ванька… — прошептала Лиза. — Ванька, вернись!
