– Не понимаю. И не хочу понимать. – Надя села за стол.
–
– Да, я упрямая. И что с того? Что здесь плохого? Целеустремленность – прекрасное качество.
– Нельзя быть такой самонадеянной.
– Конечно, лучше быть тюхой и размазней, – обиженно заметила Надя.
– Да я не про это. Неужели ты не понимаешь, что твоя жизнь кардинально изменилась после того, как ты сходила к ним? Это же очевидно! У тебя появились ученики, которых не было десять лет. Ты наконец попала в Париж. Ты… ты вышла замуж!
– Ну и что? Просто в моей жизни появилась очередная белая полоса. – Надя стояла на своем. – Соня, если ты сейчас не прекратишь этот разговор, я уйду. Я не шучу. – Она грозно посмотрела на нее.
– Хорошо. Тема закрыта. Но.
– Никаких «но». Я уйду. Я не шучу. – Надя слегка привстала со стула.
– Хорошо, хорошо. Все. Тема закрыта. Садись. Будем пить чай.
– Значит, говорите, она очень хочет остаться во Франции?
Клиентка кивнула.
– Я, если честно, не люблю вести заочную работу.
– Ей надо помочь. Пожалуйста. Можно как-то воздействовать на ее ситуацию через меня?
Было видно, что клиентка очень волнуется.
– Можно. Молитвы ведь читают, чтобы человеку стало лучше. Принцип тот же. Вы будете вместо нее каждый день читать заклинание. Готовы?
– А как долго я должна буду это делать?
– До тех пор пока ситуация не разрешится.
– Хорошо, – тихо сказала женщина. – Хорошо. А ей ничего говорить не надо? – И тут же замахала руками. – Ой, что я говорю, простите. Она же категорически не хочет ничего об этом слышать. Она даже не поняла, что именно благодаря вам оказалась и во Франции, и замужем.
– Ничего страшного. Мы не в обиде. Такое часто бывает. Многие наши клиенты ждут мгновенного результата. И когда в их жизни что-то происходит спустя не месяц, а скажем шесть, они думают, что мы к этому уже не причастны. А мне, если честно, их добрые слова не нужны. Я знаю, что Я им помог, остальное мне неважно. Хотя бывают и благодарные клиенты, но их немного. Так что, не переживайте насчет своей подруги. У нее все будет хорошо. Она найдет работу и останется жить во Франции.
Жаль, что с первым супругом у них не получилось. Но так должно было случиться. Этот брак был лишь мостиком к ее настоящему счастью.
– То есть? – изумилась клиентка.
– А то и есть. Все будет замечательно. Ну что, всё? Кофе хотите? – Алексей встал из-за стола. Повертел головой влево-вправо и растер шею. – Вы последний на сегодня клиент. Можем покурить с вами на дорожку. Вы кажется курите те же сигареты, что и мы с сыном?
– Простите, а откуда вы знаете, что я
– У вас в черной пачке ровно десять сигарет. Проверьте. – Алексей посмотрел на дамскую сумочку.
Женщина достала черную пачку и стала считать ее содержимое.
– Действительно, ровно десять сигарет. – Она с удивлением подняла на него глаза.
– Дешевый трюк для обывателей, – спокойно сказал Алексей. – Рома умел это делать еще в двенадцать лет. Пойдемте курить и пить кофе.
И они вышли из комнаты.
– Кстати, – сказал он перед дверями гостиной. – Кстати, вы зря боитесь мужчин. Очень зря. Не все из них кусаются. – Он залился своим фирменным раскатистым смехом. Затем аккуратно приобнял женщину за плечи, и по-доброму посмотрел ей в глаза. – Не бойтесь. Ничего не бойтесь. Страх – вот, что губит этот мир. Мы боимся быть счастливыми. А вы не бойтесь. Мы и вам найдем мужа.
22
Надя стояла на площади Согласия и смотрела на египетский обелиск, вспоминая свою первую встречу с ним три года назад. Как вдруг налетел сильный ветер, сорвав с ее плеч теплый кашемировый шарф цвета спелой сливы. Она побежала за ним, пытаясь ухватить его за край. Но ветер тащил шарф все дальше и дальше. «Черт, – причитала она. – Он стоил таких денег!»
За последний год она узнала, что такое настоящая экономия и полная нехватка денег. Поэтому стала бережнее относиться к вещам. Хотя раньше за один сезон умудрялась сносить любую обувь и потерять не один шарф.
Нет, Надя не жалела, что осталась во Франции. Оптимизм всегда спасал ее от невзгод. Разведясь с Николя, она еще какое-то время пожила в его скромной квартирке в Марселе. А потом перебралась в пригород Парижа. Через Интернет она нашла объявление на сайте мэрии Парижа о поиске социальных работников для обслуживания пожилых граждан. Эта работа дала ей возможность получить долгосрочный вид на жительство. Заодно ей предоставили однокомнатную квартиру в социальном секторе.
Теперь она каждый день ездила на электричке в Париж, чтобы купить своим старичкам и старушкам немного еды, убраться в их в квартирах, проверить наличие лекарств, и вообще, немного скрасить их одинокое существование. Работа Наде нравилась, потому что она видела, как старики нуждаются в ней. Как им не хватает ее громкого смеха, ее забавных историй из школьной жизни, ее бодрости духа и несгибаемой силы воли. Они стали для нее практически родными людьми, ведь у нее не было родственников. Мать умерла, когда ей исполнилось двадцать пять лет. А отец ушел из семьи, когда она училась в школе. Бабушки с дедушками тоже давно отправились в мир иной.
Надя очень изменилась за эти годы. Ее упрямство превратилось в терпение, а излишняя самоуверенность в рассудительность. В свои пятьдесят два года она выглядела очень моложаво и свежо. Даже моложе, чем в сорок восемь. Одна приятельница из Марселя рассказала ей о довольно простом, но крайне действенном способе сохранить кожу мягкой и гладкой до глубокой старости. Оливковое масло. Простое оливковое масло вместо дорогущих кремов и омолаживающих сывороток. А поскольку Надя довольно быстро пристрастилась во Франции готовить именно на оливковом масле, универсальное косметическое средство всегда было у нее под рукой. На полке, в кухонном стеллаже.
– Мадам, – окликнул ее какой-то мужчина, увидев, как она бежит за шарфом. – Мадам, я могу вам помочь? – спросил он на ломаном французском, и тоже бросился ловить шарф.
Он первым схватил его за край. И, едва не столкнувшись с Надей лбом, он протянул ей улетевшую вещь.
– Спасибо, – сказала она французском.
Мужчина кивнул головой.
– Я плохо говорю по-французски. Извините.
Тут Надя внимательно посмотрела на «ловца шарфа». Перед ней стоял невысокий, слегка полноватый мужчина лет пятидесяти. Голова седая. Взгляд очень добрый. Глаза с огоньком. Одет дорого. Пахнет приятно.
– Вы турист? – Надя как-то замешкалась, и не нашла более подходящего вопроса в
– Нет. Я не турист. Я здесь живу. Я – русский.
– Вот как! – сказала она уже по-русски. И наконец закуталась в шарф, спасаясь от ледяного атлантического ветра.
– Вы тоже русская? – изумился мужчина.
– Русская, и тоже здесь живу. – Она улыбнулась незнакомцу.
– Гуляете? – спросил он.
– Вроде того… – Надя подняла большую сумку с надписью «Monoprix». Вот, у меня на улице Риволи живет бабушка. Практически несу ей пирожки.
– Ваша бабушка?
