скоро грянет буря?
Повозка у Джима была замечательная — прочная, с огромными колесами, мощной подвеской, оснащенная инфракрасными приборами ночного видения. Парень он был неплохой, вот только нос крючком — люди с такими носами всегда немного подозрительны, считал Йош, — однако голос у Джима, усиленный серым торквесом, звучал на удивление ясно и весело. Так говорить мог только хороший человек — вот и разберись, вздохнул самурай.
— Буря, говоришь. — Йош пожал плечами. — Тебе виднее. Я не так давно в плиоцене, а ты местный.
— По сравнению с этими болотами парижские топи сущие пустяки, — убежденно заявил Джим. — Правда, есть еще страшные места — пустынные холмы, например, те, что над Роной. Или джунгли. Вот уж где сущий ад, особенно если внезапно ударят морозы. А насчет предчувствий — кто его знает. Я этим штучкам… — Он примолк, по-видимому, не желая развивать дальше тему, потом сказал: — Да, туман плотный, и не ко времени. Может, в этом году сезон дождей раньше начался?
— Как раз в дождях-то мы меньше всего нуждаемся, — проворчал другой сопровождающий, литовец Вилкас. Он скакал на высоком выносливом халике. — Это что, игрушки — волочить все это чертово снаряжение из Гории, да еще по разбитой дороге. К тому времени, как мы доберемся до Барделаска, всяческая жуть, что появляется здесь в сезон дождей, так расплодится, что спасу от них не будет. Как тараканы в куче мусора! Мне уже приходилось встречаться с подобными тварями. За каждым кустом тогда будет фирвулаг торчать. План у них куда как прост — сначала разделаться с маленькими городками. Потому они и напали на Бураск и наградили испепеляющим огнем предателей-ревунов. Когда маленькие городки падут, они поднимутся в поход против сильных крепостей, таких, как Рония. А его высочайшее сиятельство будут все это время сражаться со своими.
— Да ну тебя, Вилкас! — Джим вскинул брови. — Кто нас послал в поход? Король. Разве не так? Доставим мы инфракрасный прибор дальновидения в Барделаск, разгоним духов — им тогда уж не удастся незаметно подкрасться под защитой экранов-иллюзий. А что в других повозках? Такое оружие, что любо- дорого! Оно предназначено для людей леди Армиды. Так что король — он обо всей стране думает. Запомни мои слова: когда мы установим все наши орудия, свора Фаморела не посмеет сунуть нос за пределы Альп. Разве я не прав, шеф?
— Да, именно такой стратегии придерживается король Эйкен-Луганн. — Йош нахмурился, подогнал поближе к повозке своего халика. Грудь самурая согревал золотой торквес, упрятанный под латы, несколько звеньев которого, украшенные старинной гравировкой в древнем японском духе, выглядывали из-под плаща. Какое-то время он ехал молча, прислушиваясь к разговорам, долетавшим из строя рыцарей тану, сопровождавших колонну. Что-то их очень обеспокоило. Но что? Из их перешептываний ничего нельзя было понять.
Тем временем Вилкас продолжал жаловаться на судьбу. На его лице застыло горькое, обиженное выражение.
— Если короля так заботит безопасность Барделаска, что же он не доставит эти штуки в город на своей летающей лодке? Или послал бы своего жирнягу Салливана Танна! А то погнали нас! Три недели без продыха тащись по непролазным дебрям!
— Ну, с инфракрасным прибором защитники Барделаска могут спать спокойно. Йоши-сан быстро его наладит, — бодро заявил конопатый Джим. — Без него, без лордов Анкета или Раймо, никто не сможет пустить его в ход. Тпру-у-у!
«Йоши, осторожнее! — в сознании самурая прозвучал голос лорда Анкета.
— Медведесобаки-амфиционы совсем взбесились. Может, саблезубых тигров учуяли или фирвулагов. Только Тана знает, что с ними происходит!..»
— Смотри в оба! — крикнул самурай своим спутникам, и в тот же момент Вилкас, крепко выругавшись, резко осадил своего халика. Что-то темное, огромное мелькнуло в тумане — медведесобаки из сторожевой своры. Вырвались, что ли?! Вилкас направил туда своего скакуна, и амфицион, чтобы избежать когтистых ног халика, на котором восседал литовец, спрятался под днищем повозки. Еще два зверя, завывая и неуклюже перебирая короткими задними лапами, устремились туда же со стороны Йоша. Шум — крики погонщиков, вой медведесобак — стоял невообразимый! Животные буквально надрывались. Позади повозки сцепились еще два — каждый килограммов по двести. Они с размаху ударили по заднему колесу — обод со скрежетом треснул!
— Да утихомирьте вы их!! — завопил Джим и натянул поводья. — Они же перевернут меня!!!
Вилкас тщетно колотил амфиционов тупым концом древка копья. Его проклятья удачно вписывались в царящий на дороге шум. Джим, в свою очередь уцепившись за края повозки, пытался сохранить равновесие. Груз швыряло от одного борта к другому.
Двое рыцарей тану и человек в золотом торквесе на полном скаку подскочили к повозке. Их стеклянные доспехи отливали синевой в тусклом, поглощаемом туманом свете заходящего солнца. Они с ходу, включив полную ментальную силу, попытались успокоить обезумевших животных.
Все было напрасно.
Йош вытащил свой лучевой карабин, называемый хускварной, поставил на самый широкий угол поражения, и в то же мгновение рыцари дали залп из лазерных излучателей. Огненные шары с шипением, полыхнув огнем, ударили под повозку. Следом послышался протяжный вой умирающих животных. Один из амфиционов в агонии выскочил из-под днища и, пробежав несколько метров, свалился в траву.
Наступила тишина, гулкая и неожиданная. Люди перевели дух.
Вдруг перед повозкой возникло посвечивающее фиолетовое облако, потом оно приняло очертания фигуры всадника на коне, потеряло прозрачность, обрело объем — и вот на дороге материализовался Очал Арфист, внук правительницы Барделаска леди Армиды. Он и командовал этой экспедицией, посланной на помощь несчастному городу.
Очал Арфист выслушал рассказ Йоша, оправдания рыцарей тану, потом осмотрел разбитое колесо. Наконец он выпрямился и поднял руку.
— Я знаю, в чем причина их безумия. Все мы ощущаем какую-то неясную тревогу, не так ли? — Очал указал на восток. — Опасность исходит оттуда. С того берега Роны. Смотрите!
С помощью ментальной силы он развеял туман. Для людей с обычными психическими способностями, обладавших ясновидением в пределах нескольких метров — насколько позволяли серые торквесы, — картина была фантастическая. Плотный туман внезапно истаял, превратившись в тончайшие пряди, и перед изумленными взорами открылся противоположный берег реки, припойменный лес. Картина переместилась — вот открылся узкий, с пологим дном распадок; по дну его бежал стремительный ручей. А рядом по проселку строем, шеренга за шеренгой, отряд за отрядом, шли вооруженные воины.
Шли, не прикрываясь ментальными экранами, не обращая внимания на то, что в этих жутких местах было полным-полно всякой нечисти — привидения так и витали по первобытным джунглям. Шли подобно армии муравьев, сметающих все на своем пути.
Это было войско фирвулагов. Они шли в четырех километрах от каравана. Сначала полки великанов, потом отряды карликов, за ними обладающие ментальной силой воины. В обсидиановых доспехах, с развернутыми знаменами. Мелькали вымпелы, штандарты, значки с номерами когорт. Повсюду мелькал их национальный узор — переплетающиеся золотые черепа. Фирвулаги маршировали под завывание боевых труб, дробь барабанов, под звуки строевой песни, усердно топча влажную, покрытую клочьями тумана землю.
Расстояние было значительное, и рыцари тану, кроме Очала, не могли распознать приближение опасности. А вот амфиционы всполошились.
Дорога, по которой двигались отряды фирвулагов, вела к реке, далее берегом к обрыву. Переправившись через него, они выходили прямо к стенам небольшой крепости.
У крепости собралось по меньшей мере восемь тысяч бойцов.
— Это ударный корпус Мими из Фаморела, — пояснил Очал.
Тем временем картина, изображающая вражеское войско, растаяла в воздухе.
— Вот оно, очевидное доказательство коварства фирвулагов. Нарушив мирный договор и данное слово, они вышли в поход против города моей бабушки. Мелкие людишки перечеркнули подписанное соглашение. Вот к чему привела гибель Ноданна Однорукого. Враг совсем обнаглел.
