трепетное отношение к формальностям…
– Она приезжает – значит, она любит племянников?
Дик мрачно ухмыльнулся, между бровями залегла глубокая складка.
– Если так, то она успешно маскирует свои чувства. Сказать по правде, я вообще не понимаю этих сеансов мазохизма. Алиса терпеть не может деревенскую жизнь, конкретно деревню Миддл-Маунтин и этот дом. Тем не менее она исправно проводит здесь недели две в году, тщательно избегая тесного контакта с детьми.
Джессика склонила голову на плечо, и глаза ее зажглись подозрительным огоньком.
– Если свести к одному знаменателю два предположения – она не любит деревню, но приезжает, и она – твоя любовница…
– Ой, да перестань ты, ради бога! Уверяю тебя, в глазах общественности ты уже моя сожительница, ну и что?
– Что-о?
– А как ты думала? Провела ночь со мной в одном доме…
– Прекрати! Так вот, если иметь в виду оба предположения об Алисе – получается, что она влюблена в тебя!
Дик отсалютовал ей пустым бокалом.
– Браво! Вот он, сияющий пример загадочной женской логики. Ни один компьютер не справится с алгоритмами, рожденными женским мозгом.
– Давай-давай, шовинист. А все-таки я права. Ну зачем еще ей приезжать, если она не любит ни детей, ни деревню и не собирается отдавать деньги?
Дик возмущенно фыркнул и ничего не ответил. Джессика еще немного помолчала, а потом тихо спросила:
– Дик, а как… почему умерла Лора?
Тени пробежали по красивому лицу графа Норрингтона. Голос упал почти до шепота.
– Она разбилась на машине. Не справилась с управлением – в ту ночь шел дождь.
– Ночь? Она ехала ночью?
– Да. Они встречались с Алисой в Глостере. Лора… не захотела остаться в гостинице на ночь, решила вернуться. Близнецам не было еще и года, она с ними почти не разлучалась, а тут… В общем, поехала в ночь, а тут, как назло, дождь. Дорогу ты видела. Пока сухо – еще ничего, но в сильный ливень… Во-первых, ни черта не видно, во-вторых, скользко. В полиции сказали – не справилась с управлением…
– Прости меня…
– Не за что прощать. Я обещал рассказать то, что смогу. Оказывается – смог. Не говорил об этом ни с кем, все пять лет.
– То же самое мне сказала Мэри.
– Серьезно? Ты опасный человек, мисс Махоуни.
– Дик…
– Все. Хватит на сегодня. Тебя ждут близнецы, а меня – крепкий бодрящий сон.
Джессика кивнула, поднялась с кресла и медленно вышла из гостиной, ни разу не обернувшись. Когда ее легкие шаги затихли на лестнице, ведущей на второй этаж, Ричард выдохнул, налил себе почти полный бокал виски и осушил его единым махом.
Рисовать паровоз не получалось, поэтому они решили его склеить. Это занятие приковало близнецов и их няню к детской до самого позднего вечера, и очнулись они, только когда улыбающаяся Мэри внесла на подносе три чашки горячего молока и тарелочку с печеньем.
Близнецы с гордостью продемонстрировали старшей сестре паровоз – огромное чудовище из склеенных бумажных труб – и сообщили, что раскрашивать будут, так и быть, завтра, после похода. Потом Мэри и Джессика сопроводили юных железнодорожников в ванную, а затем наступило время вечернего чтения.
Когда у Джессики начал заплетаться язык, Мэри взяла у нее из рук книжку и продолжила читать. Джессика внимательно прислушивалась к голосу девочки – на хорошо известной и не опасной территории детской Мэри явно чувствовала себя спокойно, не стеснялась, читала живо и с хорошими интонациями. Пожалуй, никаких особых сложностей не предвидится, подумала Джессика. Лонгфелло пройдет на ура, а костюм мы сделаем не полностью индейский, а стилизованный…
– …Но это уже совсем другая история про медвежонка Пуха. Все, спать.
– Ну, Мэ-э-эри…
– Нет, мы договорились. Видите, Джессика уже совсем устала? Если вы будете ее мучить, она не сможет ходить с вами в походы. Завтра в поход идете?
– Да-а-а-а!!!
– Тогда спать. Спокойной ночи!
– Спокноч, Мэри, спокноч, Джессика!
– Спокойной ночи.
Аккуратно прикрывая дверь детской, Джессика восхищенно покачала головой.
– У тебя так легко с ним все получается…
Мэри доверчиво улыбнулась в ответ.
– Ну кто бы говорил. Они от вас без ума. Ладно, пойду спать, глаза слипаются. Джимми заезжал, сказал – послезавтра уже в школу.
– Тогда завтра после обеда я в твоем распоряжении насчет всяких уроков и докладов.
– Хорошо. Спасибо.
Они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по комнатам. Огонь в камине уже догорал, и Джессика торопливо запрыгнула под одеяло. Спать не хотелось, мысли текли медленно, неспешно, словно большая полноводная река.
Окно так и не заклеила… надо завтра заняться. Или послезавтра. Хотя… когда Мэри пойдет в школу, вертеться придется раза в три больше.
Интересно, каково здесь зимой? В мороз комната должна быстро остывать. А если топить углем, то надо все время подбрасывать…
В Лондоне и снег-то не всегда выпадает, но здесь, наверное, все иначе. На Рождество можно нарядить елку прямо в саду – но и в дом принести обязательно, от нее такой запах… До Рождества еще два… нет, позвольте… три месяца! Всего три месяца на то, чтобы сшить индейский костюм для Мэри и решить что-то с нарядным платьем… Уилли сегодня был не в пример приветливее, но даже страшно представить, как он отреагирует, если узнает про Дика…
А что, собственно, он узнает?
Ничего нет. Да и быть не может. Это уж совсем пошлая пошлость – заводить роман с человеком, который тебе платит. Профессиональную этику никто не отменял.
Но все-таки хорошо, что мисс Дарси – не любовница Дика Холторпа. Наверное, она противная…
Лора Холторп погибла пять лет назад. Она ездила встречаться со своей сестрой в город – почему-то та не захотела приехать сюда, хотя знала, что дети совсем маленькие… Лора не захотела переночевать в отеле вместе с родной сестрой, предпочтя отправиться домой ночью, в непогоду, по плохой дороге. Деньги, оставшиеся после Лоры, под опекой Алисы, хотя и принадлежат детям.
«Этот дом в каком-то смысле и ее – по крайней мере, частично».
Но при чем здесь дом? Ведь это усадьба графа Норрингтона, а не наследство Лоры Холторп?
Джессика сердито посмотрела на медведя Эдуарда, впрочем, ей тут же стало стыдно. Эдуард был слишком трогателен, чтобы на него сердиться.
Она свернулась калачиком, стараясь согреться. Хорошо хоть у близнецов в комнате тепло – там стоит еще и масляный обогреватель. Вообще, это единственная симпатичная комната в доме – светлые обои с картинками, пушистый ковер на полу, крепкие двойные рамы окон… Нужно бы заняться благоустройством старого дома. Обои – это сложновато, но уж покрасить стены в какой-нибудь позитивный цвет – это мы запросто. Близнецам можно дать на откуп коридор – пусть рисуют на стенах паровозы и лепреконов.
Завтра, кстати, идем на поляну лепреконов. Не забыть взять сандвичи…
