мог уснуть…
Проснулся Крылов поздно, был десятый час. Около дивана на спинке стула он увидел свой парадный мундир с начищенными знаками отличий и приколотым булавкой вырванным из тетради листком. Он прочел:
Крылов подошел к окну и зажмурился от яркого солнца.
«Хороший денек для испытаний!» — подумал он.
Отсюда, с высоты девятнадцатого этажа, Москва расстилалась перед ним в белоснежном уборе… Было безветренно и морозно. Прямые султаны дыма поднимались над крышами домов.
Странное чувство праздничной пустоты охватило Крылова. Семь лет напряженной работы приходят к концу, сегодня последнее испытание. «Очевидно, такое чувство испытывает путник, пробившийся к намеченной цели сквозь пургу и ветер, через пески и зной, буреломы и непроходимые чащи», — подумал он и усмехнулся своей мысли, потому что он знал — усталость проходит и опять возникает цель, труднее, величественнее первой, и снова человек готовит себя к борьбе, к труду и победе.
Из состояния задумчивости Крылова вывел резкий телефонный звонок. Он взял трубку и услышал голос Шубиной, парторга института:
— Андрей Дмитриевич, желаю успеха! Мой совет, не волнуйтесь, все будет хорошо!
До разговора с Шубиной Андрей Дмитриевич был спокоен, но спустя несколько минут он почувствовал, что телефонный звонок парторга снова взбудоражил его. Тщательно побрившись, Крылов оделся, выпил стакан кофе и вызвал лифт. Машина уже ждала его у подъезда.
Приехав на полигон, полковник Крылов связался по каналам специальной связи со взлетными площадками управляемых по радио реактивных самолетов и с пунктами «ДАВС». На это ушло много времени. Полковник взглянул на часы и заторопился в малый лекционный зал. В дверях он встретился с генерал- полковником Чепруновым, заместителем министра. В минувшую войну Чепрунов был начальником штаба противовоздушной обороны фронта, он отлично знал зенитное вооружение, был требовательным и взыскательным заказчиком.
Генерал-полковник тепло поздоровался с Крыловым и сказал раскатистым баском:
— Я у вас сегодня, полковник, за повивальную бабку, принимаю вашего акустического первенца! — Он знакомым жестом провел ладонью по бритой голове и, бросив лукавый взгляд из-под темных, кустистых бровей, сам довольный своей шуткой, вошел в зал.
Андрей Дмитриевич поднялся на трибуну. Перед ним были его товарищи по институту, генералы и полковники, руководящие работники министерства, убеленные сединами прославленные герои Сталинграда, участники артиллерийского штурма Берлина.
Крылов почувствовал, как волнение, охватившее его с утра, улеглось, мысль становилась ясной и стереоскопически объемной. Он взглянул на конспект своего выступления и решительно сунул его в карман.
— В приказе министра, — начал Крылов, — написано: «…Провести испытание нового зенитного орудия члена-корреспондента Академии наук полковника Крылова». Я думаю, что приписывать мне заслугу создания нового орудия было бы неверно. На мою долю лишь выпала честь объединить и направить творческие усилия большого коллектива ученых и конструкторов нашего института. Пожалуй, никогда еще над созданием нового орудия не работал такой большой коллектив различных специалистов. Кроме того, сама мысль о создании мощного акустического оружия не нова — еще во втором тысячелетии до нашей эры, как утверждает библейский миф, неприступные стены Иерихона рухнули от звука труб его завоевателей.
Утверждение приоритета в создании акустического оружия за библейским мифом вызвало в аудитории смех: здесь умели ценить и острое слово, и сказанную вовремя шутку.
— Мы назвали нашу новую пушку «РЗ-1», — продолжал Крылов, — «Резонансная зенитная первая». Я здесь лишь вкратце изложу принцип действия орудия, затем на полигоне вы сможете убедиться в реальной мощи нового оборонного вооружения. По основным конструктивным признакам «РЗ-1» значительно отличается от обычной пушки, принятой на вооружение частями ПВО нашей армии. Конструкторам «РЗ-1» в связи с увеличенной до тысячи шестисот метров в секунду начальной скоростью снаряда пришлось удлинить ствол, усилить замковую и амортизационную часть орудия. Но самым существенным элементом «РЗ-1» является снаряд, вызывающий при разрыве серию мощных акустических импульсов, молниеносно следующих один за другим. Если принять во внимание, что на высоте в пятнадцать тысяч метров давление атмосферы падает почти в шесть раз, то станет ясным, насколько трудно техническое решение этой задачи. Коллектив ученых, конструкторов и инженеров создал такой снаряд, который со скоростью, превышающей скорость реактивного самолета, настигает цель и создает в сфере радиусом до шестисот метров серию акустических импульсов такой небывалой мощности, что самолеты противника разваливаются на части.
Рассказывая об основных трудностях, возникших перед конструкторами нового орудия, Крылов через широкое окно аудитории наблюдал, как гусеничный тягач вытащил на центральную часть полигона укрытое брезентом «РЗ-1», а расчет, сняв брезент, готовил орудие к боевому испытанию: деловито подтягивал кабель и подключал его к принимающим приборам орудия.
— Обязательным условием для нанесения резонансного поражения противника в воздухе, — продолжал Крылов, — является возможно точное совпадение частоты акустических импульсов при разрыве снаряда с частотой вибрации плоскостей самолета. Задача определения частоты колебания жизненно важных плоскостей самолета противника оказалась нелегкой. Эту задачу конструкторы решили созданием «ДАВС» — «Дистанционных анализаторов вибрации самолета». Выдвинув «ДАВС» на расстояние до двадцати километров от батареи, мы своевременно получаем на «РЗ-1» данные о частоте колебания несущих плоскостей, четко выделенные из целого комплекса других вибраций, излучаемых самолетом. Таким образом, одновременно с дистанционным взрывателем автоматически устанавливается и резонансное кольцо снаряда, определяющее число и частоту акустических импульсов при разрыве.
Закончив свое выступление, полковник Крылов предложил присутствующим пройти на полигон. После повторной проверки специальных пропусков на контрольно-пропускном пункте комиссия министерства и командный состав заняли свои места.
Для того чтобы создать условия, приближенные к боевой обстановке, запуск управляемых по радио реактивных самолетов был рассчитан на внезапность для «ДАВС». Начиная с двенадцати часов тридцати минут время запуска этих самолетов определялось самостоятельно командирами взлетных площадок.
Вооруженные оптическими приборами и секундомерами члены комиссии в напряженном ожидании не чувствовали холода, а мороз крепчал. В наступившей тишине было слышно, как потрескивали деревья, запушенные снегом кроны которых были видны за высоким забором полигона. Звонко в морозном воздухе слышался лай сторожевых собак и скрип снега под ногами часовых.
Засунув руки глубоко в карманы шинели, Крылов в волнении сжал пальцы, тронутые стужей. Он видел, как в нетерпеливом ожидании генерал-полковник Чепрунов нервно ломал зажатый в ладони коробок спичек. Затем, щелкнув портсигаром, он предложил Крылову папиросу. Прошло много времени, прежде чем первый сигнал поступил на приборы орудия. Члены комиссии включили секундомеры. Совмещая нулевые риски шкал с указателями стрелок, вращая маховики поворотного и подъемного механизмов, номера орудийного расчета быстро производили наводку орудия. Последовал выстрел. Со стола секретаря комиссии упругой волной воздуха сорвало листы бумаги. Снег с ближайших деревьев взлетел и рассыпался алмазными брызгами. И только через некоторое время, где-то на большой высоте, уходящей далеко за пределы видимости, послышался свист реактивного самолета и почти одновременно раздался гул продолжительного разрыва.
