начал расспросы… — Только при этих словах Энн Ричард озабоченно нахмурился. — Хозяева этого заведения — ваши сообщники?
— Нет, но им известно о цели моего приезда в Лондон.
Энн в ужасе вскочила.
— Ричард, уезжайте из Вестминстера немедленно, сегодня же! — По ее щекам потекли слезы. — Если вы сделаете это, я… я напишу отцу о том, что согласна выйти за вас замуж!
Он вздрогнул, поднялся и заключил ее в объятия.
— Значит, вы и вправду любите меня?
— Я же говорила вам, что люблю, но… — она всхлипнула, — но, ради бога, выйдите из этой безумной игры, вернитесь в Уэнсли-дейл, и когда королева отпустит меня домой, я стану вашей женой.
Он торжествующе завладел ее губами, пылко прижав ее к себе, и прошептал:
— Как бы я хотел сейчас же увезти вас отсюда…
— Я не могу оставить Филиппу при дворе одну, — напомнила Энн. — Ричард, еще совсем недавно мне так хотелось жить при дворе! А теперь я мечтаю лишь об одном — вернуться домой и быть рядом с вами. Прошу вас, пообещайте, что будете беречь себя!
Они опять забыли обо всем на свете, потому и не услышали сигнала, поданного Уотом Симпкином, и опомнились, лишь, когда дверь конюшни с треском распахнулась. Разжав объятия, они обернулись. В конюшню ворвался сэр Оуэн Льюис в плаще и сапогах со шпорами.
— Что здесь происходит, черт побери? Парень, если тебе так невтерпеж, нашел бы со своей потаскухой другое место! — Присмотревшись, он потрясенно ахнул: — Мистрис Джарвис, как вам не стыдно! Глазам не верю… — Он перевел взгляд на Ричарда и воскликнул: — Клянусь всеми святыми, Доминик Оллард! Этого не может быть! Вы так похожи на отца, что в первую минуту я принял вас за него. — Он подступил ближе и уставился на Ричарда в упор: — Вы и вправду сын Олларда?
— Да, сэр, я Ричард Оллард, — отозвался Ричард, обняв Энн за плечи. — Скоро мы с мистрис Джарвис поженимся с согласия и одобрения ее отца. Уверяю вас, ей нечего стыдиться.
— Это сэр Оуэн Льюис, Ричард, — поспешила объяснить Энн. — Когда-то он был сквайром моего отца.
— И, как я слышал, предал его незадолго до битвы при Редмуре, — презрительно добавил Ричард.
Сэр Льюис побагровел от гнева.
— Меня вызвал к себе отец, сэр, — объяснил он. — Свой поступок я не считаю предательством. Сэр Гай сам согласился отпустить меня. Мистрис Энн, я всегда уважал вашего отца и до сих пор благодарен ему за заботу.
— Простите меня, сэр Оуэн, — тяжело вздохнул Ричард. — Я вовсе не хотел усомниться в вашей преданности. Каждому из нас не раз приходится делать трудный выбор.
— Вот именно. Потому я и задаю себе вопрос: что вы делаете при дворе короля Генриха? Может быть, мне следует позвать стражников?
— Прошу вас, не надо, сэр Оуэн! — Энн порывисто бросилась к нему, ее голос зазвучал умоляюще. — Ричард очутился здесь потому, что я сделала глупость, назвав его своим слугой. Но это была просто шутка. Я ни за что на свете не подвергла бы его опасности.
— Понимаю. — В полутьме конюшни выражение на лице сэра Оуэна было трудно разглядеть. Наконец он вздохнул и продолжал: — Я и сам вижу, как он дорог вам, мистрис Энн. Я не желаю зла ни вам, ни вашему отцу, но вы должны понять, что мой долг — защищать его величество короля Генриха. И потому я должен знать, с какими намерениями мистер Оллард явился в столицу. Ему прекрасно известно, что сторонники Йорков — нежеланные гости при дворе. Стало быть, вы замешаны в заговоре, сэр. Если нет — объясните, зачем вы явились сюда, и я сам сделаю выводы.
Некоторое время Ричард молчал, Энн в тревоге смотрела на него. Наконец он тихо произнес:
— Герцогиня Маргарита Бургундская, тетя его величества, поручила мне увидеться с графом Уорвиком и выяснить, здоров ли он.
— И как же вы намерены выполнить ее поручение, мистер Оллард, если графа содержат в Тауэре? — осведомился сэр Оуэн.
— Не могу вам сказать, сэр. Мои признания повредят другим людям. Прошу вас только поверить, что ни я, ни мои друзья ничего не замышляем против короля.
— Вы можете поклясться в том, что не собираетесь причинить вред ни королю, ни членам королевской семьи?
— Да, сэр, клянусь своей любовью к мистрис Энн Джарвис и преданностью ей.
Сэр Оуэн тяжело вздохнул.
— Ваше беспокойство о здоровье графа можно понять Последние четырнадцать лет выдались для него тяжелыми. Я видел его еще ребенком, когда сам служил сэру Гаю Джарвису. Подобно вам, я не желаю ему зла, но понимаю, почему король держит его взаперти, в Тауэре: чтобы сохранить мир в стране. Его величество вовсе не желает стать жертвой интригана, способного сделать простодушного графа пешкой в своей игре.
— Герцогиня Маргарита прекрасно понимает это, сэр. Потому ее и тревожит появление в Тауэре другого претендента на престол, Перкина Уорбека, которому не составит труда втянуть графа в заговор или подбить его на попытку к бегству.
Сэр Оуэн внимательно слушал Ричарда и кивал. Энн переводила взгляд с одного мужчины на другого, не понимая, зачем надо встречаться с узником Тауэра, не предлагая помочь ему бежать. Но Ричард объяснил, что намерен решительно отговорить графа от любых попыток бегства.
— Это и есть единственная цель вашей встречи с графом? — спросил сэр Оуэн.
— Да, сэр.
— В таком случае я помогу вам проникнуть в Тауэр. Как встретиться с графом — это уже ваша забота, расспрашивать о ваших сообщниках я не стану. Завтра я должен отправить одного из моих слуг в Тауэрский арсенал. Вместо него туда поедете вы, я дам вам сопроводительное письмо, благодаря которому вас впустят внутрь. Мне вы должны привезти ответ от начальника арсенала. Как вы понимаете, я не несу никакой ответственности за прочие ваши поступки, — многозначительно подчеркнул он.
— Вам незачем так рисковать, сэр Оуэн! — с жаром вмешалась Энн. — Вы вовсе не обязаны помогать Ричарду, да и ему лучше не появляться в Тауэре.
— Особого риска во всем этом я не вижу, — с усталой улыбкой объяснил сэр Оуэн. — Мне не составит труда доказать, что я ни в чем не замешан: я объясню, что доверял своему слуге, не зная, каковы его истинные намерения. Но если вы попадетесь, — добавил он, глядя на Ричарда, — вас подвергнут допросам. Надеюсь, вы понимаете, что я ничем не смогу вам помочь? Ричард с легкой улыбкой кивнул.
— Прекрасно понимаю, сэр Оуэн, и ни о чем не прошу. Признаться, я искренне благодарен вам.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно заключил сэр Оуэн. — Завтра утром жду вас у себя в одиннадцать. Только не забудьте спросить разрешения у своей госпожи, — пошутил он.
Энн не верила своим ушам: сэр Оуэн Льюис, приближенный короля, согласился помочь стороннику Йорков! Она глядела во все глаза, как мужчины скрепили сделку рукопожатием, затем машинально присела в реверансе и проводила взглядом Оуэна, который направился в глубину конюшни, к своей лошади.
Ричард отвел Энн в сторонку и зашептал ей на ухо:
— Меня не будет всего несколько часов. Я ничем не рискую…
— Вы рискуете всем! — яростно возразила она. — А ведь я только что упрашивала вас покинуть Вестминстер! Неужели вы ничего не понимаете? Вами уже заинтересовались и сам король, и Джон Хильярд! А вам взбрело в голову встретиться с узником Тауэра! Если вы любите меня, откажитесь от этой затеи и сейчас же возвращайтесь в Йоркшир!
Ричард с силой сжал ей запястья, и на его лице отразился гнев. От боли Энн вскрикнула.
— А если вы любите меня, не ставьте условий, — потребовал он. — Разве я не говорил, что для меня это дело чести? Сэр Оуэн меня понял.
— Теперь я понимаю: честь для мужчин важнее любви. — Энн вырвалась, по ее щекам потекли слезы. — Знайте же, что вы отправитесь в Тауэр без моего согласия! — Она с трудом толкнула дверь конюшни и помчалась прочь.
