внутреннего ореола Z1.
А потом все скрылось в кромешной тьме.
Глава 5
Моя последняя мысль была о моем друге капитане Гильермо Бермудесе. Я хотел сказать ему, как мне жаль, что сволочи халуки взорвали его любимую «Чиспу», перед тем как зашвырнули меня за комету умирать. Я представил себе, как старик усмехнулся бы и произнес свою обычную присказку: «No me importa dos cojones» — «He стоит двух яиц».
— Прощай, друг, — прошептал я. — Я рад, что жизнь свела меня с тобой.
— No seas capullo, muchacho, — услышал я в ответ, что означает: «Не дури, сынок».
А потом он спросил:
— Ты очнулся. Ад?
— Конечно, нет, — сказал я. — Я же умер.
— Глупости. Открой глаза, Я открыл — и увидел его седую эйнштейновскую гриву, похожую на воронье гнездо, темные глаза, блестящие среди морщинок, и незажженную сигару, зажатую в искусственно омоложенных зубах. На Мимо была белая льняная рубашка с вышитым хомутиком и темно-синяя ветровка. Справа от Бермудеса стояла рыжая женщина в голубом медицинском халате. На шее у нее висел диагностический аппаратик и табличка с надписью: «Доктор Фионулла Батчелдер — цитоплазматическая медицина».
— Где я? — задал я неизбежный в таких случаях вопрос. — Что случилось?
— Вы в Манукурской больнице, мистер Адам Сосулька, — сказала докторша, иронически подчеркнув мой псевдоним. — Только что благополучно закончили трехнедельный курс динамически-статической генной терапии…
— Трехнедельный? — прохрипел я.
— …который позволил восстановить ткани и хромосомы, поврежденные радиацией и интенсивным ионным потоком. А о том, что случилось, вам лучше спросить у вашего друга.
Капитан Бермудес привез вас к нам и заплатил за лечение, однако он отказался дать нам сведения о причинах ваших травм.
— Авария в космосе, — сказал Мимо. — Детали не так уж важны.
Я сел.
— Ты, старый контрабандист! Так ты полетел за мной?
Он сжал меня в костлявом abrazo. [3]
— И правильно сделал, cagon de mierdas! [4] Иначе ты бренчал бы сейчас на арфе — а не валялся здесь на койке и разорял меня сумасшедшими счетами за лечение.
Он отпустил меня, и я без сил упал на матрас.
— Вы не могли бы приподнять немного пациента, док? — спросил Мимо.
— Конечно.
Докторша нажала на кнопку над изголовьем кровати. Старенький механизм тряхнул меня, а потом приподнял под углом в сорок пять градусов. Я обнаружил, что на мне больничная рубаха — из тех, что завязываются на шее и оставляют вашу задницу голой. Аккуратно заштопанная простыня и ветхое одеяло прикрывали меня до пояса. Мне было уютно и тепло. Сверху на левой руке у меня был медицинский браслет, а мой морской загар бесследно исчез, оставив кожу белой как мел.
Доктор Батчелдер быстро и деловито обследовала меня еще раз своим диагностическим аппаратиком.
— Все в норме. Как вы себя чувствуете?
— Неплохо. Только тошнит малость и суставы как неродные.
Я сжимал и разжимал пальцы, одновременно двигая руками и ногами. Все функционировало нормально. Однако в голове был сплошной сумбур. Я попытался привести в порядок мысли, метавшиеся у меня в мозгу. Я не умер. Я не плыву в хвосте у кометы Z1, выблевывая разлагающиеся внутренности в шлем скафандра. Мимо каким-то образом умудрился меня спасти.
— Тошнота пройдет, — промолвила доктор. — Физическая слабость — это побочный эффект дистатического курса лечения, пару недель спустя вы будете совершенно здоровы.
Через три-четыре дня переходите к восстановительной гимнастике, а пока полежите в постели. Не мешает и походить, только недолго.
— Значит, я поправлюсь? Я здоров?
— Мы даже подлатали вашу печень — а ее патология никоим образом не связана с вашими приключениями в космосе. Вы можете выписаться уже завтра и продолжить курс лечения дома. Не снимайте браслет в течение десяти дней. Он вводит вам необходимые лекарства и, если понадобится, стимуляторы, обезболивающие или снотворные. Благодаря скафандру все клетки вашего тела, за исключением детородных, пострадали от радиации не слишком сильно, а генно-инженерные процедуры полностью привели их в порядок. Однако для того, чтобы восстановить ДНК спермы, потребуется время. Я советую вам воздержаться от зачатия ребенка по крайней мере в ближайшие полгода.
— Его поклонницы будут в отчаянии! — не удержался Мимо.
Доктор воздела глаза к небесам.
— Сегодня пациента разрешается навещать только полчаса, капитан Бермудес. А там еще другие ждут. — Она показала пальчиком на сигару. — И не вздумайте здесь курить!
Докторша вихрем вылетела из палаты и закрыла дверь. Я только теперь заметил, что палата уставлена вазами и утопает в тропических цветах. Из окна, покрытого засохшими пятнами от соленой воды и обрамленного слегка выцветшими занавесками, открывался романтический вид на вечернее море с луной, восходившей над горизонтом. Койка и шкаф были старые, но свежевыкрашенные в яблочно-зеленый цвет. Мимо разорился на одну из лучших частных палат в переполненной больничке Большого Берега.
— Другие? — спросил я.
— Наши друзья с Бровки, — сказал Мимо. — Когда они услышали, что тебя сегодня вынут из резервуара, они заставили меня взять их с собой. Они уже несколько часов торчат в соседней пивнушке, обмывая твое чудесное выздоровление.
— Ничего себе… — Меня пронзила какая-то странная боль.
Скорее всего это было удивление.
— Позвать их?
— Может, ты сперва расскажешь, как я спасся от этой кометы?
Мимо пожал плечами, перекатил сигару из одного уголка рта в другой и придвинул белый пластмассовый стул.
— После того как ты стартовал на «Чиспе», я вернулся на остров. Кофи с Ореном распотрошили жабу. Им удалось спасти три керамических цветочных горшка, кое-что из столовой посуды, твой фаянсовый унитаз, ванну — только без затычки — и платиновую цепочку, продетую между двумя золотыми обручальными кольцами. Их я храню в своем сейфе. Мой красный катамаран, как ни странно, вполне поддается ремонту. К сожалению, ультразвуковой генератор, который твой несостоявшийся убийца имплантировал жабе, превратился к тому времени, когда Кофи с Ореном его нашли, в кучку дерьма.
— Это не важно. Без самого Элгара эта улика ничего не стоит.
Мимо мрачно кивнул.
— Сэл оттащила жабью тушу в море на своем буксире.
Ребята полили пляж веществом, нейтрализующим опасные отходы, и разошлись по домам. Я уселся на веранде, сварил очень крепкий кофе и начал серьезно раскаиваться в том, что подбил тебя отправиться в погоню за Бронсоном Элгаром.
Мой старческий мачизм взял верх над здравым смыслом. Я решил, что план перехвата — это глупость на грани маразма.
Только необычайно большая комета, расположенная на идеальном расстоянии, могла бы скрыть от тендера вспышку от микропрыжка «Чиспы». Я боялся, что шансов найти такую комету да еще проделать все необходимые маневры у тебя практически нет.
— Благодарю покорно за высокую оценку моих способностей!
— Постарайся понять мои чувства, compadre. [5] Я же знал, что ты
