Он почувствовал, что ее жар передался и ему. Его собственное дыхание становилось отрывистым. Его губы собрались последовать за изучающими ее пальцами, и он склонил к ней свою темную голову. Она задрожала.
В мире все притихло.
— Нет, — неистово прошептала она.
Она трепетала, как испуганное животное, желая, чтобы он поцеловал ее, и одновременно ужасаясь: в этом выражалась таинственная двойственность ее натуры. Она была горячей, нетерпеливой — и в то же время холодной как лед. Он понял, что, поцеловав ее, потеряет навсегда. И эта мысль остановила его.
Дрожа, она все еще стояла на том же месте, вперившись в него взглядом. Силы оставили ее.
Кристофер отступил назад, чтобы она могла вздохнуть спокойнее, — и напрасно. В один миг она взлетела по ступенькам. Забыв, что на нем одно полотенце, Кристофер погнался за ней. И остановился лишь тогда, когда увидел стоящего на причале Гордона.
Лицо Гордона потемнело, когда он перевел взгляд со своей подруги на сияющего, обернутого полотенцем Кристофера.
— Какого черта ты делала с ним внизу? Даллас чувствовала себя слишком разбитой, чтобы ответить Гордону.
— Не спрашивайте, — двусмысленно сказал Кристофер.
Гордон разозлился еще больше:
— Убирайся отсюда.
— Я просто пытаюсь помочь, — весело проговорил Кристофер.
— О, дорогой, — запричитала Даллас, выбираясь из бота.
— Вот уж чего я не хочу, так это вмешиваться в ссору любовников, — заметил Кристофер более чем озабоченно.
— Мы не любовники! — взвизгнула Даллас. Кристофер испытал острую радость при этом заявлении, но его лицо по-прежнему оставалось серьезным.
— Извините. Снова.., неверное впечатление. Когда он спускался по ступеням к своей каюте, он не выглядел расстроенным.
— Вы начали первым! — воскликнула Даллас ему вслед.
Он задержался на ступенях:
— Спасибо за креветки.
— Ты отдала ему мои креветки? — загремел голос Гордона. — Подавай их назад, враг! Кристофер взглянул на Даллас:
— Враг? Если бы он попросил меня более любезно…
— Я сказал “враг”, значит, я именно это и имел в виду!
Когда Гордон взвыл от гнева, Кристофер захлопнул люк. Окна у Кристофера были открыты, и он слышал приглушенные голоса.
— Я думала, что это ты, Гордон.
— Черт…
— Правда… Слишком неловко объяснять. Кристофер услышал, как Гордон взорвался:
— Верни их назад!
— Что вернуть?
— Мои креветки!
— Ты хочешь, чтобы я снова спустилась в его каюту? — Она была явно ошарашена. — А что, если он уже снял с себя полотенце? Не говоря о том, что, вероятно, все креветки он съел?
Она знала его лучше, чем думала. Как она и предполагала, Кристофер снял с себя полотенце и отправил креветку в рот. Она была влажная и сочная — изумительная. Намного вкуснее орехового масла. Он достал из ящика сценарий и взял еще две креветки.
Противник она или нет, но готовит Кирклэнд чертовски здорово. Он вспомнил, как горяча и нежна на ощупь была она в его руках. Как она отпрыгнула, едва он коснулся ее. И задумался о других ее талантах.
Интересно, хороша ли она в постели?
Глава 4
Интересно, какая она в постели?
Кристофер в одиночестве сидел в темной каюте, размышляя над этим вместо сценария. На помощь ему пришла мужская фантазия.
В его воображении Даллас лежала перед ним обнаженной с разметавшимися вдоль нежного тела золотистыми волосами. Золотые искорки в ее глазах полыхали, соблазняя его.
Застонав от злобы и сладости одновременно, Кристофер отбросил сценарий в сторону. Протер глаза тыльной стороной ладони: да что же он с собой делает!
Крошечные оконца не пропускали воздуха, и в каюте снова стало душно. Он встал и открыл люк.
Пурпурное небо чернело. Во влажном воздухе пахло болотом. На горизонте, подобно бриллиантам, мерцали огни города, но прелесть ночи для Кристофера была потеряна. Он мог думать лишь о Даллас.
Из ресторана доносились звуки банджо и взрывы хохота. Кристофер не спешил присоединяться к хриплоголосому веселью, хоть и был голоден. Стоящая рядом яхта лишила его покоя. Его мучило то, что Даллас осталась внизу — наедине с Гордоном. Она наедине с ним уже несколько часов. Кристофер продолжал видеть ее в своем воображении. Он хранил воспоминания о чудесном отблеске солнца в ее золотистых волосах. Она так стремилась убежать от него…
Какого черта она так долго делает внизу с Гордоном?
Лились звуки григорианских песнопений — Кредо и Агнус Деи. Что за парень включает такую музыку, занимаясь любовью с женщиной? Возможно, интеллектуалы, которые читают Джона Донна и Эндрю Марвелла, любят религиозные песнопения. Из каюты Гордона она не спешила уйти.
А кто сейчас занимается рестораном? Кто в данную минуту следит за Стефи? Кристофер припомнил все сенсационные байки, которые приводила по телефону Даллас, пытаясь доказать: он слишком безответствен, чтобы заботиться о собственном ребенке. Кристофер не сводил глаз с яхты Пауэрса. Не ей обвинять его в безответственности!
Сквозь звуки песнопения до него донесся ее шепот:
— Он где-то здесь. И наблюдает за нами. Я его вижу.
— Расслабься. Забудь о нем. В каюте Гордона мигнул свет.
— Я.., не могу, — проговорила она. — Он сидит где-то здесь. Если бы он сошел вниз!
— Что ты от меня хочешь — чтобы я пошел и сказал ему об этом?
— Нет! — яростно возразила она.
Кристофер включил свой радиоприемник и нашел рок-музыку. Тяжелый рок заглушил тихие мягкие звуки псалма. В их каюте мелькнул второй огонек. Кристофер усилил звук. Он чувствовал себя вовлеченным в своеобразную дуэль за эту женщину — его противницу. Через иллюминаторы он видел мужчину и женщину, сидевших на противоположных койках. Они спорили.
Впервые он заметил, как в темной воде отражаются огни города и сверкают звезды, — и присвистнул, оценив прелесть ночи даже в Техасе.
Время шло. Тьма сгущалась, звезды горели все ярче. Псалмы умолкли, грохотал лишь рок из каюты Кристофера.
Он очнулся от тихого детского плача. И вскочил. Где-то в ночи потерялась и кричала маленькая девочка.
Салли!
В тысячах снах он слышал ее тихий плач.
Но это была не Салли. Слабый испуганный крик вновь повторился. На сей раз ему не пригрезилось. Слышался металлический звук от клацанья кожуха о мачту, плеск воды где-то рядом.
Его опять бросило в жар, а тело покрылось испариной. Он же в Техасе!
Ребенок вновь захныкал, и холодок страха пробежал по спине Кристофера. Он вскочил и натянул джинсы. Выключил музыку. Выйдя из каюты, увидел темную яхту по соседству со своей. Ни звука не доносилось с нее — как и из ресторана. Луны не было. Только звезды и огни города вдалеке. И легкий
