стартовать сегодня, так что идея твоя все равно ни к черту не годится. Ты это знаешь не хуже меня.
– Слушай, – проговорил Силин. – Перенеси сеанс. Мне нужно хоть полчаса, чтобы прийти в себя. Иначе я не справлюсь.
– Справишься, – жестко сказал Лог. – И на сеансе, и потом.
– Как?
– Мы справимся. Это я беру на себя.
– А если…
– С нами ничего не случится, – прервал его Лог.
Силин промолчал. Лог кинул взгляд на хронометр, стараясь сделать это незаметно, и заговорил торопливее:
– Ничего, великий вождь. «Она впереди, она позади, нам не уйти прочь» – это сказано не про нас. Так что займись делом, сынок, займись делом!
Силин сидел, расставив ноги, опершись локтями о колени и сцепив пальцы – и все же было заметно, что руки его дрожат.
– Эй, вратарь! – не отставал Лог. – Готовься к бою!
На лице Силина промелькнула слабая улыбка.
– Если бы, – сказал он.
Лог насмешливо глянул на него.
– Ну, вратарь ты был никудышний, – заметил он тоном превосходства.
Силин поглядел исподлобья.
– Да?
– Чего «да»? Помнишь, как я тебе врезал?
– Когда это?
– Он не помнит! – сказал Лог. – Видали, а?
– Ну, один раз, – признал Силин.
– Мы и встречались один раз: ты начинал, я уже сходил… Но тогда ты хоть достоял до конца. А на сей раз, похоже, хочешь сбежать с поля. Слабоват был у вас тренер.
– Это почему? – сердито спросил Силин.
– Не научил тебя играть до финального свистка.
– То игра, – сказал Силин хмуро, – а то жизнь. Разные вещи.
– Вещи разные, – кивнул Лог, – а законы одни. Иначе игра никого не интересовала бы. – Теперь он уже откровенно посмотрел на часы. – Ну, боцман, пора. Команды вызваны на поле, играй, как было условлено!
Силин встал. Видно было, что поднимается он с усилием – словно тянет себя за шиворот. Он постоял несколько секунд, резко тряхнул головой. Потом подошел к двери, ведущей в осевой коридор, отворил ее и поставил на стопор. Пересек рубку и толкнул противоположную, внешнюю, дверь. За ней лежали приготовленные заранее длинные, узкие приборные ящики. На них Силин бросил несколько ярких разноцветных курток, какие носили члены экипажа в рейсе.
– Ваш боксер готов? – спросил Лог.
– Да, – буркнул Силин. И, повинуясь правилу взаимного контроля, прибавил: – А ты?
Лог вскинул голову:
– Нынче я готов один сыграть за всю сборную. «Абдур Рахман, вождь Дурани, спокоен раз навсегда».
Торопливо упали последние секунды. Мягкая трель возникла и наполнила рубку. Лог тряхнул головой.
– Мяч в игре! – сказал он.
В следующее мгновение посветлело. На стену рубки легли расплывчатые тени. Это вспыхнул радужными красками большой экран.
– Не забудь о четкости, – пробормотал Силин.
Лог весело взглянул на него:
– Боцман! Ты меня учишь?
Голос его был уверенным, на лице оператора возникла широкая, радостная улыбка, глаза блестели, как у человека, который собирается сообщить нежданную и чрезвычайно приятную весть и с трудом сдерживается, чтобы не выдать себя раньше времени. Силин повернулся к нему.
– Почта? – спросил он полушепотом.
Лог, не переставая улыбаться, скосил глаза на Силина и коснулся ладонью стопки бумажек справа. Говорить было уже нельзя.
Косые волны шли по экрану, затем яркий прямоугольник очистился от них. Еще несколько секунд изображение колебалось, расползаясь по экрану и вновь стягиваясь воедино. Лог быстро крутил ручки. Наконец на экране возникло оживленное лицо женщины, молодой и взволнованной.
– Салют, Лидочка! – быстро и весело проговорил Лог. – Здравствуйте, Земля! Неужели только сутки мы вас не видели? Мне казалось, годы… Но вот вы взошли, и Млечный путь померк. – Он перевел дыхание. – Официально докладываю: станция и аппаратура в порядке, экипаж и сотрудники – как обычно. Полная готовность встретить экспедицию. Переход ее будем транслировать, как и предполагалось.
– Плохо вижу вас, – озабоченно пожаловалась Лидия. – Недостает четкости. Плохая четкость, исправьте!
– Что-то разладилось, – сказал Лог. Он повернул ручку четкости, но не вправо, чтобы улучшить, а наоборот, влево. – Ничего не могу поделать…
– Очень жаль. Это Костя… Это Лог? – тут же поправилась она. – Почему не рапортует капитан? Почему снова вы?
– Капитан верен себе, – не задумываясь, ответил Лог. – А Мака я знаю давненько, как сказал поэт. Сам проверяет монтаж, не подпуская никого. Но дела хватает всем…
– Передайте капитану, – сказала Лидия, – гости стартовали в семнадцать двадцать три по условному. Их сопровождают три «Дракона»…
Силин за внешней дверью взвалил на плечо один из приборных ящиков. Громко, уверенно топая, он прошел по рубке, держась около самой переборки. Миновав полпути, повернулся к экрану и взмахнул свободной рукой. Лог жестом подозвал его, Силин отрицательно мотнул головой и торопливо двинулся дальше.
– Здравствуйте, – радостно проговорила Лидия. – Кто это был?
– Силин прошел правым краем, – объяснил Лог. – Тащит запасные батареи для биокибов. Тяжелы, собаки! Вы любили рэгби, милая, так вот – Силину потруднее. «Что бремя королей», – как восклицал стихотворец. И все же наш боцман сделал крюк специально, чтобы увидеть вас. Я уверен, что и все наши ребята не преминут…
Он говорил, не умолкая. Лидия покачала головой:
– Дайте хоть словечко вставить!
– Не отказывайте мне в удовольствии поговорить с вами…
– В удовольствии? – странным голосом спросила она.
– Все изменяется… Ну, так что же нового у вас?
– А почему Силин не подошел?
– Темпы, темпы… Как здоровье?
Силин успел занести ящик в осевой коридор и беззвучно опустить на пол. Обратно боцман шел вдоль противоположной переборки, не попадавшей в кадр, шел крадучись, бесшумно, хотя при его весе это было нелегко.
– Я здорова, – сказала Лидия, глядя Логу в глаза. – Совсем-совсем здорова. Все прошло.
– Ага, – буркнул Лог, и лицо его на миг омрачилось. Но он тут же справился с замешательством. – Что ж, поздравляю вас. Даже завидую…
За внешней дверью Силин скинул оранжевую куртку и натянул голубую. На этот раз он взял ящик под мышку и снова двинулся вдоль первой переборки.
– Здравствуйте, дивная! – крикнул он густым басом, выговаривая слова с акцентом. – Никак не
