предстояло часто менять наряды. Поэтому Крейг дневал и ночевал в мастерской.
Кейзия уже видела эскизы своих костюмов, и с нее сняли мерки. Предполагалось сшить для Ясмины вечерние платья, наряд невесты и несколько восточных костюмов в духе сказок из «Тысячи и одной ночи», поскольку значительная часть действия отображала фантазии главной героини, влюбленной в амбициозного интригана.
Облачив Кейзию в гаремные шальвары, прозрачную накидку и переливающуюся безрукавку-болеро, Крейг поцокал языком и промолвил, плотоядно потирая ладони:
— А ты смотришься весьма аппетитно, малышка!
— Все получилось так, как вы хотели? — спросила Кейзия, вертясь перед большим зеркалом. — Не слишком ли все открыто и прозрачно?
— Нет, все замечательно, милашка! — воскликнул дизайнер, скользя по ней изучающим взглядом. — Но вот трусики на сцену надевать не надо, это испортит весь мой замысел. Сними их сейчас же, и посмотрим, насколько это изменит твой облик.
Кейзия неохотно подчинилась, убедив себя, что так надо ради искусства. Глазки Крейга заблестели при виде треугольника волос на лобке и заметной темной линии под ним, просвечивающей через шифон.
— Вот так гораздо лучше, — сказал он, подтянув свои мешковатые штаны с пузырями на коленках, абсолютно не соответствующие его статусу одного из лучших модельеров Парижа, Милана, Лондона и Нью-Йорка. — Для пущего эффекта было бы неплохо побрить твою киску. Ты так не считаешь?
— Джерард мне тоже это советовал, — пролепетала Кейзия, не уверенная, что должна так легко сдавать свой последний интимный бастион.
— На Востоке принято, чтобы наложницы шейхов, живущие в гареме, удаляли волосы с тела, — ободряюще улыбнулся Крейг. — Не унывай и не капризничай из-за пустяков, как эта старая кляча Анна. На тебе чудесно сидит любое платье, ведь ты молода и прекрасна. Эта дура Анна повсюду таскает за собой своего прихвостня-секретаря. Он мне надоел, несносный мальчишка! Постоянно лезет со своими замечаниями и советами. Можно подумать, что это она, а не ты главная героиня.
После примерки Кейзия вышла прогуляться в парк. Ноги сами принесли ее к театру. Ей хотелось наполниться ощущением сцены, что было возможно только в одиночестве. В голове ее образовалась настоящая мешанина из слов ее роли, выразительных жестов и танцевальных па. На все это наложились ее интимные отношения с Джерардом, в которых она до сих пор не разобралась. После той памятной ночи, когда он отлупил ее тростью и поимел в анус, он утратил к ней интерес как к любовнице. Это обескураживало и интриговало Кейзию, она постоянно думала о нем. Особенно яркими становились ее воспоминания по ночам, когда перед ее мысленным взором возникало его демоническое лицо с большим носом, янтарными глазами и насмешливой ухмылкой, а в ушах звучал его язвительный голос. В нижней части ее тела моментально вспыхивало пламя страсти, и она принималась самозабвенно мастурбировать. Но это приносило ей лишь кратковременное облегчение.
В театре было темно и прохладно, что радовало после прогулки в жаркий полдень. Ничто не нарушало тишину, а полумрак пронзали редкие лучи солнца, проникающие сквозь вентиляционные отверстия на крыше. Кейзии стало страшно: в этом большом безлюдном доме, возможно, обитал дух безумного лорда Сайрила. Но едва лишь она подумала, что к ней, актрисе, дух будет добр, как послышались шаги по лестнице, ведущей в подземный ход. Кейзия оцепенела, охваченная ужасом, по ее спине пополз холодок. Она, оказывается, не была готова к встрече с привидением.
— Эй, кто там? — сдавленным голосом окликнула она призрака прадеда Джерарда, подкравшись на цыпочках к входу в потайной лаз.
— Это я, Ричард! — раздалось снизу.
— Что ты там делаешь? — спросила Кейзия, вздохнув с облегчением.
— Просто знакомлюсь с этим таинственным проходом. Спускайся сюда, Кейзия! Если, конечно, не боишься встретиться с привидением, — крикнул Ричард. — Ты в них веришь?
— Я пока точно не знаю, — призналась Кейзия и стала осторожно спускаться по скользким ступеням. — В таких местах, как это, меня охватывает страх.
— Честно говоря, у меня тоже дрожат поджилки. Но вдвоем нам будет не так страшно, верно?
Ричард протянул ей руку и улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Она взглянула на его лицо с изогнутыми бровями, впалыми щеками и чувственными губами и ощутила волнение. Свет проникал в преддверие подземелья через круглое зарешеченное оконце под арочным сводом. Кейзия почувствовала, как учащается у нее пульс и увлажняется промежность. Они были одни в этом старинном мрачном сооружении и стояли совсем близко друг к другу. Соски ее отвердели под майкой, внизу живота возникло жжение, клитор заныл, требуя стимуляции. Она впервые оказалась наедине с Ричардом и поэтому разволновалась. Во время репетиций он либо болтал с другими актерами, либо обсуждал производственные вопросы с режиссером. По сюжету пьесы он был ее мужем, старым развратником и колдуном. Она же, Ясмина, его боготворила и готовилась подарить ему свою юность и девственность. Ослепленная любовью, бедняжка не догадывалась об истинных намерениях коварного извращенца и легко поддалась обману. Ричард прекрасно исполнял свою роль, и Кейзия, многому научившись от него на сцене, хотела поближе познакомиться с ним и в жизни. Однако до сих пор ей это не удавалось. И вот наконец такая возможность у нее появилась.
— Тебе не кажется, что нам давно пора сблизиться? — сказал он и порывисто обнял ее.
Она почувствовала, какое горячее у него тело и какие нежные губы, и разомлела в его объятиях. Его язык проник ей в рот, руки сжали ягодицы, а в живот уперся через ткань его твердый пенис. Веки Ричарда потяжелели, глаза потемнели, ноздри хищно раздувались. Шумно втягивая ими воздух, он стал покрывать поцелуями ее лицо и шею. Она крепче прижалась к нему, трепеща от вожделения. Он стал теребить ее соски, поглаживать чувствительную нишу между половыми губами, нажимая на клитор.
Кейзия расстегнула молнию на джинсах и сжала его горячий пенис с влажной головкой. Дрожь пробежала по ее телу, клитор задергался, влагалище разбухло, анус сжался.
Ричард взял ее за руку и, проведя по тоннелю мимо старых декораций, тюков и ящиков, повалил на обшарпанную кушетку, стоявшую у стены. Не произнеся ни слова, он задрал ей подол юбки, стянул с нее трусы и окинул восхищенным взглядом обнажившиеся женские прелести, опушенные золотистыми волосиками. Ее половые губы раскрылись, и показались трепетные розоватые лепестки, едва прикрывающие манящее темное отверстие. С замирающим сердцем Кейзия ждала, когда же Ричард встрепенется и перейдет от созерцания к действиям. Наконец он вышел из оцепенения и, наклонившись, дотронулся до ее самого заветного места. Стон сорвался с губ Кейзии, она стала пунцовой от предвкушения блаженства.
Ричард сел на кушетку, и Кейзия схватила рукой его нефритовый пест, словно бы опасаясь, что Ричард встанет и убежит. Но он продолжал ласкать ее сокровенный бугорок, не забывая и о таинственной расселине под ним. Его длинные пальцы доставляли Кейзии неподдельное наслаждение, и вскоре она забилась в сладостном удовлетворении. Ричард перекинул через нее ногу и ввел в ее лоно свой жезл. Кейзия поерзала на кушетке и, задрав ноги, обхватила ими его торс. Ричард стал рьяно двигать им, норовя проникнуть в недра лона. Кейзия запрыгала на кушетке в одном ритме с ним. Вскоре они перешли из рыси в галоп. Старая, облезлая кушетка подозрительно заскрипела, грозя вогнать лопнувшую пружину Кейзии в попку. Но любовников это не смущало, их бедра ходили ходуном. Ричард то извлекал свой раскаленный меч из ее расплавленных глубин, то вновь погружал его в них по самую рукоять. Обхватив его ногами и руками, Кейзия стала кусать его шею от страсти, издавая звериные звуки. Ричард зарычал и засопел. Оба вспотели, но не прекращали свою яростную пляску на ложе любви. Наконец Ричард громко вскрикнул и, содрогнувшись, излил в лоно горячее желе. Кейзия сладострастно застонала. Эхо разнесло их любовные возгласы по всему подземелью. А снаружи прогремел гром. От избытка чувств Кейзия снова кончила. Ричард встал и воскликнул:
— Небеса благословили нас! Как это эффектно! За окошком хлынул ливень.
— Теперь нам еще долго не выбраться отсюда, — томно сказала Кейзия со счастливой улыбкой.
— И сюда никто не заглянет. Так что предлагаю все повторить! — сказал Ричард, плотоядно улыбаясь. Кейзия раздвинула ноги, блаженно закрыв глаза.
Расхаживая по сцене с сигаретой в одной руке и с толстым сценарием в другой, Джерард громко воскликнул, стараясь перекрыть голосом шум, производимый плотниками и электриками за кулисами:
