Все началось с гастролей г-жи Эмилии Фурнье в Париже. Номер, который она показала, состоял в чтении книг с завязанными глазами. Это происходило в гипнотическом сие (трансе) и только, если усыпление производилось близким другом кожновидящей доктором Гублье. Сам доктор объявил себя последователем «теории ода». По его мнению, чтение кожей объясняется «экстериоризацией» и «резонансом психических излучений». Будучи добросовестным человеком, Гублье согласился на предложение своих скептических коллег. В процедуру одного из опытов было внесено небольшое изменение. Погрузив г-жу Фурнье в сон, доктор оставил ее одну в комнате с книгой, которую ей предстояло читать кончиками пальцев. Приложившись затем к замочной скважине, доктор и его коллеги с интересом наблюдали, как спящая, стряхнув с себя словно по волшебству гипнотический сон, принялась лихорадочно перелистывать лежавшую у нее на коленях книгу…
На этом гастроли и закончились.
Демонстрации другой «кожновидящей» м-ль Пижер (она выступала вместе со своим отцом, и ее необычайные способности были засвидетельствованы писательницей Жорж Санд, архиепископом парижским и другими почтенными лицами) имели несколько иной финал. Присутствовавший на одном из сеансов артист цирка заявил, что повязка из черного бархата на глазах не мешает видеть предметы, расположенные по вертикали ниже уровня глаз. Усилием лицевых мускулов всегда можно (при умении) создать небольшую щель, которая и используется при исполнении этого номера. Тут же артист показал более сложный трюк. Он заклеил себе глаза двойным пластырем, наложил на пластырь суконную повязку и скрепил все это сооружение дополнительными полосками пластыря. «Чтение с завязанными глазами» было продемонстрировано. Раскланявшись и помахав рукой публике, артист удалился. Вопрос же об одаренной мадемуазель Пижер разрешился после этого просто. Текст, который она собиралась читать с завязанными глазами, был помещен перед ее головой на уровне глаз. Результат? Нуль.
Живая очередь, в которую выстроились на протяжении многих десятилетий XIX века дамы и девицы, кавалеры и доктора, ясновидцы и чтецы мыслей, носители и излучатели одических, флюидических, психических и прочих лучей, слишком велика. Понадобились бы фолианты для одного лишь перечисления имен одаренных личностей и их ученых опекунов.
Я не буду этого делать. События, к которым мы сейчас перейдем, выделяются, однако, из всего, что происходило в этот период истории.
Бертран Рассел заметил как-то, что, не будь он лично знаком со многими героями этих событий, он «никогда не поверил бы, что такое возможно в XIX и XX столетиях».
Но это оказалось возможным.
ЕСТЕСТВОЗНАНИЕ В МИРЕ ДУХОВ
Первая и самая поразительная черта событий, о которых пойдет речь в этой и последующих главах, — участие некоторых крупнейших естествоиспытателей нового времени. Эти ученые — физики, химики, биологи, увенчанные титулами знаменитых академий, прославленные (в своей специальности) тонкими экспериментами и теоретическими работами, оказались вовлечены в один из самых скандальных обманов в истории. Дали одурачить себя орде мошенников, психопатов, мифоманов.[19] Загадка столь странного на первый взгляд оборота озадачивала многих историков. Между тем загадка эта полностью и исчерпывающе была разъяснена в свое время. Ее проанализировал Энгельс. О ней писал Ленин.
Но начнем по порядку.
В те самые годы, когда барон Рейхенбах впервые испытал встречу с загребным миром на кладбище близ Вены, в провинциальном американском городке Гайдсвилле произошло другое необыкновенное событие. Две скромные девочки — восьмилетняя Кэт и десятилетняя Мэджи Фокс вошли в прямой контакт с духом умершего разносчика фруктов Чарльза Динуотера. Разносчик был убит за много лет до этого в доме, где жила теперь семья Фокс. Как поведала уже в глубокой старости одна из сестер, сначала девочки просто шалили. Ложась спать в своей детской комнате в верхнем этаже, они привязывали на веревочке яблоко и катали его по полу. А когда слышали шаги матери, встревоженной странными звуками, поспешно прятали свою игрушку и притворялись спящими. Разнесся слух о «таинственных звуках в доме Фокс» и о том, что по дому бродит дух покойника. Никто не догадывался о проделках маленьких шалуний, пока старшая замужняя сестра, приехавшая погостить к родственникам, не раскрыла секрет. Смекнув, что дело может принести доход, она научила девочек «разговаривать с духом» с помощью стуков. Два удара, например, означали «да», три удара — «нет» и так далее. Слух о необычайных событиях в доме Фокс разнесся далеко за пределы Гайдсвилла. Родители девочек и их замужняя сестра стали разъезжать вместе с ними по стране, показывая (за деньги) искусство вызывания духов. Банковский текущий счет семейства неуклонно рос, и этому не помешала экспертиза, произведенная известным нью-йоркским хирургом и судебным врачом Аустином Флинтом. Доктор Флинт установил истинную причину стуков, исходивших якобы от усопшего разносчика фруктов. Стуки (щелканья и хруст) ловко производились самими скромными девочками. Как выяснилось, они действовали незаметно пальцами ног, лодыжками и коленными суставами…
Но что такое какая-то догматическая экспертиза, когда дело идет о величайших тайнах духа и бессмертия!
Новый, быстро подхваченный умельцами по обе стороны океана «феномен» получил название спиритизма (от латинского spiritus — дух), а лица, обладающие даром общения с покойниками, стали именоваться медиумами (от medium — среда, посредник). К концу XIX столетия число таких профессиональных посредников перевалило далеко за сотню, а спиритические кружки и сеансы расплодились повсюду — от Португалии до Австралии и от мыса Доброй Надежды до Нордкапа.
Отношение официальных религиозных кругов к этому движению было смешанное. Спервоначалу некоторые высшие инстанции церквей (архиепископ кентерберийский в Англии, православный синод в России) отнеслись отрицательно к сношениям с загробным миром. Прозвучали еще раз ссылки на священное писание, осудившее волшебников и чародеев. Но вскоре раздались и другие, столь же авторитетные богословские голоса. Отмечено было, что спиритизм — превосходная опора для веры в бессмертие души и в загробную жизнь. И что вера в потусторонний мир — один из главных столпов, на которых держится религия. «Если нет загробной жизни, — восклицал еще знаменитый Лютер, — то зачем тогда нужен бог!» Глава методистской церкви в Соединенных Штатах Джонатан Прайс добавил к этому и такое замечание: «Экспериментальное доказательство бессмертия души (а именно в этом состоит спиритизм) — вот величайшая задача, которая стоит перед современной наукой!»
И в самом деле, такие дерзкие научные замыслы, как, скажем, превращение химических элементов (оно было наблюдаемо впервые лишь в 1896 году) или разгадка строения атома (она совершилась только в 1911 году), — сущая безделица по сравнению с «опытами» проникновения в загробный мир!
Епископ англиканской церкви Картрайт выдвинул в этой связи еще более решающее соображение. Если заглянуть в священное писание, указал епископ, мы найдем там прямое упоминание о спиритическом сеансе, успешно проведенном в древнем Израиле. В 28-й главе 1-й Книги царств (Ветхий завет) читаем о том, как правитель Саул — тот самый, который изгнал из своих владений чародеев и колдунов, — в трудный для него час обратился к медиуму. (Роль медиума выполняла в данном случае волшебница из поселения Аэндора). Саул попросил соединить его с духом умершего пророка и мудреца Самуила. Это было сделано — дух успешно материализовался в виде старика с бородой и в длиннополом одеянии. Дух дал Саулу все нужные советы и затем исчез.
Так как предполагается (богословами), что каждое слово библии продиктовано непосредственно богом, неудивительно, что при таком авторитетном свидетельстве спиритизм обрел надежную точку опоры и ринулся в бой.
Теперь я назову имена тех крупных деятелей науки конца XIX и первой половины XX века, о которых шла речь в предыдущем разделе. Я имею в виду знаменитых ученых, которые пошли на поводу у поставщиков спиритического бреда и способствовали его распространению.
