Драгун
Моя девчонка! Первый егерь
Вот те и на! Ему одному, вишь, утеха нужна. Да ты, приятель, в своем уме ли? Второй егерь
Тоже перину нашел для постели! В лагере девка — что солнца свет, — Грейся каждый, отказа нет. (Целует ее.)
Драгун
(вырывает служанку из рук егеря)
Плевать хотел я на твой запрет! Первый егерь
Хватит вам ссориться. Надоели! Второй егерь
Драться так драться, коли угодно! Вахмистр
Мир, господа! Любовь свободна! Проходят рудокопы и наигрывают вальс, сперва медленно, потом все быстрей. Первый егерь танцует со служанкой, маркитантка — с рекрутом, служанка убегает, егерь гонится за ней и принимает в свои объятия капуцина, который как раз появляется.
Капуцин
Ай да веселье! Пир да гульня![126] Примите в компанию и меня! Вот она, армия, войско Христово! Турки вы? Антибаптисты? Кто вы? В воскресный-то день — и такой вертеп! Иль мните, что бог всемогущий слеп, Что долготерпенье его без предела? Или иного у вас нет дела, Как ублажать в непотребстве тело? Quid hie statis otiosi?[127][128] Черти! Буяните, то и знай! А фурии смерти когтят Дунай. Баварцы последней лишились твердыни, Регенсбург в лапах врага отныне, — А войско пирует! Вошло во вкус! Брюхо растит и не дует в ус. А мысли-то не о войне — о вине. И точите вы языки — не клинки. Подавай вам быка да бабьи бока. Где уж словить Оксенштирна-быка?[129] Разорен, обнищал христианский люд, — А у войска жратва на уме да блуд. Час великой вселенской кары настал! Знаменья в небе грозят бедою, И господь среди туч широко распластал Огненно-красную мантию боя. Он комету, как розгу, над миром занес, Предвещая безмерные бедствия вскоре. Церковь стала ковчегом в кровавом море, И не реки текут, а потоки слез. Возьмите римскую-то империю. Зовут пилигримской везде теперь ее. Рейнские воды — поток невзгоды, Монастыри — пустыри, где живут упыри. Пу́стыни превращены в пустыни.
