совершавший рейс из Александрии в Кейптаун, захвачен в воздухе группой исламских террористов, после чего изменил курс; исчез из поля зрения локаторов над Центральной Африкой. Нынешнее местонахождение его неизвестно. Ответственность за угон самолета до сих пор не взяла на себя ни одна террористическая организация».
Терроризм, да. Неорганизованный, никем по сей день не управляемый. Но, пожалуй, недолго уже им осталось… Хотя, строго говоря, велика ли разница между террористами и войсками быстрого реагирования? Такая же, пожалуй, как между шпионами и разведчиками: вопрос принадлежности – и только.
Еще что-нибудь интересное?..
Я пробежал взглядом еще пару сообщений. «Генерал Силантьев встретился с президентом России. Тема беседы: взгляды генерала на передачу власти предстоящей монархии». Ну, эти взгляды давно и хорошо известны. «Опасный груз на караванных путях» – о переброске в Казахстан тяжелого оружия. Откуда? Не установлено, «откуда-то с юга». То есть оказывается психическое давление на избирателей. Только на тамошних или прежде всего на наших?.. «Президент Соединенных Штатов выказал озабоченность переговорами российского концерна «Нефтегаз» с магнатами Аравийского полуострова». Эка спохватился. «Нужны ли Москве две новые мечети? Мэр столицы считает, что никто не вправе ограничивать религиозные потребности населения». Ну а как же он еще может считать? «Восточноевропейские страны весьма озабочены падением курса их национальных валют». А чего еще могут ждать валюты, основанные на долларе? Слон падает – и моськи, естественно, вместе с ним. Давно пора было переходить на евро. Хотя растут сейчас прежде всего деньги, соотносимые с динаром. Спасибо за несколько привядшую уже информацию.
Одним словом – ничего нового, интересного. Ну а где же референдум, где же предстоящее Избрание?
Ага, вот: на второй полосе всего лишь. Чтобы, значит, не слишком бросалось в глаза. Повыше – снова о терроре; но на этот раз не в воздухе, а на море – в Индийском океане неизвестными захвачен сухогруз «Аннелиза», плавающий под панамским флагом и перевозивший, возможно, оружие, закупленное правительством Малайзии в России. Судно изменило курс на норд-вест. В случае попыток освободить «Аннелизу» захватчики угрожают пустить ее ко дну вместе с экипажем и лицами, сопровождающими груз…
Ну-с? Я сложил газету, сунул в карман, заголовком наружу. Что же происходит с нашей лавкой? Время прошло, пора нанести визит.
Все выглядело спокойно. Я вошел за минуту до того, как магазин должен был закрыться на обед.
– Закрываем, закрываем, – нараспев провозгласил джентльмен почтенного возраста, составлявший, похоже, весь персонал коммерческого предприятия. В следующую секунду, быстрым взглядом оценив не столько мою нелепую внешность, сколько заголовок торчавшей из кармана газеты Daily News, он перешел на другой язык:
– I‘m sorry, the shop is closed for lunch. After one hour, please, sir.
– За произношение вас не похвалили бы в пяти случаях из шести, – сказал я в ответ. – А за словоупотребление и подавно.
Он прищурился:
– У меня уже чай кипит. – Он кивнул в направлении двери, ведшей, похоже, в подсобку. – Простите, а костюмчик шили на заказ? У кого, если можно поинтересоваться?
Похоже, ехидства ему было не занимать.
Я быстро прошел в подсобку. Там было тесно. Если бы кто-нибудь хотел спрятаться, ему это вряд ли удалось бы. Старик вошел вслед.
– Ну что же, раз вы такой настойчивый… Так что вас, собственно, интересует?
– Дела давно минувших дней, – сказал я, как было условлено.
– Гм… Не уверен, смогу ли вам помочь.
– Если не вы, то кто же?
– Кто рекомендовал вам мой магазин?
– Очень серьезный человек.
– И он дал понять, чем я могу вам способствовать?
Эта церемония начала уже надоедать мне.
– Известной вам записью.
– М-да, м-да. Возможно, конечно… Но это дорогой товар.
– За который вам уже уплачено, не так ли?
Он поднял плечи:
– В каком-то смысле безусловно… Однако всегда возникают неожиданные траты…
– Я оплачу их – в пределах разумного. Но прежде хочу знать, что покупаю.
– Это длинный разговор.
– У меня есть время.
Похоже, оценив мой возраст в нынешнем гриме, он не очень-то поверил в мой оптимизм. Судил по себе самому скорее всего.
– У вас есть и еще что-нибудь, наверное? – Старик прищурил один глаз. – Скажем, пишущий блок, совсем крохотный, а? Вы будете слушать, он – писать, а потом окажется, что раздумали покупать, поскольку текст у вас уже есть.
– Я покупаю не только текст. Мне нужен документ. Не копия записи: она не явится доказательством. Сама запись. Копию можете не предлагать. Нужна лента, которая сможет при надобности выдержать любой анализ на подлинность. А что касается ваших опасений – у вас наверняка найдется аппаратура, достаточно хорошо защищенная от пиратства.
Старик усмехнулся:
– Как раз об этом я хотел вас предупредить. Попытка переписи приведет к стиранию текста. Вам все равно придется оплатить полную стоимость, но товара у вас не будет.
– О’кей, – согласился я. Мне и на самом деле не нужна была даже самая лучшая копия. Наше дело требует оригиналов, потому что на кон ставится сама жизнь, а не ее голограмма.
– Хорошо. Тогда присядьте. Прошу сюда. Вот вам наушники. Когда будете готовы, я включу.
– Сперва я хотел бы видеть кассеты.
– Просто видеть? Что это вам даст?
– Мое дело.
– Вы специалист?
– Разумеется.
– Н-ну что же… Но предупреждаю…
Он вытянул ящик письменного стола, вынул пистолет, показал мне.
– Если попытаетесь отнять товар силой…
Я улыбнулся.
– Я не работаю такими методами. Я журналист, а не гангстер.
Он постоял еще секунду-другую на месте, потом подошел к дверце вмурованного в стену небольшого сейфа.
– Простите. Я вынужден просить вас выйти на минутку.
Он не хотел, чтобы я присутствовал при открывании сейфа. И может быть, даже заглянул в него. Что же – вполне понятная предосторожность.
– Хорошо. Позовете, когда будете готовы.
Я вышел в торговый зал – если можно было назвать так маленькое помещение. Двигаясь вдоль полок, подошел к витрине сбоку, выглянул. Насколько можно было судить при таком поверхностном осмотре, меня никто не ожидал. И все же уходить отсюда придется через черный ход; не может быть, чтобы тут не было запасного выхода, дом старый, начала прошлого века; эти старые дома почему-то неохотно старятся.
– Можете войти! – донеслось из подсобки.
Я вошел.
– Вот они. Смотрите.
Он протянул мне две кассеты – обычные кассеты для магнитофона. Я внимательно осмотрел их. Внешне
