А нынче остаток дня наш. Ну, и вся ночь, разумеется. И за это, я полагаю, необходимо еще выпить.
Выпили. И постепенно все завтрашние проблемы отошли куда-то очень далеко. Вообще исчезли. Не было на самом деле никаких проблем. Да и завтрашнего дня тоже не было. Было только то, что окружало Сури сию минуту. Теплая, хорошо убранная комната. Притушенный свет. Что-то крепкое в бокале, никак не убывавшее. Ну и, конечно, Руго. Вежливый, обаятельный, красивый Руго. 'Да, он в самом деле красивый мужик. Будь я женщиной, чего доброго…'
– Руго, я ведь не женщина.
– Слава Творцу. Терпеть их не могу, – глупые, болтливые, жадные.
Зачем он берет бутылки, оба бокала?..
– Пойдем на диван, Сури. Там удобнее.
– Удобнее – что?
– Идем. Тебе помочь?
– Ну, если тебе так хочется, идем на диван.
Оказались на диване. Что он делает? Да понятно что. Вот он, значит, какой. Но я-то не этот. Не позволю. Куда полез, а?
– Руго…
– Ты чудесный мальчик. Нежный. Я сам все сделаю, ты только не мешай мне. Нам будет хорошо, прекрасно будет.
Вообще-то жарко, так что без одежды даже лучше, легче дышать. Правда, Руго очень горяч. Как печка. Надо защищаться, но лень. Странная истома. Похоже, он хочет меня изнасиловать – так это называется, если нет согласия? Насилие.
То, что мы делали там с женщинами. Я сразу понял: придет за это расплата. Вот она и пришла. Значит, нечего сопротивляться. Раньше я,теперь меня.
– Умница, Сури, хороший мой.
Наверное, будь я женщиной, это бы мне даже понравилось. Надо бы спросить у Онго, как это бывает у женщин? Она должна помнить. Он. Ох!
Сури очнулся через какое-то время. Руго спал рядом; значит, и его свалила усталость вместе с хмелем. Голый, как и сам Сури. Он поискал одежду.
Валяется в стороне. Хорошо хоть целая. Сури оделся. В голове была странная ясность, давно не переживал он такого ощущения. Что же, сейчас или вообще никогда. Что случилось, то случилось, сожалеть нет смысла. Но Руго, помнится, был в большом хмелю, бормотал еще что-то, кроме ласковых слов. Уже потом, после того, как добился. Его тогда совсем развезло почему-то. Может, он вообще пьет?
А что удивительного? Жизнь тут не очень-то веселая. Да, так что он еще говорил?
И вдруг Сури вспомнил. Руго, уже засыпая, бормотал – не ему, а самому себе вроде бы, как бы повторяя заданное:
– Вот только посплю немного. Да убью я его, убью, не беспокойтесь, много знает. Но сперва… Сладкий мальчик…
Дальше было и вовсе неразборчиво. Но и не нужно.
Кого он еще собирался убить, кроме Сури? Да никого. Ему Арбарам поручил. Чтобы самому не портить отношений с тем, кого Руго называл 'хозяином'.
Пусть свир убивает свира, очень просто.
Все и в самом деле очень просто. Есть один шанс из какого-то множества.
И надо его использовать. Немедля.
Что можно взять отсюда? Где пистолет Руго? Ага – вместе с кобурой и ремнем висит на спинке стула. Берем. Что у него в платяном шкафу? Ага, прекрасно. Надеть, что потеплее. Все, конечно, велико, но выбирать не приходится. Что еще? Забрать еду, еще оставшуюся на столе, – пригодится. Что еще? Кажется, все. Теперь, если соображения верны, надо выходить в ту дверь, что за портьерой, а не в ту, в, которую входили. Не может быть, чтобы у него не было прямого выхода: не зря же он тут на особом положении. Если там выхода нет – придется пробиваться через общий вход. Задача безнадежная, убьют сразу же.
Но, откровенно говоря, после этой ночи и жить-то не очень хочется. И не будь у него той информации…
Сури распахнул портьеру. Дверь. Ключ в скважине – длинный, плоский, со сложным профилем. В замке повернулся легко, беззвучно. И так же легко вошел с противоположной, наружной стороны. Дальше – узкий ход, ведущая вверх лестница.
Быстро вверх. Вскоре голова уперлась в крышку люка. Как открыть? Просто так поднять – не поддается. Должно быть что-то. Ага, похоже, вот оно. Нажать. Да.
Открывается выход. Что там, снаружи? Ночь. Да будь что угодно – главное, подальше отсюда и побыстрее. Как эту штуку закрыть? Ага, защелкнулась сама.
Теперь и передумаешь – не вернешься. Но не возвращаться же. Ни в коем случае не возвращаться!
Сури даже не пошел, а побежал, спотыкаясь о камни, чертыхаясь сквозь зубы. Бежим. Куда? Подальше. Но все же, постой. Ты – на плато. На том самом, где уже бывали. По отношению к перевалу Ур-Обор – это дальний конец. Значит, надо двигаться к перевалу, только там можно выйти в более просторный мир. Если удастся, конечно. Но сейчас важно дойти, остальное – потом. Вперед, вперед.
Ведь до перевала, если разобраться, вовсе не так далеко – ну час, ну полтора.
