Мы погрузились в две машины — новенькие бронированные внедорожники «БМВ-Х6», которые были оснащены, словно автомобили Джеймса Бонда, видеоаппаратурой спереди и сзади, потайными отсеками, спутниковой связью и даже пулеметами, спрятанными за фальшивыми противотуманными фарами. Черч действительно любил игрушки.
— А кресло с катапультой есть? — спросил я, когда мы с Грейс садились в первый автомобиль.
— Вот ты смеешься, а в «порше кайенн» у нас есть возможность катапультирования для водителя или пассажира.
— Правда? — Я захохотал и постарался изобразить Шона Коннери. — Меня зовут Леджер. Джо Леджер.
Она окатила меня ледяным взглядом.
— Только попробуй назвать меня Пусси Галор или Холли Гудхед, я тебя пристрелю и выброшу труп на обочину!
— Да я и не собирался, — сказал я, после чего добавил вполголоса: — Мисс Манипенни.
— Я серьезно. Помрешь в канаве.
Я изобразил, как застегиваю рот на молнию. Все мы были в темных костюмах, белых рубашках с красными галстуками, на лацканах — значки с изображением американского флага. Выдали и наушники. Чертовски впечатляет, и все это ради двенадцати часов работы. Я-то могу надеть и готовый костюм, но вот для Банни надо шить на заказ. Да уж, сколько у Черча связей! Должно быть, здорово иметь друзей в разных «отраслях промышленности». Когда-нибудь я обязательно выясню, кто, черт побери, этот Черч.
В качестве системного обеспечения я прихватил старый добрый сорок пятый калибр, сунув его за пазуху, а два запасных магазина — за пояс. У правой лодыжки прикрепил маленький удобный «смит-вессон», модель 642, «эарвейт сентенниал», револьвер тридцать восьмого калибра — самый практичный из всех. Еще у меня был «рэпид респонс фоулдер», тактический складной нож, который можно преспокойно вешать на карман. Легкое движение — и выскакивает трехдюймовое лезвие, короткое, зато более чем эффективное в руках опытного воина. Я прекрасно владею ножом и всегда предпочитаю скорость длине клинка. При таком вооружении я ощущал себя разодетым в пух и прах по случаю вечеринки, учитывая, что мы собирались всего лишь допросить правительственных чиновников, а не штурмовать Бастилию. Только я из тех парней, которые не знают более мудрого совета, чем девиз бойскаутов «Будь готов!».
Грейс выглядела очень мило в костюме, который не только позволял скрыть оружие, но и замечательно подчеркивал притягательные изгибы фигуры. Быть не может, что это готовое платье. Майор Кортленд слегка подкрасилась, на губах блестела чрезвычайно соблазнительная розовая помада. Макияж наверняка сделан профессионалом, но вот помада — я был уверен на все сто — личный выбор для совершенно иной повестки дня… Я надеялся, что во мне говорит не мужское эго и не плотское желание.
А вслух произнес:
— Замечательно выглядишь, майор. — И лучезарно улыбнулся. Это была лучшая улыбка в моем арсенале. Однако Грейс никак не отреагировала. Ее выдержка заслуживала всяческой похвалы.
Она спокойно сказала:
— На всякий случай пристегнись ремнем.
Правда, в этой фразе можно было отыскать пятьдесят разных значений.
Когда мы подъезжали к главным воротам Склада, я увидел, как на пороге появился Руди, который тоже был одет агентом безопасности. Грейс притормозила. Он открыл заднюю дверцу и залез в машину.
Я повернулся к нему.
— Хеллоуин будет только в октябре.
— Ты еще веселишься, — проворчал он и кинул мне в руки бумажник с удостоверением. Я заглянул в книжечку.
— Рудольфо Эрнесто Санчес Мартинес, доктор медицины. Агент особого назначения, служба безопасности Соединенных Штатов, — прочитал я. — Это что, шутка?
— Ага, анекдот. И только мистер Черч знает, в чем его соль.
Грейс улыбнулась.
— Вы произвели на мистера Черча сильное впечатление, доктор.
— Просто Руди, — поправил он.
— Ладно. Он сказал мне, что на днях ты просто разобрал его по косточкам.
Я изумился.
— Он в этом признался?
— В подробности не вдавался, но, судя по его виду, Руди здорово в нем покопался.
— Любопытно, — произнес Санчес. — Джо… Черч хочет, чтобы я был рядом, когда ты будешь задавать вопросы.
— Да никаких проблем, лишь бы нам не вляпаться во что-нибудь еще… — Я не стал договаривать.
— Тогда я побегу и спрячусь, не переживай, ковбой. Я любовник, а не солдат.
Грейс окинула его оценивающим взглядом.
— Могу поспорить, ты сумеешь за себя постоять.
И снова ее слова можно было понять по-разному. Руди в ответ изящно склонил голову и откинулся на сиденье.
— У тебя есть оружие? — спросил я. По просьбе Руди я пару лет назад, вскоре после того, как он начал работать полицейским психиатром, учил его стрелять. Он считал, что пациентам пойдет на пользу, если врач будет лучше понимать власть — и настоящую, и придуманную, — которую дает огнестрельное оружие.
— Ты же знаешь, как я стреляю, ковбой. Разве я могу применять оружие на публике?
— Действительно, это будет не в интересах публики.
— Тогда зачем спрашиваешь?
Грейс переключила скорость, и мы выехали со Склада. За нами следовала машина с отрядом «Эхо». Когда мы уже мчались по шоссе 1-95 на север, в сторону Филадельфии, Руди поинтересовался:
— А настоящая служба безопасности будет знать, что мы ряженые?
Грейс пожала плечами.
— Только если возникнет необходимость и мы сами им скажем. Наши удостоверения настоящие, подписанные президентом.
Руди восхитился:
— Ух ты! — Он не голосовал за президента. Однако то, что олицетворял этот человек, для каждого американца значило больше, чем любая личность, стоящая во главе какой-либо организации. Больше, чем все начальники, вместе взятые. Политические взгляды совершенно не влияли на тот пиетет, какой внушали президент США и его кабинет. — Широкие полномочия, ничего не скажешь!
— Мистер Черч знает… — начала Грейс, но Руди ее перебил.
— Нет, я имею в виду власть, которая дана нашей команде. — Он помолчал. — Нашей восьмерке. — Когда я обернулся, Санчес продолжил: — У нас в ОВН по-прежнему имеется предатель. Следовательно, один из тех, кто едет во второй машине, может оказаться шпионом, убийцей. Или, хуже того, сочувствующим террористам. — Он помахал «корочкой». — А вот безоговорочный допуск к супруге президента и половине конгресса. Разве это разумно?
Грейс улыбнулась, глядя в зеркало заднего вида.
— Мистер Черч уверен: ситуация будет полностью под нашим контролем.
Все, что ответил Руди:
— Двенадцатый трейлер.
