Он набрал номер, Валентина взяла трубку, механически считала гудки. Ей ответили после четвертого.
– Это Татьяна?
– Да.
– Валентина говорит. Мать девушки, которую вы нашли. Вы звонили.
– Да, конечно, я помню.
– Мы были там…
– Понимаю…
– Я хотела бы с вами встретиться.
– Конечно. Вы считаете, это вам нужно?
– Да. Мне нужно.
– Я приеду, когда скажете… Только… Не знаю, что смогу добавить.
– Я знаю, о чем хочу спросить.
– И когда мне приехать?
– Сегодня, пожалуйста.
…Таня положила телефон и посмотрела на Дэвида с ужасом.
– Она хочет, чтобы я приехала, рассказала что-то… Это мать той девушки.
– Я понял. Надо ехать, ты же сама говорила.
Они быстро оделись, вышли, сели в машину, как будто ехали по вызову «Скорой». Таня подчинилась его темпу, это оказалось спасением. Когда они поднялись на пятый этаж, дверь одной квартиры была распахнута, на пороге стоял худощавый блондин.
– Я жду вас, – сказал он. – Я Александр, отец.
Они прошли в квартиру, их встретила совершенно спокойная с виду женщина лет сорока с приятными чертами лица. Она даже попыталась улыбнуться. Таня смотрела в ее глаза и не могла определить их цвет… Потом поняла: это расширенные от боли зрачки. У этой женщины с русыми прямыми волосами глаза наверняка светлые.
Потом ни Таня, ни Дэвид не могли в точности вспомнить, какие вопросы задавала им Валентина. Они ответили на все. Александр промолчал весь вечер, только когда Валя перестала спрашивать, сгорбившись в кресле, он обратился к Дэвиду:
– Вы работаете в «Скорой». Вы, наверное, можете сказать, как часто находят… убийц. Ищут ли их вообще?
– Конечно, – постарался бодро ответить Дэвид. – Но это сложно, сами понимаете… Очень много преступлений. Мы с Татьяной подумали о том, что, если вы захотите, можно обратиться к частному детективу. Тем более мы как раз ищем. У наших соседей сгорела квартира, возможно, это поджог… У меня есть знакомые адвокаты… Мне порекомендовали одного человека.
– Ты хочешь этого, Валя? – спросил Александр.
– Конечно, – не сразу ответила Валентина.
– Тогда мы будем вам благодарны за рекомендацию. Думаю, тянуть не стоит. Знаю, что это недешево, но я продам машину, возьму кредит, ссуду… Я работаю в нормальной фирме…
– Не спешите с этим. У вас сейчас будут другие расходы, – выпалила Таня. – Я попробую… Понимаете, у меня выгодный договор со швейцарской фирмой приправ…
– Не понял, при чем здесь?..
– Не обращайте внимания, – улыбнулся Дэвид. – Таня очень переживает из-за того, что произошло. Даже заболела немного.
Когда они сели в машину, Таня посмотрела на него с возмущением.
– Что ты себе позволяешь! Ты практически сказал этим людям, что я неадекватна.
– Танечка, – виновато произнес Дэвид, – я не хотел тебя обидеть. Я очень хорошо понимаю твои чувства. Но не спеши ты так… с этими приправами. Ты прямо не знаешь, куда вложить то, чего у тебя пока нет. Они почти незнакомые нам люди, еще неясно, как все пойдет. Поживем – увидим…
Она с беспокойством взглянула на его серьезное, нахмуренное лицо.
– Дэв, в чем дело? Что я не так сказала?
– Ты все всегда говоришь правильно. Как чувствуешь, так и говоришь. Просто я подумал… Понимаешь, во Франции живут моя бывшая жена с моим сыном. Я должен их содержать. Пока это все, с чем я кое-как справляюсь. Мне понадобится немного времени, чтобы все изменить…
– Почему именно сейчас и что изменить?
– У меня есть ты. Я давно собирался открыть свою клинику. Знаешь, я очень неплохой хирург, ко мне пришли бы серьезные ребята, настоящие профи… До сих пор… как-то вроде бы и ни к чему было это затевать.
– Ничего себе! – не смогла сдержать чувства Таня. – Дэвид, я очень стараюсь не говорить вслух глупости, но, мне кажется, у тебя серьезные намерения.
Он быстро взглянул в ее округлившиеся от изумления глаза, и они, как уже повелось, вместе расхохотались. Приехали к Тане в приподнятом, несмотря на все пережитое, настроении, дружно гуляли с Жулькой, бегали за ней, когда она пыталась отобрать у какого-то щенка палку, весело ее отчитывали… Ужинали, пили чай, радостно и жарко бросились друг к другу… А ночью Дэвид вдруг услышал что-то, похожее на всхлипывания. Он провел рукой по Таниному лицу: оно было мокрым.
– Ты о чем-то подумала?
– Да. Я ждала ребенка в первом браке. Была на седьмом месяце. Однажды шла куда-то утром, был гололед, меня кто-то толкнул нечаянно, я упала… Девочка родилась мертвой. Я сказала себе: она у меня была и есть. Я ее никогда не предам. Других детей не будет. И до сих пор люблю ее… Я только что подумала о Валентине. О том, что ее девочка родилась и прожила с ней девятнадцать лет…
– Ах ты, моя маленькая, – расстроенно произнес Дэвид, прижимая ее к себе.
– Говори, – всхлипнула Таня. – Скажи, пожалуйста, что я Дюймовочка.
Глава 11
Утром Дэвид высадил Таню у ее фирмы, поцеловал в щеку и уехал. Таня, как всегда, энергично и решительно вошла в свой кабинет, никто бы и не подумал, что ее вдруг облепила паутина одиночества. Она сняла пальто, села за стол, как школьница-отличница, сложив перед собой руки: ладошка на ладошке, локти врозь. Потом опустила на руки подбородок, задумалась. Пару дней назад ее подвез мужчина. Просто хотел подработать. Так получилось, что она втянула его в свои дела, потом они попали черт знает в какие передряги… Он ее поддерживал. Им было хорошо вместе. Он – страшно обаятельный, красивый, умный, ну и так далее… Вроде бы она ему понравилась. Но! Он сейчас или завтра может подвезти другую женщину, в тысячу раз красивее, чем она. И тоже возьмется ей помогать: он ведь такой отзывчивый. Да, собственно, можно и не подвозить. Вокруг него масса женщин. Всякие молоденькие сестрички, пациентки, среди которых могут быть даже актрисы или модели. То есть нужно срочно принимать решение, чтобы не оказаться в дурацкой ситуации. Звонить ему – исключено. Звонка его она не ждет. Как говорится, две совместно проведенные ночи – не повод для знакомства. И пусть прекратит скулить некто, инфантильный и сентиментальный, живущий в ее душе. Она останется сильной женщиной и, грубо говоря, хозяйкой своей жизни. Тьфу, какая пошлятина. Тем не менее она не сунет ногу в этот капкан возможных страданий. Интересно, откуда в ее голове такие странные образы. Оттуда! Из страданий, которые позади. Впереди – дело. И дела. Она в крайнем случае и сама знает, как помочь соседкам-погорелицам, родителям Марины… Но сейчас и об этом нельзя думать: страшно, если честно.
Дверь кабинета открылась, вошла Юля, заместитель, буркнула приветствие, подозрительно на нее посмотрела.
– Ты работать пришла или просто так?
– Не поняла тебя. Юля, ты не можешь выражать свои мысли конкретно?
– Чего тут выражать. Захотела – приехала на работу на два часа с мужиком. Захотела – вообще не приехала… Нам звонят из швейцарской фирмы, спрашивают, когда можно документы подписывать. Мы, говорят, с вами договорились. А я откуда знаю, когда. Ты позвонила Поле, что заболела гриппом и чтобы тебя не беспокоили. Рассказать, чего у меня болит? То есть что у меня еще не болит?
– Да… Ну, ты навалилась. Другой начальник сразу бы уволил.
