— Извините, мэм. И давайте с самого начала. Меня зовут лейтенант Каллахан, вы пришли в управление полиции, отдел спецрасследований, и вас зовут…
— Сэнди. Александра Кроуфорд.
— Так. Замечательно, мисс Кроуфорд. Еще раз простите мою бестактность. Так, значит, вы говорите, что слышали… Что именно вы слышали? И кто была та женщина?
Она снова нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Зубы у нее были белоснежные и ровные. После недолгой паузы она произнесла:
— Я не знаю, кто она была. Но я ясно слышала, как женский голос звал на помощь. Там было двое — мужчина и женщина, и мужчина угрожал, а женщина… она так страшно закричала, что я снова потеряла сознание…
— Так. Что-нибудь конкретное вы расслышали? Имена?
— Я… не помню. Понимаете… Это все случилось в тот самый вечер, когда я очнулась после операции. Мне вживили особый слуховой аппарат, я впервые за много лет стала слышать…
— И сразу услышали крики о помощи, да?
Она вскинула на него свои огромные серые глазищи, и Дону немедленно захотелось совсем уж непонятного: обнять, прижать к груди, защитить от всего мира. Очень опасный признак, любой вам это скажет.
Девушка, к счастью, понятия не имела, что творится в организме у Дона Каллахана, и потому выглядела смущенной и растерянной. После недолгой паузы она решительно придвинула к себе компьютер и быстро написала:
«Я понимаю, это выглядит странно, но вчера вечером я опять слышала ее крики».
Дон нахмурился.
— Вы были все еще в больнице? «Нет. Я была у себя дома».
— Погодите, я совсем запутался. Ваш дом, он что, рядом с больницей?
«Нет. В том-то и дело. Я ничего не понимаю. Голоса звучали у меня в голове очень отчетливо».
Сбрендила, устало подумал Дон. Голоса слышит, видения посещают…
— Мисс Кроуфорд, послушайте, я готов вам верить, готов выяснять, в чем дело, но согласитесь — если вы слышите одни и те же голоса сначала в больнице, а потом у себя дома в нескольких милях от больницы, это немного…
«Мой дядя Дик сказал то же самое. Он утверждает, что мне просто почудилось. Из-за наркоза. Что я опять вспомнила… события. Но я совершенно уверена, что это не так. В первый раз эти люди находились совсем близко от меня, в соседней палате, наверное».
— А во второй?
«Очень странно. Те же интонации, те же слова. Как будто у меня в голове прокрутили пленку с записью».
— Так… Мисс Кроуфорд, позвольте мне быть бестактным? Вы случаем эзотерикой не увлекаетесь? Голоса духов, столоверчение, экстрасенсорные возможности?
Теперь в серых глазах горела явная обида, а на бледных щеках отчетливо проступил румянец. Тонкие пальцы вновь запорхали по клавиатуре.
«Я не сумасшедшая и никакие голоса раньше не слышала. Вообще никакие, понимаете? Но имплантат у меня в голове… это опытная модель. Врачи сами не знают, каковы его возможности. Быть может, он действует как радиопередатчик, быть может, повторно воспроизводит услышанное».
— Понятно. А быть может, вы еще и сквозь стены слышите?
Он злился, потому что ему было ее жалко, а жалеть женщин Дон больше не собирался. Кроме того, она по-прежнему вызывала у него отчетливое желание схватить и обнять, а это было совсем уж некстати. И вообще, ему пора ехать в чертов Лоусон-вэлли, узнавать про чертово убийство и искать эту сумасбродку Лючию!
— Мисс Кроуфорд, мне очень жаль, но… «Вы мне не верите. Но я не могла не прийти.
Я знаю, что это такое — не иметь возможности позвать на помощь».
Повинуясь какому-то безотчетному порыву, он вдруг резко, почти грубо спросил:
— Как вы потеряли слух?
Она вскинула руку, словно он ее ударил. Прозрачные пальчики коснулись виска, потом щеки — и Дон разглядел то, на что сначала не обратил внимания. Шрамы. Под волосами на виске, на лбу, на запястье — хирургические тонкие шрамы, оставшиеся после пластических операций. Ему стало стыдно. Бедная девка, вероятно, попала в катастрофу, поуродовалась — от такого любой спятит. И в любом случае это не его дело…
«Это не ваше дело, детектив Каллахан. Это не имеет никакого значения. Важно лишь то, что я слышала призыв женщины о помощи и надеялась, что вы ее найдете».
Томми кашлянул за плечом, и Дон мрачно буркнул, стараясь не смотреть в невозможные серые глаза:
— Пожалуйста, подождите в холле. Я через минуту к вам выйду.
Она торопливо сунула свой компьютер в сумку и вышла, опустив голову. Дон с наслаждением выругался. Томми нервно хихикнул.
— Деваха не в себе, это ясно. Жаль, она симпатичная. Дон, мне страшно неудобно, но… капитан посылает меня в соседний штат, а я беспокоюсь за Лючию, так что…
— Я уже уехал. И не волнуйся. Найдется твоя сестрица. А эта барышня… Возможно, она действительно слегка того. Ей стоит обратиться к врачу…
Сэнди уже взялась за ручку двери, когда в голове у нее что-то зазвенело — и все звуки тотчас сделались оглушительно громкими и отчетливыми. Она едва удержалась от крика. Доктор Мэдисон предупреждал о подобном эффекте. Умная металлическая соринка у нее в голове продолжала самонастройку, и в это время возможны были всякие неожиданности. В том числе и не слишком приятные, как сейчас.
В комнате было шумно, дверь находилась достаточно далеко от стола детектива Каллахана, однако Сэнди прекрасно расслышала слова второго полицейского и ответ Каллахана.
Стыд, унижение, бессильная ярость, обида — все эти чувства разом захлестнули ее. Ей казалось, что Каллахан каким-то образом предал ее, посмеялся над ней. Видимо, в его глазах она просто жалкая калека, у которой к тому же не все дома.
Лишенная слуха, Сэнди научилась читать не только по губам. Человеческая мимика, тончайшие оттенки и нюансы ее стали для девушки чем-то вроде книги, которую она вынуждена была читать только глазами. Как и все глухие, Сэнди гораздо больше внимания обращала на эти нюансы и оттенки. Сказать можно все, что угодно, важно — как сказать…
И самое обидное было в том, что этот высокий и широкоплечий мужчина с зелеными глазами очень ей понравился. Нет, не так. Нравится мороженое.
Сэнди Кроуфорд понятия не имела о чувственной стороне жизни. У нее не было мужчин, не было даже простеньких романов — и тем не менее чувство, охватившее ее при первом же взгляде на детектива Каллахана, она узнала сразу. Это было… желание!
Ровный жар разливался в груди, подгибались ослабевшие ноги, и хотелось не отводить глаз от этого мужественного лица, хотелось провести пальцем по резко очерченным губам, погладить небритую щеку, узнать, какие у него волосы — мягкие или жесткие?
Хотелось зажмуриться, прижаться к этой широкой груди, спрятаться от собственных страхов, сомнений, от одиночества, от безмолвной тьмы, звенящей в ушах…
Но он посмеялся над ней. Детектив Каллахан принял ее за обычную идиотку.
Она яростно сморгнула навернувшиеся слезы. Плевать! Она пришла сюда не переживать по поводу того, как именно посмотрел на нее совершенно незнакомый коп, а по делу, и она выполнит то, что задумала.
Сэнди решительно шагнула к столу, за которым сидела симпатичная девушка в полицейской форме. Та недоуменно посмотрела на нее, но Сэнди было все равно. Показав знаками, что она не может говорить, Сэнди взяла листок бумаги и карандаш, помедлила секунду и написала несколько строк. Затем кивнула
