— Мам! Слышишь меня? Узнала? У нас спокойно! Не волнуйся! Жив, здоров! Даже поправился! Ну, ладно! Мам, пока! Всем привет! Ребята ждут! Да! Да! До свидания! — говорил Ромка Лежиков.
— Мама, привет! Твой сын, Антошка! Да! Да, мам! Хорошо! Не волнуйся, у нас тут спокойно! Бабушка как? Ага! Ага! Муська окотилась? Да ну! Сколько? Ни фига себе! Ну дает, котяра! Не плачь! Ждите с победой! Эх, жаль, батя на работе. Лену увидишь, передавай привет! Обнимаю! Пока, мам! До встречи! Не плачь! Слышишь?
Усталый Миша Тихонов только что вернулся со спецназом с задания. Очутившись в родной палатке, он сначала не понял, что за гвалт стоит. На него никто не обращал никакого внимания, все окружили журналиста с камерой, всем не терпелось позвонить домой.
«Эх, такая возможность! Можно ведь сейчас услышать голос любимой! Но вот куда звонить? Вот в чем вопрос.» — с горечью подумал он.
— Алло! Алло! Алло! Настюха! Предки далеко?! Да! Да! В Чечне! Где мне еще быть! Зови быстрей! А то тут очередь! Мама! Мама! Да, я! Я! Здоров как бык! Не переживай! Не волнуйся! Я вернусь, мама! Всем привет! Да! Конечно! Ну, пока, мамулечка! Целую всех!
— Мама, здравствуй! Кто? Лешка, твой! — у ошалевшего Лешки Квасова на лице сияла глупая улыбка до ушей. — Не узнала? Как там у вас? Все хорошо! Сережка где? Во дворе? Дерзит? Ну, ничего! Передай, приеду, поговорю с ним! Пока, мам! Целую всех! Девчонкам привет!
— Спасибо, ребята, — журналист отключил камеру и забрал свой мобильник. — Гениальный материал. Мне больше ничего не нужно.
Офицер и журналист покинули палатку. Солдаты со счастливыми лицами молча разошлись по своим местам. Каждый думал о своем.
— Даже не верится! — начал Самсонов.
— Не говори! Прогресс, одним словом! — отозвался Алешка Квасов. — Как раньше жили, не представляю!
— Вот так и жили!
— Жгли лучину!
— На перекладных ездили!
— Месяцами!
— Поговорил, и на душе теперь тепло! Чудеса! — говорит Андреев, — Словно дома побывал. Полтора года не слышал голоса матери! Сестренка замуж выскочила, чертовка. Не могла брата дождаться из армии.
— Ну да, бабцы они быстро взрослеют. Оглянуться не успеешь, а они уже вот с такими сиськами! — вставил сержант Самсонов, колдуя у печки.
— Вроде вчера еще пигалицей по двору носилась! — продолжал Андреев.
— А кто жених-то? — поинтересовался Горошко, накрывшись бушлатом.
— Да, какой-то студентишка, ботаник! Видел их как-то пару раз вместе. Очкарик. Дохляк, одним словом. В одной группе учатся. Она говорит, что ее Володя шибко умный.
— Шибко умные они такие. Пока мы здесь за всех отдуваемся, они тем временем девок охмуряют, — проворчал из своего угла сержант Рубцов.
— Рубец, а ты чего не позвонил?
— Больно надо!
— Мужики, он, ей-богу, какой-то долбанутый последнее время. Вчера взял все письма в печку запулил!
— Правильно сделал! Все бабы — бляди! — высказался однозначно Коренев.
— Ну, это ты зря, Женьшень! Всех под одну гребенку!
— Ты, что, Руба очумел, что ли? Зачем письма-то сжег? — полюбопытствовал Андреев, оборачиваясь к, зарывшемуся с головой в спальник, Рубцову.
— Последнее он даже не читал! — откликнулся Коротков.
— Отстаньте, козлы! — зло буркнул Рубцов и перевернулся на другой бок.
— Игорька жалко! Так и не поговорил с матерью! — сказал сержант Бурков, со стоном стягивая сырой сапог.
— Да, расстроился, пацан!
— Растерялся! — отозвался Горошко.
— Любой бы растерялся! Все так неожиданно! — сказал Максим Шестопал.
— Как бы чего не учудил! Фаридка! Сходи, поищи его! — сказал Андреев.
Фарид Ахтямов нехотя поднялся и отправился на поиски Прибылова.
Миша Тихонов, думая о Лике, тихонько заиграл на гитаре мелодию Леграна из фильма «Шербурские зонтики».
Глава 37
Уже целую неделю Ута торчала в горах на базе. Здесь было намного безопаснее, чем в населенных пунктах, где в любой момент можно попасть под зачистку. Она маялась от безделья, занять себя, чтобы быстрее бежало время, было абсолютно нечем. Ночевки в зимой в душном тесном схроне выводили ее из себя. С каждым днем ее раздражение и нервозность росли и давали о себе знать. Особенно ее раздражал Ибрагим Ирисханов, двадцатидевятилетний репортер из Великобритании. Потомок Руслана Ирисханова, бывшего бойца батальона «Бергманн» («Горец»), осевшего после войны на берегах туманного Альбиона, вел себя нагловато и чересчур уверенно. Молодой человек вместе с небольшой группой арабских наемников появился в отряде совсем недавно, они были переправлены с ПЗРК и военным снаряжением на вьючных лошадях на базу полевого командира Исы из Турции через Пакисское ущелье.
Он являлся одним из членов «Аль-Мухаджи-рун», лондонской радикальной исламистской организации, которая вербовала молодых мусульман для отправки в «горячие точки». Лидер ее, Умар Бакри, в открытую призывал своих сторонников к джихаду. Завербованная молодежь проходила военную подготовку в специальных лагерях в Пакистане, в Афганистане, в Йемене.
Ибрагим, попав в горную базу боевиков, всех доставал своей неуемной активностью, свойственной представителям его профессии. Неугомонный, он носился по лагерю с новенькой японской видеокамерой, и либо приставал, как банный лист, с расспросами о проведенных операциях против федералов, либо начинал грузить собеседников воспоминаниями о своем «героическом» дедушке.
Его дед, Руслан Ирисханов, оказался в плену осенью 1941 года, когда его полк, в котором он служил, попал в окружение. Голод, сыпной тиф и другие болезни безжалостно косили военнопленных, содержавшихся в нечеловеческих условиях под открытым небом в одном из лагерей под Винницей. Несколько раз приезжали вербовщики, агитировали вступить в ряды освободителей от большевистской нечисти. Это был единственный шанс остаться в живых.
Так он оказался во второй роте батальона «Бергманн», сформированного гитлеровским командованием для ведения боевых и диверсионных действий на Северном Кавказе. Командовал батальоном обер-лейтенант контрразведки Теодор Оберлендер, профессор Кёнигсбергского университета, большой специалист по Ближнему Востоку. Пройдя горно-стрелковую подготовку в Миттенвальде в Баварии, солдаты батальона оказались в районе Майкопа, прикомандированными к 13-ой танковой дивизиии. Сапер Ирисханов попал в зондер-команду «Шамиль» и был заброшен с одной из диверсионных групп под командованием лейтенанта Прохазки в тыл советских войск для подрывной и пропагандисткой работы. Вояж в тыл красных окончился полным провалом, хотя шороху они навели на противника огромного, захватив и разминировав один из стратегических мостов через реку Белая. Лейтенант Прохазка погиб, но некоторым из их группы, в том числе и деду Ибрагима, удалось благополучно вернуться назад. И результат операции, осуществленной абверкомандой «Бранденбург-800» под названием «Шамиль», по заброске парашютных диверсионных групп в тыл противника, в скором времени не преминул сказаться. Начался повальный переход и сдача в плен
