— Я не очень хорошо помню… — замялась Джинни. — Но, по-моему, Нью-Йорк.
Какая ирония судьбы! Всю жизнь Мигель пытался обрести независимость и свободу, и вот теперь ему приходилось преследовать свою невесту, чтобы как раз лишить ее той самой свободы, которую оба так высоко ценили!..
Одного взгляда на Беатрис было достаточно, чтобы понять степень ее расстройства. Ее взгляд потух, уголки губ опустились. Даже в период болезни, когда особенно плохо себя чувствовала, она не казалась Мигелю такой несчастной и беспомощной, как сейчас.
Нет, свобода не должна достаться Виктории такой дорогой ценой. Тем более что он не собирался лишать ее радостей жизни или в чем-либо ограничивать. Решено: они поженятся во что бы то ни стало. Беатрис заслужила это!
Мигель подошел к телефону, узнал в справочной номер аэропорта, затем расписание рейсов на Нью- Йорк.
— Ее самолет поднимется в воздух через пятнадцать минут, — сообщил он. — Я могу воспользоваться частным рейсом, встретить ее в Нью-Йорке и привезти обратно.
— Зачем привозить? — печально произнесла Беатрис. — Очевидно, она не хочет быть здесь, с нами.
— Тогда, если не возражаете, мы некоторое время пробудем в Нью-Йорке, — ледяным тоном сказал Мигель.
— Сколько вам будет нужно — согласилась Беатрис без колебаний. — Время не имеет значения.
— Отлично, — сухо отозвался Мигель и криво улыбнулся. Он не мог в это поверить. Он снова отправлялся вслед за невестой.
Виктория сошла с трапа самолета в аэропорту Айдлуайд на острове Лонг-Айленд. Вокруг было многолюдно и шумно. Непривычная обстановка поначалу даже выбила ее из колеи, и она растерянно замерла посреди зала со спортивной сумкой на плече.
— Вам помочь? — раздался над ее ухом мужской голос. — Мое такси у самого выхода.
Виктория оглянулась и увидела перед собой рыжеволосого толстячка. Он приветливо ей улыбался.
— Отвезу, куда прикажете, — скороговоркой продолжил он, подходя ближе, словно опасаясь, что она вот-вот убежит или исчезнет.
— Девушка со мной, — послышался еще один мужской голос.
От неожиданности Виктория чуть было не подпрыгнула на месте. Она часто заморгала, думая, что, быть может, ослышалась. Но нет, перед ней стоял Мигель собственной персоной.
Рыжеволосый таксист разочарованно протянул:
— Что ж, вам крупно повезло…
Мигель забрал у ошарашенной его внезапным появлением Виктории сумку. Затем взял ее за руку и повел к выходу.
Но она быстро пришла в себя, вырвалась и остановилась.
— Оставь меня в покое! — потребовала Виктория.
— Что же мне с тобой делать, а? — угрожающе произнес Мигель.
— Забудь меня, — посоветовала она, чувствуя, как в висках мучительно запульсировала кровь.
— И разбить сердце Беатрис? — Мигель неодобрительно покачал головой. — Я так не думаю. Если о ней не беспокоишься ты, придется это сделать мне.
Они стояли, испепеляя друг друга взглядами. Но, к удивлению Виктории, снующие вокруг них люди либо совсем не обращали на них внимания, либо скользили по ним равнодушным взглядом. Как будто семейные разборки в аэропорту были не редкость.
— Ты плохо понимаешь намеки? — спросила она.
— Скоро тебе представится возможность выяснить, что я понимаю, а чего нет. — Мигель обхватил ее за талию, крепко прижал к себе и повел к выходу. — К счастью, у нас с тобой много времени.
Но Виктория продолжала сопротивляться.
— Я никуда с тобой не пойду!
— Не бойся, Вики. — Он слегка встряхнул ее. — Я буду с тобой очень терпеливым. Свадьба еще не скоро.
— Не будет никакой свадьбы!
— Конечно, будет. Мы же не станем лишний раз волновать Беатрис и ставить ее в неловкое положение перед знакомыми.
Выйдя из здания аэропорта, Мигель подвел Викторию к стоящей неподалеку машине. Из нее вышел шофер и открыл перед ними заднюю дверцу.
Виктория снова заупрямилась.
— Я никуда не поеду!
— Поедешь.
— Нет, нет и еще раз нет!
Вздохнув, Мигель подхватил ее на руки, затем не очень бережно закинул на заднее сиденье и сел рядом.
Шофер захлопнул дверцу, убрал в багажник сумку и сел на свое место, как будто ничего не произошло.
Виктория сжала руки в кулаки.
— Ты не имеешь права…
— Возможно, через месяц…
— Никогда!!!
Мигель тяжело вздохнул. Похоже, они застрянут здесь надолго.
— Ты ненормальный!
— Правда? Я мог бы с большей уверенностью сказать то же самое о тебе.
Виктория отвернулась и демонстративно уставилась в окно. Но долго молчать она не смогла.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Домой.
Откинувшись назад, Виктория потерла ноющие виски.
— Это не мой дом.
Мигель не ответил и развалился на сиденье, почти прижавшись к ней.
— Ты не мог бы подвинуться? — недовольно проворчала она.
— Вики…
— Не называй меня так!
— Вики, если ты не угомонишься, я перекину тебя через колено и отшлепаю, — спокойно пообещал Мигель. — И предупреждаю: я словами не бросаюсь.
— Что?!
Она надула губы, как обиженный ребенок, и забилась в самый угол сиденья, проклиная и себя, и Мигеля.
Никто еще не вызывал в ней столько противоречивых эмоций. Достаточно было одного его взгляда, и ее охватывала непередаваемая смесь восторга и ненависти, раздражения и блаженства. То, что он обладал такой силой воздействия на нее, пугало и унижало Викторию.
— Я не забуду этого, — зло проворчала она.
— Вот и хорошо, — ответил Мигель.
Через час машина подъехала к многоэтажному кирпичному дому, увитому плющом. Зайдя в подъезд, Мигель вызвал лифт и, войдя вместе с Викторией, нажал кнопку последнего этажа.
Открыв дверь квартиры, он с улыбкой обернулся к своей спутнице и пригласил войти:
— Чувствуй себя как дома.
У Виктории возникло непреодолимое желание дать ему пощечину, чтобы убрать выражение самодовольства с его лица. Но вместо этого она прошла мимо него со словами:
— Даже не сомневайся.
