Рик подпер щеку рукой. Ему не хотелось никуда уходить, только сидеть и любоваться на Келли…
– Не верю. Это действительно полная ерунда. Ум от цвета волос не зависит. Просто блондинки выглядят трогательнее, чем, например, рыжие. Или брюнетки. Видела ты трогательную брюнетку?
– Нет.
– То-то же. И я нет.
– Ой, а что это за книжечка?
– Это, Келли, путеводитель по развлекательному центру «Юсофия».
– Ух ты! У них тут даже есть свадебные конторы, как в Вегасе… Интересно, а кто-нибудь тут женится?
– Не думаю. Если только приезжие. Луисвилль для этого слишком консервативен.
– Жаль, двадцать пять лет назад такого не было. Тогда дядя Роже наверняка женился бы на тете Эжени… Тебе, наверное, неприятно это слушать?
– Почему? Нормально. Я считаю, ему надо было разводиться и жениться на Эжени по-настоящему. Бабушка сама погубила свою жизнь. Хорошо, хоть дед на такую ерунду не заморачивался…
Келли вздохнула.
– А я вот заморачиваюсь.
– Замуж хочешь?
– Ага.
– А зачем?
– Ну… надо все-таки. Мне уже двадцать пять, а я все еще мисс Джонс.
– Эжени и Элоди уже семьдесят, а они все еще мисс Деверо. И заметь, ни одной из них это не помешало стать счастливой. А вот станешь ли счастливой ты, всего лишь официально выйдя замуж…
– Пока не выйду, не узнаю. Я не такая, как моя мать, или Эжени, или Элоди. Я все время думаю – а что люди скажут? Вдруг будут осуждать?
– И не все тебе равно? Осуждать будут плохие и глупые, а друзья по-любому поймут.
– Знаешь, Рик, а у меня, собственно, друзей-то и нет…
– Как это так? Друзья есть у всех.
– Ну… Сестер и братьев у меня нет. Мама усвистала за счастьем, когда мне было семь лет…
– Как она, кстати?
– Вышла замуж. В седьмой раз официально. Пока влюблена…
– Я ее помню. Красивая была.
– Она сейчас еще лучше. У нее талия тоньше моей.
– Это нетрудно, Джонс, если учесть, сколько ты ешь.
– Я нормально ем, между прочим! Баранина не калорийна.
– А картошка в масле?
– Хорошо, я сегодня перед сном отожмусь десять раз.
– Я знаю гораздо более привлекательный способ сбросить калории.
– Не слушаю тебя! Ты развратник.
– Нет, просто мне понравилось заниматься с тобой любовью.
– Не привыкай, я скоро приступлю к поискам нормального мужа. Когда ты дашь мне досье…
– Надо говорить – супруга. Ты будешь его представлять в обществе – очень приятно, вот мой супруг. Знакомься, супруг, это общество. Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса…
– Ну все, все, разошелся… Так вот о друзьях. Сначала мы дружили с Итаном, когда ему было восемь, а мне три. Потом, к сожалению, появился ты…
– Почему к сожалению?
– Потому что вдвоем вы превратили мою жизнь в ад.
– Вот не помню я такого. Что ты была страшнейшая ябеда – помню, а насчет нас с Итаном…
– Да? А как насчет подушки, которой вы меня накрывали, чтобы проверить, сколько я протяну без воздуха?
– Эксперимент. Чистая наука.
– А корзинка, в которой вы меня спустили с чердака, привязав к ручке бельевую веревку?
– Это я помню, это мы в пиратов играли и спасали тебя во время шторма.
– А кто меня запер в шкафу и лупил бейсбольной битой по двери, уверяя, что за мной пришел Бамбр?!
– Не было такого.
– А кто прокрутил в стене моей комнаты дырку и ночью рассказывал загробными голосами про Белую Даму?
– Зато как крепко ты после этого спала!
– Я вообще не спала, я сидела со светом всю ночь.
– Хорошо, но ведь мы же не просто так это делали!
– Конечно! Вы хотели отделаться от девчонки. Я же говорю, не было у меня друзей…
Глаза Рика опасно сузились.
– А с чего им быть у такой отвратной ябеды и скандалистки? Кто ездил за нами по всему дому на горшке? Кто подглядывал, как мы с Итаном писаем? Кто наябедничал деду, что мы курили в амбаре?
– Ах ты…
– Кто канючил и грозился нас заложить, если мы не будем с тобой играть?
– А надо было сразу меня взять с собой!
– А «клетчатовые шортики»?! Я в жизни не забуду эту истерику.
– Ой, я что-то подзабыла…
– Ты ходила за нами с Итаном в дурацких клетчатых шортах с оборочками. Поскольку мы лазили везде, то и ты лазила везде, и очень скоро шортики стали черными. Тогда с тебя их сняли и унесли стирать, а ты за неимением других жертв закатила истерику нам. «Хочу клетчатовые шортики!» – орала ты, ходя за нами хвостом. Взрослые расслышали только твой дикий рев и всыпали нам, решив, что мы тебя обижаем. Вот каким отвратительным ребенком ты была!
Они посмотрели друг на друга – и расхохотались. Келли заливалась смехом и удивлялась тому, как легко ей разговаривать с Риком Моретти. Вряд ли среди завидных женихов Луисвилля найдется другой такой парень…
8
Официант, принесший счет, дружески приветствовал Рика, тот пожал ему руку.
– Привет, Майк. Как дела? Работы много?
– Здравствуйте, мистер Моретти. Рад вас снова видеть у нас. Работы хватает, но основного наплыва мы ждем ночью. Сейчас все гуляют, а вот после полуночи будет жарко. Надеюсь, вам у нас понравилось, мисс.
Келли проводила его взглядом и поинтересовалась у Рика:
– Часто здесь бываешь?
– Довольно-таки. В каждый свой приезд. Шампанского?
– Дождешься, что придется тащить меня домой на плече. Наливай. Рик…
– Что, Келли?
– Как ты думаешь, кто это все делает?
Рик посерьезнел, взял девушку за руку, легонько поцеловал тонкие пальчики.
– Ты напугана, маленький храбрый гусенок? Не бойся, Келли. Я никому тебя в обиду не дам.
– Я не боюсь. Пока я с тобой, я не боюсь, но… выставка закончится. Мы разъедемся по своим домам. Поместье Деверо стоит на отшибе. Я вряд ли смогу с прежней беспечностью гулять по тисовой аллее тихими летними вечерами.
– Что ж, придется мне и дальше тебя охранять.
– Лучше найди этого человека, Рик.
– Может, это не один человек?
– Может, и не один. Я не знаю. Мне все равно. Я просто не хочу, чтобы его призрак маячил у меня за спиной всю оставшуюся жизнь.
