том, что положительного результата для Вас тоже не будет. Не бойтесь и не стыдитесь ничего, мы однозначно на Вашей стороне в любой ситуации, нам можно говорить все так же как врачу или священнику. Уверяю, что полученная от Вас информация, ни при каких обстоятельствах не покинет эти стены.
— Грайвер не появляется просто так, мисс, — жестко произнес Кеннет. — Он приходит только к тем, кто виновен в чьей-то смерти, пусть даже косвенно, но виновен. Вы ведь понимаете о чем я? Скажите нам, кто этот ребенок в склепе?
Под его пристальным взглядом женщина смешалась и опустила глаза.
— Протестую! — немедленно вклинился доктор Кросби. — Этот допрос унизителен и опасен! Он может существенно подорвать жизнестойкость…
Рука истребителя, с неожиданной силой опустившаяся ему на плечо, заставила доктора проглотить остаток фразы. Кеннет с минуту изучающе рассматривал психоаналитика, потом тихо и размеренно заговорил:
— Если ты еще раз откроешь свой рот и будешь мешать мне работать, я просто вышвырну тебя отсюда и можешь быть уверен, твоя жизнестойкость при этом существенно пострадает.
— Что вы себе позволяете?! — неожиданно высоким голосом взвизгнул Кросби. — Да как ты смеешь, ты, мутант, генетическая аномалия!
Что-то неуловимое, мелькнувшее в колючем взгляде истребителя заставило его замолчать и всем телом вжаться в кресло.
— Так то лучше, — спокойно произнес Кеннет, поворачиваясь к мисс Форсдейл. — А вы, дамочка, выкладывайте все как есть, или убирайтесь вместе с этим ничтожеством и пусть он и дальше тянет из вас деньги. Только черта с два он вам поможет!
С минуту женщина колебалась. Наконец отвернувшись и глядя куда-то в сторону произнесла:
— Да, вы правы, я знаю кто этот ребенок. Мне кажется, это моя не родившаяся дочь. Шеф удивленно присвистнул и смущенно отвернулся к окну. Кеннет подался вперед и чтобы не дать ей передумать, быстро проговорил:
— Итак, Вы прервали беременность. Это было действительно необходимо?
Женщина впервые прямо взглянула на Кеннета и гордо вскинула голову.
— Это было необходимо! Я знала кто, а вернее что рождается у женщин принимавших «Морфей». Мне продолжать? Ведь вам это известно лучше меня.
Кеннет стоял оглушенный, будто она залепила ему пощечину. Да, конечно, он все знал лучше нее. Ведь он сам был именно таким ребенком. Только им, с рождения несущим в себе частицу кошмаров матерей, Запределье позволяло воздействовать на себя, ибо они сами в какой-то мере были его частью. Нормальные люди сторонились их, им запрещалось иметь детей. С рождения он воспитывался в специнтернате среди таких же как он сам. Не знающих своих родителей, пораженных в гражданских правах, не имеющих другой дороги в жизни кроме школы истребителей, или как альтернатива роли подопытных кроликов в исследовательских лабораториях. Он выбрал школу, и заставлял работать упорно не желающий нормально думать мозг, и тренировал хилое рахитичное тело, сходя с ума и воя по ночам в подушку от дикой боли судорогами сводящей слабые недоразвитые мускулы. В итоге он пробился и стал не кроликом, а кем-то вроде современного гладиатора, которого выпускали на арену поразить зло, часть которого он с рождения нес в себе. Но разве он виноват? Чем виновата та девочка, которую собственная мать убила, не дав ей даже родиться? Кеннет почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Шеф сидел, не зная куда деть руки, и делал вид, что полностью поглощен созерцанием каких-то бумаг на столе. Даже Кросби смущенно прятал глаза. Женщина, исчерпав порыв, бессильно откинулась в кресле.
Кеннет судорожно сглотнул и до боли стиснул кулаки, возвращая себе душевное равновесие. Это удалось не без труда.
— Что ж, это вполне объясняет появление грайвера. У меня больше нет вопросов. Можно работать.
Все было как всегда: стерильная чистота лаборатории, дежурная бригада медиков, техники колдующие над мерно гудящей аппаратурой и две застеленные белоснежными простынями кровати — для клиента и для истребителя. Провожал его сам шеф, стоял с кислой и какой-то виновато-растерянной миной. Мисс Форсдейл уже тихонько посапывала под колпаком сонотрона. Техники устанавливали последние датчики. Кеннет чувствовал, как энергия, накачанная в мышцы транквилизаторами, распирает его. Зрение, обоняние и слух невероятно обострились.
— Готово, — доложил старший техник.
Безликая фигура в белом халате потянулась жалом шприца к руке. Шеф неожиданно остановил ее жестом.
— Будь осторожен, Кен, и удачи тебе. Возвращайся.
Он не успел ответить, шеф резко развернулся и быстрыми шагами вышел из палаты. Кеннет знал, что до его возвращения, он больше сюда не зайдет, а будет сидеть в кабинете, никого не принимая и не отвечая на телефонные звонки. Шеф очень переживал за своих истребителей, тщетно скрывая свои чувства под маской сухого педантизма.
Шприц вонзился в вену. Тяжелая мутная волна накрыла истребителя, укутывая плотной вязкой пеленой гаснущее сознание, и лаборатория исчезла.
— Удачи! — глухо, как сквозь вату, донеслось откуда-то издалека.
Впереди Запределье — мир кошмаров, его мир. «Ну здравствуй! Я снова здесь».
Когда он снова смог видеть, вокруг была ночь. Кеннет стоял в самом центре огромного заброшенного кладбища. Полная луна озаряла призрачным светом надгробные камни. «Похоже переход прошел удачно, место то самое, не очень-то тут весело, да еще и полнолуние» — пробормотал Кеннет, подозрительно оглядываясь по сторонам.
Однако, ничего угрожающего он не заметил, окружающий мир был погружен в мертвенный покой. По опыту он знал, прежде всего стоит осмотреть свое снаряжение. В идеале с собой у него должно было оказаться то снаряжение, которое он тщательно вообразил в последние секунды перед уколом в лаборатории, на практике же бывало всякое. Запределье потому и Запределье, что обычные человеческие законы и логика тут не работатют, а неожиданно отломившаяся рукоять меча, или не вовремя лопнувшая веревка могут стоить истребителю жизни.
Кеннет с удовольствием потянулся, его теперешнее тело совершенно не походило на то, которое лежало сейчас опутанное паутиной проводов на кровати в лаборатории. В Запределье облик истребителя соответствовал скорее внутренней сути, тому, что люди называют душой, хотя официальная церковь в специальной папской булле отказала детям «Морфея» в ее существовании, запретив им причастие. Если кто-нибудь из знакомых увидел бы сейчас Кеннета, ни за что не узнал бы. Он стал гораздо выше и шире в плечах, мощные мускулы перекатывались под тонкой тканью серого с множеством карманов комбинезона. За спиной на широкой кожаной перевязи висел меч.
Чуть шершавая рукоять удобно легла в ладонь, меч со свистом вылетел из ножен. Больше всего он походил на самурайскую катану и лишь отдаленно напоминал то, что хотел получить Кеннет. Что ж, видимо не точно сформулировал заказ перед работой, а может это очередная «милая» шутка Запределья. Ничего сойдет и такой клинок. Для пробы он крутнул несколько сложных восьмерок. Вроде бы все в порядке: лезвие острее бритвы, меч отлично сбалансирован, рукоять и гарда удобные и держатся крепко. Больше проверять было нечего — грайвера можно взять только мечом, поэтому многочисленные карманы комбинезона на этот раз пустовали, и карабины на поясе болтались свободно. Нет смысла тащить с собой лишний груз. Убедившись, что он не безоружен, Кеннет почувствовал себя гораздо увереннее, теперь можно было заняться поисками мисс Форсдейл.
Долго искать не пришлось, пройдя несколько десятков шагов в произвольно выбранном направлении — в Запределье все равно в какую сторону двигаться, главное не стоять на месте и точно знать куда или к кому хочешь попасть, он наткнулся на обворожительную женщину, замершую перед приоткрытой дверью замшелого склепа. Красавица даже отдаленно не напоминала ту мисс Форсдейл, которая с заплаканными глазами сидела в кабинете шефа Компании «Дрим». Впрочем Кеннета это ничуть не удивило, он не впервые работал с женщинами. Дело в том, что это был ее сон, и в нем она точно соответствовала своим
