— При нашей первой встрече вы приняли меня за простолюдина.
— А на этот раз я решила, что вас, как слугу, поселят здесь же, — попыталась оправдаться Энн, страдая от острого унижения. — И вам не придется снимать жилье где-нибудь в городе.
— Если бы вы видели, где меня поселили, вы предпочли бы, чтобы я остановился на постоялом дворе. — Он задумчиво улыбнулся. — Как вас приняли при дворе?
— Неплохо — стараниями мистера Хильярда, — с проказливой улыбкой ответила Энн. — Он красив, правда?
— Да, мистер Хильярд — видный мужчина.
— Думаю, при дворе вам будет удобно, — сменила тему Энн. — Вы наверняка узнаете много полезного.
— А еще окажусь под пристальным наблюдением других слуг, — добавил Ричард.
— Я позабочусь о том, чтобы вам как можно чаще приходилось бывать в городе — якобы по моим поручениям, — предложила Энн. — Кажется, мама говорила, что вы едете в Лондон узнать цены на шерсть.
— Да, у меня есть дела в городе, — уклончиво подтвердил Ричард. — Вижу, вас устроили удобно, хотя придворные ютятся в страшной тесноте. Значит, королева ценит вас, как будущую компаньонку леди Филиппы.
— Вы знакомы с ней? — встрепенулась Энн.
— Я видел ее еще ребенком, зато хорошо знаком с ее отцом. В те времена леди Филиппа была милой и покладистой девочкой.
Энн вздохнула с облегчением.
— Стало быть, мне не придется терпеть ее надменность.
— А я думал, ради жизни при дворе вы готовы на все.
— Конечно, я не прочь пожить во дворце, но… мне страшновато. Поэтому я и хочу, чтобы вы пока побыли рядом. Скажите, вы и вправду не сердитесь на меня за обман?
— Я только рад возможности присмотреть за своей невестой, тем более что она успела мгновенно очаровать самого мистера Хильярда, — улыбнулся Ричард.
— Дикон, прошу вас, не называйте меня своей невестой! Несмотря на решение отца, я еще не дала согласия на брак с вами и потому вправе принимать знаки внимания мистера Хильярда и других мужчин.
— Дикон? Так меня зовут только близкие люди.
— Тогда и я последую их примеру, — заявила Энн.
— Постарайтесь не забывать о своем решении, — попросил ее Ричард и насмешливо поклонился. — А теперь позвольте удалиться, мистрис. В какое время прикажете явиться сюда завтра?
Энн задумчиво закусила губу.
— Пока я не знаю, каковы будут мои обязанности. Может быть, вы зайдете утром, и все узнаете у Мэри?
Ричард кивнул и направился к двери, но Энн окликнула его:
— Ричард… то есть Дикон, будьте осторожны! Вы во дворце, здесь вас считают врагом…
— Вы тревожитесь за меня, дорогая? — Он склонил голову набок. — Звучит многообещающе.
— Само собой, я не могу не тревожиться за друга моего отца, — сухо отозвалась Энн.
Ричард еще раз поклонился и ушел, плотно прикрыв за собой дверь.
Глава пятая
Энн опасалась, что от волнения она не сумеет заснуть, но сон мгновенно сморил ее, а утром ее разбудила Мэри. Было еще рано, но Энн знала, что к королеве ее могут вызвать в любую минуту, потому вскочила, умылась и торопливо оделась. Паж принес завтрак: холодное мясо, белый хлеб с маслом и медом. Взволнованной Энн не хотелось есть, но Мэри напомнила, что ей понадобятся силы, поэтому она заставила себя проглотить всю еду до крошки. После завтрака Энн уселась и настроилась на долгое ожидание. За дверью болтали пажи, слышался стук игральных костей в стакане.
Мэри тоже молча сидела рядом с хозяйкой. Она уже успела разобрать сундуки и сумки, развесить одежду в тесном шкафу и разложить белье, пересыпав его сушеной лавандой. При мимолетной мысли о Джоне Хильярде на губах Энн заиграла улыбка. Вряд ли он вспомнит ее, увидев вновь, — похоже, при дворе он важная птица. Однако Хильярд был так добр и любезен с ней, что она решила быть к нему снисходительной, несмотря на все предостережения Олларда. В эту минуту один из пажей доложил о приходе мистера Олсопа. Войдя, Ричард закрыл дверь и прислонился к ней, не сводя глаз с просиявшей Энн.
— Насколько я понимаю, к королеве вас еще не вызывали. Беспокоиться не о чем. Некоторые придворные ждут аудиенции по нескольку дней. Научитесь терпению, мистрис.
— Вам хорошо спалось? — осведомилась Энн. — Как вы устроились на новом месте?
— Пока неплохо. Старший конюх позволил мне переночевать в конюшне. Если я верно понял, сегодня мои услуги вам не понадобятся?
— А вы собираетесь в город? — встревожилась Энн, не зная, чем удержать его во дворце.
— Нет, сегодня побуду во дворце. А то я уже успел забыть его.
— Будьте осторожны, Дикон, — попросила Энн.
Не решившись появляться в большой столовой, Энн попросила Мэри принести еду в комнату. Служанке помог один из пажей. Не успела Энн отдохнуть после обеда, как второй паж постучал в дверь и доложил, что Энн немедленно вызывают в королевские покои. С бьющимся сердцем Энн последовала за ним, стараясь запомнить дорогу, чтобы не заблудиться на обратном пути. Возле двери в королевские покои стояло двое вооруженных стражников, безмолвно пропустивших Энн.
Она очутилась в теплой и просторной комнате с огромным окном, откуда открывался вид на реку. Внимание Энн сразу привлекло мягкое кресло возле большого камина. В кресле сидела женщина, а вторая, рослая, с угловатым лицом, стояла за ее спиной. Паж удалился, Энн присела в глубоком реверансе. Приятным низким голосом королева разрешила ей встать.
— Добро пожаловать ко двору, мистрис Джарвис. Подойди-ка ближе к свету, дай посмотреть на тебя.
Энн оказалась под прицелом голубых глаз, поблекших, но добрых. Королева была одета в синее бархатное платье, отделанное по подолу и манжетам белым горностаевым мехом. Ее голову венчал высокий остроконечный убор с длинными голубыми лентами, обшитыми золотой тесьмой. Для женщины королева была довольно высока ростом и внешне очень походила на короля Эдуарда IV, который славился красотой, за что и был прозван «руанской розой». У нее был довольно свежий цвет лица и безукоризненно правильные черты, золотистые волосы скрывал головной убор. Мать рассказывала Энн, что у матери королевы, Элизабет Вудвил, были светлые, почти серебристые локоны. Елизавета Йоркская унаследовала также величественные манеры своего отца и не утратила миловидности, но после рождения нескольких детей ее юная красота поблекла, а блеск в глазах сменился отсветом мудрости и терпеливости. Оглядев Энн, королева приветливо улыбнулась.
— Садись, детка. Я рада видеть тебя здесь.
Вскоре прибудет леди Филиппа, и рядом со мной окажутся дочери моих давних друзей. Как поживает твоя мать? Ты похожа не только на нее, но и на своего отца. Леди Хартли, — обратилась королева к даме, стоящей за спинкой ее кресла, — две мои новые фрейлины поступают в ваше распоряжение. Объясните, каковы их обязанности. — И она снова перевела взгляд на Энн: — Ты умеешь читать, детка? — (Энн кивнула.) — Вот и хорошо. Значит, ты сможешь читать мне романы — мои глаза в последнее время быстро устают. А вышивать ты умеешь?
— Да, ваше величество, меня научила мать. Но боюсь, я оказалась не слишком способной ученицей — меня часто заставляли переделывать работу.
