– Интересно. Так иногда говорят любовницам при разрыве. «Мы больше не будем жить вместе, но ты мне теперь как сестра». После этого хочется застрелиться.
– Элис, Жюльетта может оказаться моей сестрой или племянницей. Дочерью или внучкой дяди Гарольда. Это не точно, но вполне возможно. И в этом случае... я не знаю, что мне делать.
– А что ты хочешь с ней делать в принципе?
И вот тут племянник впервые в жизни удивил свою тетку. Он вдруг улыбнулся совершенно неотразимой и удивительно мужской улыбкой, от которой у Элис мурашки по спине побежали и румянец вспыхнул на щеках, а потом тихо произнес:
– Даже тебе я не могу сказать, ЧТО я хочу с ней делать, Элис. Одно только могу сказать – я хочу прожить с ней вместе до самой смерти.
– Отлично! Так иди и женись на ней.
– Но она...
– Джонни, зачем ты забиваешь себе голову ерундой? Ты любишь ее, она любит тебя, вам хорошо вместе – в чем дело? Хочешь – сдай ее кровь на генетический тест, но мой тебе совет: когда получишь результат, выкинь его в корзину, не распечатывая.
– Ты думаешь?
– Я уверена. Когда у нас слет родственников?
– Через неделю, а что?
– Предлагаю устроить сюрприз. Недели нам хватит.
– А Меделин?
– К черту Меделин! Она похожа на стерлядь.
– Надо же, неужели это так бросается в глаза...
– Что ты бормочешь, несчастный?
– Ничего, это так. Нервное. Так какой сюрприз?
Пакет от мэтра Жювийона пришел вечером того же дня. Джон Ормонд подержал его в руках, а потом осторожно сунул на самое дно чемодана и прикрыл вещами. Время печали еще не пришло...
10
Жюльетта лежала животом на подоконнике, болтала в воздухе ногами и смотрела, как к Форрест- Хиллу тянется вереница сверкающих автомобилей. Ормонды съезжались в родовое гнездо.
Гортензия посвятила эту неделю рассказам об этих самых родственниках. На свет Божий – при помощи Бигелоу – были извлечены кипы фотоальбомов, и перед изумленной Жюльеттой понеслась вереница лордов, пэров, сэров, кавалерственных дам, герцогинь, вдов министров, разведенных депутатов, меценатов, членов Парламента... В конце концов девушка запросила пощады, и было решено остановиться на самой ближней родне. Не дальше троюродных дядюшек и тетушек. В результате Жюли заявила, что знает Гарольда Ормонда, Джона Ормонда, Гортензию Ормонд и Элис Шоу, и этого ей вполне достаточно для счастья. Сегодня ей предстояло увидеть почти всех остальных...
Черный лимузин остановился у крыльца, и сердце Жюльетты неприятно екнуло. К чему бы это?
Оказалось – не зря. Из лимузина выплыла бледнолицая и черноволосая Меделин Уайт в элегантном алом платье, которое в сочетании с черными волосами делало ее похожей на классическую ведьму. Она медлила у машины, и Жюльетта вытянула шею, рискуя вывалиться из окна...
Спутницей Меделин оказалась сухощавая, а вернее – тощая женщина неопределенного возраста. Одета она была в наистрожайший из всех строгих костюмов, на голове у нее красовался тугой кукиш из волосиков мышиного цвета, а на костистом носу сидели очки в роговой оправе. В руках эта мымра держала портфель черной кожи. Жюльетта фыркнула. Таких теток она последний раз видела в приюте, в тот самый день, когда дядя Гарольд забирал ее оттуда. Он потом признался, что здорово их боится, хоть и воевал. Что-то такое есть в этих инспекторах по делам несовершеннолетних...
Жюльетта ахнула и свалилась с подоконника. Какая же она дура! Надо было догадаться, что Меделин ей не простит выходку с поцелуями и воплями «мамаша дорогая!».
Она вихрем пронеслась по коридорам, влетела в библиотеку и трясущимися руками схватила телефон. Ну давай же, набирайся, проклятый номер! Джон, Джонни, где ты, граф! Ответь, папаша несусветный, иначе рискуешь не найти свою воспитанницу по приезде...
Длинные гудки обреченно висли в трубке унылыми серыми струнами. Джон уже выехал из Лондона.
В этот момент дверь в библиотеку распахнулась и голос Меделин Уайт произнес:
– Вот, мисс Хайтекстон, та девочка, о которой я вам рассказывала. Милое дитя много пережило и сейчас нуждается в помощи квалифицированных педагогов. Мой будущий супруг, лорд Ормонд, – человек чести, он выполнял волю умершего родственника, однако ему эта ноша оказалась слишком тяжела. Он бизнесмен, занятой человек, кроме того, в сентябре мы поженимся, так что сами понимаете... в смысле, я хотела сказать...
Меделин на секунду замялась, но мисс Хайтекстон прервала ее неприятным металлическим голосом:
– Я все понимаю, дорогая мисс Уайт. Смею вас заверить, наш попечительский опекунский совет досконально разберется в проблеме.
– Вот-вот! Джон ни за что не признался бы в собственной неудаче – ох уж эти мужчины! – но я взяла на себя смелость поставить опекунский совет в известность.
– И правильно сделали. Следить за подростками – наш долг перед будущим. Мы всемерно участвуем в воспитании юных неокрепших душ. Подойди ко мне, дитя. Ко мне, я сказала!
Жюльетта инстинктивно дернулась вперед, услышав этот резкий, как удар хлыста, окрик. Потом глаза ее сузились и она отступила назад, вцепившись обеими руками в столешницу.
Мэтр Жювийон закутался в мягкое кашемировое пальто и вздохнул. Шофер посмотрел на него в зеркальце и еле сдержал улыбку – смешной старичок очень напоминал пожилой и наполовину облетевший одуванчик.
– Что-то беспокоит, сэр?
– А? Что? Нет, нет, нет, мой дорогой. Ничего из того, что вам под силу изменить. Боже, какой кошмарный климат!
– Что вы, сэр. Это лето на редкость жаркое выдалось.
– Жаркое? ЭТО вы называете жарой? Да у нас в апреле по ночам – и то теплее.
– Дело привычки, сэр. Я сам из Абердина, там еще холоднее. Здесь по шотландским меркам прям курорт.
– Ну да, ну да. Мой дорогой, а мы успеем к четырем? Я играю одну очень важную роль, мне бы не хотелось опоздать.
– Не сомневайтесь и не волнуйтесь, садитесь поудобнее и отдыхайте. Через пару часов будем на месте. А какую роль, если не секрет?
– Не секрет. Благого вестника. Что-то вроде архангела Гавриила. Или бога Гименея. Соединяю любящие сердца. Надо поставить точку в одной истории.
– Это хорошо. Хорошо, когда истории кончаются свадьбой. Вы сами-то женаты?
– Нет, благодарение богу. Но чужие свадьбы обожаю.
– Да, оно поинтереснее. Тут вы правы.
Элис и Джон вылезли из машины возле двери, ведущей в кухню, и принялись выгружать коробки и свертки из багажника. Им предстояло тайно пробраться на второй этаж и спрятать все привезенное в комнате Джона.
Кухарка разглядела что-то белое в приоткрывшейся коробке и заулыбалась.
