был создан 'Совет государственного объединения России' (СГОР), дислоцировавшийся в Киеве. Этот орган сыграл огромную роль в консолидации 'белого движения'. В него вошли представители Государственной думы, Церковного собора, земств, торгово-промышленных и академических кругов, финансисты, члены 'Союза земельных собственников'. Эта политическая организация выражала интересы землевладельцев и частично финансово-промышленного капитала. Лидеры СГОРа являлись монархистами, но преимущественно не черносотенного, а националистического, «октябристского» образца. Их главная политическая цель состояла в воссоздании 'единой неделимой России'.
В 1918 г. мало кто из представителей эксплуататорских классов покинул страну. Крупная буржуазия и помещики в основном бежали на юг; средние буржуа — на Волгу и в Сибирь. В условиях начавшейся интервенции они пытались возродить деятельность своих политических организаций.
Кадеты, к примеру, контактировали с различными политическими организациями, но как партия в годы Гражданской войны не представляли из себя единую политическую силу, хотя и принимали активное участие в работе колчаковского правительства и деникинского режима.
В мае 1919 г. Деникин опубликовал приказ о своем признании Колчака Верховным правителем и Верховным главнокомандующим. Однако после военных поражений в ноябре—декабре 1919 г. политическая линия помещичье-буржуазных партий значительно видоизменилась. Деникину, например, было рекомендовано срочно создать правительственный орган, 'не уклоняясь ни вправо, ни влево', способный на решительные действия. Вместо Особого совещания Деникину предлагалось создать Совет при Главнокомандующем. Более того, было предложено обратиться к населению с обещанием, что 'новая власть устранит допущенные ранее ошибки и, беспощадно карая нарушителей гражданского мира, грабителей и насильников, возьмет под защиту все население'
Аналогичный поворот был сделан кадетами в Сибири после разгрома — Колчака. Омский Совет министров бежал в Иркутск, а новый его премьер начал формировать правительство, приглашая эсеров, меньшевиков, земцев и др. разрабатывать программу 'сближения с оппозицией правительства', сознающего и исправляющего свои ошибки.
В 1920 г. основная ставка делается уже на Крым, где были сосредоточены остатки белой армии под командованием Врангеля. Однако белогвардейский режим, установленный Врангелем в Крыму и на юге Украины, был недолговечным.
Рассматривая историю Гражданской войны в России, следует отметить, что буржуазно-помещичьи политические организации стремились вооружить 'белое движение' политической программой, основанной прежде всего на 'патриотической идее' 'государственного национального возрождения'. Эта «общеобъединяющая» по замыслу идеологов и политиков контрреволюции идея должна была успешно конкурировать с интернационалистической идеологией большевизма, которая объявлялась «антипатриотичной». Однако фактически 'белый патриотизм' весьма часто оборачивался эгоизмом свергнутых классов и означал реставрацию помещичье-буржуазной власти в России с некоторыми лишь модификациями, диктовавшимися историческим развитием и необратимыми революционными сдвигами. Именно поэтому все попытки консолидировать лагерь контрреволюции не привели к успеху.
Подводя краткие итоги Гражданской войны в России, можно отметить следующие моменты.
1. Консолидировались два контрреволюционных движения: 'демократическая контрреволюция' с лозунгами Учредительного собрания о возврате к завоеваниям Февральской революции (1917 г.) и 'белое дело (движение)' с лозунгами 'непредрешения государственного строя и ликвидации Советской власти', что в свою очередь ставило под угрозу не только октябрьские, но и февральские завоевания. Часть этого лагеря (антисоветского, антибольшевистского) действовала под единым эсеро-белогвардейским флагом; часть — только под белогвардейским.
2. По другую сторону контрреволюционного лагеря стоял советский лагерь, возглавлявшийся большевиками. До определенного момента 'колеблющимися попутчиками' выступали левые эсеры и анархисты различных направлений.
3. В обоих лагерях резко усилились разрушительные тенденции захвата и удержания власти. Советская власть перешла к 'военному коммунизму', которому контрреволюция пыталась противопоставить 'всероссийскую власть' кадетско-эсеровской директории.
4. Если реальная альтернатива политической борьбы в 1917 г. выражалась как 'Ленин и Корнилов', то в годы Гражданской войны она выражалась уже как 'Ленин и Колчак'
5. Наконец, борющиеся стороны отчетливо понимали, что борьба может иметь только смертельный исход для одной из них. Именно поэтому Гражданская война в России стала великой трагедией для всех ее сторон, лагерей, партий и движений. Победа Советской власти не стала окончательной победой революционных сил России в ее Гражданской войне. Окончательная консолидация российского общества не достигнута и сейчас, по прошествии почти 80 лет после начала Гражданской войны в России.
Глава 10. Монархическая и буржуазная эмиграция из России после Гражданской войны
Антисоветская эмиграция не идет ни в какое сравнение со всеми предшествующими эмиграциями. Более массовая, располагавшая своей организацией, прессой, постоянной поддержкой империалистических кругов, она представляла собой беспрецедентное историческое явление. Источники и существующая литература о российской эмиграции отмечают неоднородность ее состава. Различные слои эмигрантской массы отличались разной степенью антибольшевистской активности, большей или меньшей осознанностью причин своей враждебности Советской власти, прочностью связи с иностранной интервенцией и даже своими путями «исхода» за границу.
В целом антисоветская эмиграция представляла собой конгломерат лиц — капиталистов и помещиков, генералитета и офицерства, остатков белогвардейских контрреволюционных военных формирований, верхов казачества, царских чиновников, деятелей буржуазно-помещичьих, монархических и националистических партий, части интеллигенции, — бежавших за границу с территории Советской России во время Гражданской войны. Эмиграция начала складываться после Февральской революции 1917 г., когда Россию покинула (в основном через финскую границу) верхушка аристократии и представителей господствующих классов страны. Часть из них надеялась переждать за границей 'смутное время', другие не рассчитывали уже на возможность реставрации самодержавия. Эту первую волну эмигрантов дополнили находившиеся за границей монархисты — царские дипломаты и др.
С победой Октябрьской революции 1917 г. поток эмигрантов возрос. Они стали сосредоточиваться в Финляндии, Германии, Румынии, Китае, Франции, Иране. Ряды эмиграции пополнились сотрудниками дипломатического корпуса бывшего Временного правительства, бежавшими из России деятелями различных политических партий и движений, торгово-промышленной и финансовой буржуазией. Эмиграция приступила к созданию антисоветских организаций. Среди них: 'Карельское просветительное общество', выступавшее за государственную и культурную автономию Карелии в составе Российской империи; образованный в Харбине в феврале 1918 г. 'Дальневосточный комитет активной защиты родины и Учредительного собрания', поддерживавший генерала Хорвата А. Л.; 'Русский комитет', созданный в ноябре 1918 г. в Хельсинки монархистами и стремившийся заключить союз с Германией для интервенции в Россию; 'Русское политическое совещание', организованное в Париже в 1918 г. и претендовавшее на роль руководящего центра 'белого дела' и ставящего своей целью 'отстаивание единства, целостности и суверенитета России', спасение 'русской демократии и революции' с помощью держав Антанты; организованная в США в 1918 г. 'Лига возрождения свободной России'; 'Политическое совещание' (по сути — 'правительство'), созданное в Хельсинки в мае 1919 г. и поддерживаемое державами Антанты, в особенности, Великобританией.
Деятельность указанных организаций, в основе которой лежали модифицировавшиеся в ходе Гражданской войны программы лидеров 'белого дела', поддерживалась заграничными отделениями национализированного в Советской России еще в декабре 1917 г. 'Русско-Азиатского банка'. Меньшая часть
