говоришь? Хотя я и не могу себе представить, как он все проделает? Репутация отеля будет испорчена, а если твоим словам не найдут подтверждения, а его и не могут найти, то хозяин отеля будет иметь полное основание вчинить тебе иск за моральный ущерб. Можешь поверить мне на слово, как человеку, бывшему замужем за юристом. Подумай, Даша, тебе такое надо?
Растерявшаяся Даша стояла молча.
– Да, и последнее, – помолчав, добавила Алина. – Скорее всего, ты или не так поняла аниматора, или просто он сам по глупости полез в море. Последнее представляется мне наиболее вероятным. В общем, выкинь всякую ерунду из головы и шагай к реке.
Взглянув на Алину широко раскрытыми глазами, Даша пошла по горячим камням в сторону стоянки. Она ничего не понимала. Ничего.
Окончание спуска по реке оказалось совсем не таким веселым, как начало. Уставшая группа гребла без прежнего воодушевления, и никто особо не прислушивался к командам Арифа, пытавшегося состязаться с другими плотами. Пороги стали меньше, и от прыжков с них уже не захватывало дух. Алина и Даша сидели молча, Борис сжег себе всю спину, пока нырял с обрыва, и сидел хмурый, Женечке напекло голову, а Никита натер ногу и страдальчески морщился, задевая ею о борт плота. Единственным, кто оставался в столь же приподнятом настроении, что и в начале их плавания, была Алла, однако ее веселость начала раздражать Дашу. Ей чудилось что-то неестественное в громких криках женщины, в смехе, которым она встречала любую незамысловатую шутку инструктора. По-видимому, так казалось не ей одной, потому что через некоторое время Никита попросил:
– Ал, давай помолчим немножко, а? Смотри, пейзаж какой, располагающий…
– К тишине, – пришел ему на помощь Борис.
– К какой еще тишине? – расхохоталась Алла, тряхнув белыми волосами. – Сейчас здесь будет очень шумно, потому что мы будем купаться!
– Да мы уже накупались, хватит с нас, – бросила Алина, глядя в сторону.
– С вас, может, и хватит, а я хочу почувствовать себя карасем. Или щукой! Эй, Ариф, здесь щуки водятся?
Инструктор всматривался вперед и ничего не ответил.
– Арии-и-иф! – позвала его Алла. – Ау!
– Так, – обернулся ко всем тот, – мы сейчас подплываем к последнему, самому большому порогу. Жилеты на всех застегнуты? – Он пристально осмотрел каждого. – Хорошо. Если не справимся и начнем переворачиваться, держитесь за борта, поняли? Приготовились.
Тон его был серьезен, и Никита с Борисом покрепче перехватили весла. Алла по-прежнему беззаботно что-то напевала, глядя в воду.
Даше показалось, что плот поплыл быстрее. Их вынесло из-за поворота, и впереди они увидела два огромных валуна прямо посреди реки, а между ними узкий проход, в котором пенилась и шумела вода.
– Ой, настоящие Сцилла и Харибда! – ахнула она. – Мы же точно перевернемся!
– Ничего, вон спасатели! – отозвался Ариф, и Даша заметила каких-то людей на берегу.
Понять, шутит инструктор или говорит серьезно, она не успела, потому что плот, подпрыгивая, стремительно понесся к порогу, и она вцепилась в борт, думая, как бы не выпасть. Внезапно плот наклонился влево и какое-то мгновение стоял неподвижно, но оттолкнувшийся веслом Борис спас ситуацию. До порога оставалось несколько десятков метров, когда Алла неожиданно бросила свое весло на дно лодки и встала в полный рост.
– Эй, ты что! – заорали хором Ариф и Борис. – Греби давай!
– Перевернемся же на…! – не выдержал и Никита. – С ума сошла?!
Расхохотавшаяся Алла ничего не ответила. Раскинув руки в разные стороны, она выпрямилась, и Даше сзади было видно, как сильно треплет ветер ее короткие белые волосы. Брызги летели со всех сторон, камни неслись прямо на них.
– Ложись на дно, твою мать! – рявкнул Ариф и схватил Аллу за руку.
Та выдернула ее с такой силой, что Ариф пошатнулся. Плот накренился на правый борт, Алина и Женечка завизжали, а Даша только раскрыла глаза: ей показалось, что огромный черный камень справа стал в два раза больше и надвигается прямо на нее. Под крики на берегу плот развернуло боком, и он с приглушенным хлопком врезался в валун. Даша, не удержавшись, вывалилась за борт, ее перевернуло, и она упала лицом в ледяную воду, за секунду до падения успев увидеть, как Аллу выбрасывает прямо на камень и она, ударившись виском, сползает в пенящийся водоворот.
Закутанная в плед, хотя солнце палило так, что даже глазам было жарко, Даша сидела под деревом и смотрела на небольшую поляну в двадцати метрах от себя. Там Алла уже пришла в сознание после каких-то манипуляций, которые проделал с ее запястьем врач, оказавшийся в одном из уже приплывших плотов. Сейчас она сидела, опираясь на бледного Бориса, и растерянно озиралась вокруг, а невысокий полноватый врач прижимал что-то белое к ее правому виску. После того, как их плот опрокинулся, все выбрались из воды самостоятельно, кроме Женечки, которой помог Ариф, и Аллы, которую без сознания вытащили на песок Борис и парни с берега, действительно оказавшиеся спасателями.
– Это, оказывается, самый сложный порог, – сообщила Алина. – Вот они и дежурят тут на всякий случай.
Даша промолчала. Ей до сих пор было холодно. И почему-то не хотелось смотреть на оживленную Алину. Она наблюдала за тем, как врач подержал руку у Аллы на пульсе, о чем-то спросил ее и поднялся. Вид у него был хмурый.
– Надеюсь, она не помирает, – заметила Алина без всякого участия. – Пойду, проявлю сочувствие и заботу о ближнем.
Она встала и пошла, но не к Алле, как ожидала Даша, а к доктору. Догнав неторопливо идущего толстяка, Алина взяла его под руку и начала о чем-то расспрашивать. Даша смотрела, как доктор сначала покачал головой, а потом начал что-то экспрессивно объяснять удивленной Алине. Поговорив несколько минут, та вернулась к Даше и присела возле нее на корточки.
– Что он говорит? – поинтересовалась Даша.
– Говорит, что сотрясение мозга, хотя степень он, конечно, определить не может. Но я поняла, что ей повезло: у нее волосы густые, они смягчили удар. Ну и, конечно, она руки успела выставить, а то могли бы мы сейчас соскребать с Харибды то ничтожное количество мозгов, которое имеется у этой курицы.
От такой фантазии Дашу передернуло.
– Пойдем в автобус, вон он подъехал, – сказала она, глядя на дорогу.
Около Аллы толпились люди, кто-то рассматривал кровоподтек на виске, кто-то любопытствовал у окружающих, что произошло. На несколько минут Аллу заслонили, а когда народ постепенно рассосался, она уже поднялась и, нетвердо ступая, шла к автобусу. Громко обсуждая происшедшее, вся группа расселась по местам, и тут выяснилось, что еще нет Бориса.
– Да он же только что около автобуса стоял, Алле помогал, – удивился Лева. – И когда он успел смыться?
Через несколько минут запыхавшийся Борис поднялся по ступенькам. По его красному лицу градом катил пот.
– Черт, часы уронил! – пропыхтел он. – Еле нашел в траве там, где Алка лежала. Ты как вообще? – обратился он к бледной жене.
– Да нормально, – махнула рукой Алла. – Садись, поехали наконец!
По дороге довольный Борис вертел свои часы, а Даша пыталась понять, что насторожило ее в облике Аллы. Что-то было не так. Ну конечно, говорила она самой себе, человек чуть голову не размозжил, а ты какие-то странности выискиваешь. Она задержала взгляд на часах Бориса, которые он вертел так и сяк, как довольная сорока. Часы блестели, переливались, и в конце концов солнечный зайчик попал Даше в глаз. Та зажмурилась, все мысли вылетели у нее из головы, и через мгновение она поняла, что именно было не так. Не обращая внимания на удивленную Алину, она встала и пошла к сидевшей перед ней Алле. Женщина подняла на нее безразличный взгляд, безразличие сменилось недоумением. Не успевшие уснуть пассажиры с интересом смотрели на взлохмаченную сероглазую девушку, которая стояла возле одного из кресел, глядя на блондинку с кровоподтеком на виске. Борис перевел взгляд на Дашу. Алла открыла рот, чтобы
