— Они просто позавтракали и уехали. Красивая штучка. Должно быть, замок погнулся…
— Когда, имбецил? Когда они уехали?
— На рассвете. Солнце еще не вставало, только слегка развиднелось. Выпили кофе, съели пончиков и уехали.
— Дорогу у тебя спрашивали? Звонили кому?
— У меня телефон не работает, мистер. А дорога тут одна, чего про нее спрашивать. Вдоль озера, потом вдоль гор, до самого Милфорда, а там большое шоссе, пряменько в Аризону…
Стальные пальцы разжались. Несколько секунд из бездонных зрачков незнакомца на Обадию глядела Смерть, потом незнакомец ухмыльнулся и допил кофе.
— Ладно, живи, идиот. Кстати! Кофе — хорош.
Обадия вышел на улицу и долго смотрел вслед машине незнакомца. Его терзала обида. Синдром Дауна — это вовсе не идиотизм, просто немножечко… не так, как у других. Обадия старается, у него почти все получается, никто еще не жаловался.
Честно говоря, Обадия совсем забыл, что рано утром показывал Дагу Брауни, как объехать людные трассы по шоссе-дублеру, затерянному среди холмов и почти никому не известному. На карте оно не было обозначено, просто брат Обадии работал в тех краях на руднике, когда Обадия был еще совсем маленьким…
Через полчаса обида улеглась, через час Обадия начисто позабыл обо всех приятных и неприятных посетителях мотеля «Зюминка». Синдром Дауна в легкой форме имеет свои преимущества. Беды и обиды человек помнит так, как если бы был пятилетним ребенком…
Даг и Элис, не доезжая Милфорда, свернули на заброшенное шоссе, ведущее в горы и дальше — в Неваду.
Федеральные агенты доехали до Ланда и принялись прочесывать отели в поисках Элисон Джексон.
Шериф округа Логан послал своего помощника пожить пару дней в мотеле бедняги Обадии — на всякий случай, чтоб не обидели убогого.
Эд Дженеро по прозвищу Херувим остановился в Милфорде, купил подробную карту Западных штатов и принялся ее изучать.
На берегах озера Мид на границе Невады впервые за сорок лет выпал снег…
Несколько раз сменив друг друга за рулем и пару раз остановившись на заправках, Даг Брауни и Элис Джексон добрались до Большого Каньона. Снега больше не было и в помине, куртки пришлось снять, и теперь Элис наслаждалась теплым ветерком, бьющим в открытое окно. Ветерок играл карамельными прядями волос девушки, и Даг прилагал громадные усилия, чтобы смотреть на дорогу, а не на Элис.
Пейзажи Большого Каньона завораживают — но большим разнообразием не отличаются. Вскоре красноватые скальные стены, простирающиеся вокруг, стали навевать дремоту, и Даг решительно прервал затянувшееся молчание. Элис все это время что-то набрасывала в истрепанном блокноте. Даг заглянул — и был искренне поражен мастерством, с которым девушка создавала эскизы своих будущих изделий. Судя по всему, источником вдохновения для Элис Джексон служил весь окружающий ее мир. Перо орла, причудливое сплетение ветвей дрока, вечнозеленые листья плюща и падуба, суровая красота огромных кедров — все это, как ни странно, легко угадывалось в орнаментах и узорах, нарисованных ее рукой.
Элис заметила восхищение в его взгляде и улыбнулась.
— Похоже, что-то хорошее во мне все же есть?
— О да. У тебя несомненный талант. Ты давно рисуешь?
— С детства. Но учиться начала поздно. Уже в Калифорнии.
— Странно складывается жизнь. Ты могла бы стать художником — но вместо этого работала у Оуэна Клиффа. Дженна, моя сестра, предпочла работу врача…
— Она тоже рисует?
— Рисовала раньше. Сейчас ей некогда.
— У тебя большая семья, Даг?
— Иногда мне кажется, что весь мир наводнен моими братьями и сестрами.
— Сколько же вас в семье?
— Гарри — старший брат, потом Дженна и Сью, потом я, потом Мэгги, Джолли и Аманда.
— Ого! Семеро детей — это редкость по нашим временам.
— Только не в нашей семье. У папиного брата восемь, и все девки. А у маминой сестры четверо сыновей и пять внуков. Представляешь, какой дурдом творится у нас по праздникам?
— Вы празднуете Рождество всей семьей?
— Раньше — обязательно, но в последние несколько лет у меня не получалось приезжать, у Дженны тоже. Она — военврач. Работает на базе в Форт-Браггс.
— Это серьезно. А чем занимаются остальные?
— Мама, понятное дело, домом. Отец — полицейский, сейчас на пенсии. Гарри, Сью и Аманда работают вместе… в детективном агентстве.
— Надо же! И девушки тоже…
— Ну девчонками их уже не назовешь. Аманда младшая, ей двадцать восемь. А что касается выбора профессии — Гарри тоже служил в полиции, потом уволился. Когда в семье трое полицейских, это накладывает отпечаток, знаешь ли.
— Не обидишься, если скажу?
— Не обижусь.
— Ты не очень похож на семейного человека.
— А я им и не являюсь. Я — нечто вроде паршивой овцы, которая должна быть в каждом стаде. Горе в доме. С семнадцати лет жил отдельно, в армию пошел, потом в полицию.
— Они тебя любят?
— Очень. И я их. Но — семья прекрасна, лишь когда она вдали. Я всегда рвусь к ним, скучаю, но уже через сутки не знаю, как побыстрее удрать. Девять ирландцев под одной крышей — это перебор.
— Ты был женат?
— Нет.
— Почему?
— Хороший вопрос. Не знаю. Как-то не хотелось никогда жить с кем-то вместе. Мне проще одному. К тому же… из меня плохой муж.
— Как ты можешь так говорить, если никогда не был женат?
— А кто знает меня лучше меня самого? У меня завышенные требования к спутнице жизни. И я очень авторитарен.
— Годится.
— Что-о?
— Я говорю, что согласна.
— Вот нахалка! А почему ты думаешь, что мне годишься ты?
— Ты сам говорил.
— Я говорил о влечении. О физиологии, если хочешь. Ты привлекательна, от тебя исходит мощнейшее поле…
— Э нет, такие формулировки мне нравятся куда меньше.
— Элис… Можно, я тоже спрошу?
— Конечно.
— Кто такой Микки?
Она помолчала, потом медленно провела рукой по лбу.
— Мне казалось, я никогда и ни с кем не смогу об этом разговаривать… Микки — мой брат.
