не хватало смелости.
Дать ей то, чего она хочет, невозможно. Она хочет, чтобы он любил ее, нуждался в ней, был с ней всегда. Эта мысль наполняла его тоской и ужасом. Вот только тоска удивила его.
Неужели он на самом деле думает, что может так раскрыться, привязать себя к другому человеку и тан прежнему остаться в живых? Разве то, что он так много раз смотрел в лицо смерти, ничему его не научило?
Он сделал успокаивающий вдох, прицелился и снова выстрелил. На этот раз все пули вошли в мишень в области сердца. Спокойствие снизошло на него. Он понял, что совершил ошибку, и знал, как ее исправить.
В этом мире выживает лишь сильнейший.
Уиллоу приехала к Кейну домой с еще одним растением. На этот раз это была больная орхидея, которую она намеревалась выходить.
Когда она вошла, ее приветствовали три играющих котенка.
— Вы вылезли из коробки. — Она поставила растение на стол и присела на пол. — Надо же, какие вы уже большие.
Они все были такие хорошенькие, что ей хотелось оставить их всех. Разумеется, там, где она живет, это невозможно. Вот если она сменит место жительства…
Кто бы мог подумать, что все так получится? Еще пару месяцев назад она и представить не могла того, что с ней произойдет. Вся ее жизнь круто изменилась. Она счастлива на работе, отчаянно влюблена и двигается в совершенно ином направлении. Жизнь не просто полна сюрпризов… она очень, очень хороша.
Она услышала, как поворачивается ключ в двери, и выжидающе улыбнулась. Когда Кейн вошел, она просияла.
— Я подверглась нападению кошек. Тебе придется меня спасать. Как думаешь, тебе это по плечу?
Но вместо того чтобы улыбнуться, или предложить ей руку, или даже сесть рядом с ней на полу, Кейн закрыл дверь и сказал:
— Мне нужно поговорить с тобой. Не могла бы ты встать?
Он не улыбался. Он вообще ничего не делал.
Поднимаясь на ноги, она почувствовала что-то знакомое. Что же это?
И вдруг поняла. Это было в его глазах. Они снова были пустыми. Такими же пустыми, как тогда, когда они впервые встретились.
— Кейн?
— Это была ошибка, — сказал он. — Сожалею о своей роли в ней. Мне никогда не следовало позволять тебе верить, что существует возможность чего-то большего. Ее нет. И я не хочу, чтобы она была. Я одинок по собственному выбору. Ты не можешь это изменить. Меня не интересует то, что ты предлагаешь, Уиллоу. Мне не нужно это. Мне не нужна ты.
Он говорил спокойно, просто и с ясностью, которая заставляла ее истекать кровью от неизлечимых ран.
Она не могла думать, не могла говорить, могла только стоять.
— Я — начала она.
Он прервал ее:
— Это не обсуждается. Даю тебе два часа на сборы.
Она не плакала. Уиллоу знала, что это плохой знак. Было очень больно, но какая-то часть ее как будто онемела.
— Что тебе принести? — Марина внесла поднос с чаем из кухни. — Вина? Водки? Договор на убийство Кейна?
Уиллоу засмеялась, затем всхлипнула, и наконец слезы потекли из глаз.
— Я не желаю ему зла. Не могу. Я же люблю его.
Она сидела поджав ноги на Маринином диване.
Все растения Кейна были все еще в машине, но Марина предложила подержать у нее Жасмин с котятами, пока не придет время их раздать.
— Я в п-порядке, — проговорила она дрожащим голосом.
— Ну еще бы. — Сестра села рядом. — Я вижу.
— Пока еще не так плохо, — сказала ей Уиллоу. — Думаю, я просто еще не до конца осознала то, что произошло.
Один из котят залез к ней на колени и свернулся клубочком, словно предлагая утешение. Уиллоу погладила его.
— Это не его вина, — сказала она. — Он меня предупреждал о себе, но я не поверила. Я предпочла верить в то, во что хотела верить. Ну почему я не слушала?
— Мы все слышим то, что хотим слышать.
Уиллоу покачала головой.
— Тут больше. Я так гордилась собой. Я наконец почувствовала, что перестала спасать парней. Кейна не нужно было спасать. В сущности, это он спас меня во всех смыслах. — Она шмыгнула носом.
— Ублюдок, — раздраженно проворчала Марина. — Как он посмел причинить тебе боль?
— Но он не сделал ничего плохого, — возразила Уиллоу. — Он назвал свои правила и играл по ним.
— А почему он должен был устанавливать правила? Почему, не ты?
Уиллоу выдавила слабую улыбку.
— У меня не было много правил.
— Он все изменил, когда согласился встречаться с тобой, — напомнила Марина. — Он вошел в нормальный человеческий мир и должен был играть по нашим правилам. А он этого не сделал.
Уиллоу взяла чашку с чаем и сделала глоток.-
— Я сказала, что люблю его. Думаю, это и послужило причиной.
Марина воззрилась на нее.
— Правда?
Уиллоу кивнула.
— Да. Я люблю его, а он ушел от меня. — Она снова расплакалась.
— Ох, Уиллоу. — Марина обняла ее. — Мне так жаль. Чего тебе хочется? Покричать? Побить посуду? Придумать, как снова завоевать его?
Если бы только, подумала Уиллоу.
— Я не могу снова завоевать его. Не могу заставить его полюбить меня и захотеть быть со мной. Он сам должен на это решиться, но я сомневаюсь, что он сделает это.
Было темно, когда Кейн вернулся домой. Он вошел и… ничего не услышал.
Кошек не было, растений не было, Уиллоу не было. Она забрала все свои вещи, как он и просил, однако в холодильнике осталась еда, а в ванной сладкий аромат ее духов.
Он увидел белую рубашку, висящую позади двери. Его рубашка, которую она надевала вместо халата. Он взял ее и подержал в руке, словно мог прикоснуться к ней.
Но он не мог. Она ушла. Как он и хотел.
Он вернулся в гостиную, ожидая, когда на него снизойдет покой, который всегда приносила тишина. Но сегодня была лишь беспокойная потребность продолжать двигаться. Он переоделся в спортивную одежду и решил позаниматься в гимнастическом зале. Может, тогда он сможет уснуть.
Была почти полночь, когда он наконец забрался в постель. Он был измотан, однако не мог сомкнуть глаз. Тишина была слишком громкой.
В конце концов; он встал, взял из ванной рубашку, которую она надевала, и положил рядом с собой.
Глупость, подумал он. Нет, больше чем глупость. Идиотизм.
И тогда до него дошло. Он скучает по ней. Он, который всегда гордился тем, что ни в ком не нуждается, скучал по ней больше, чем мог выразить словами.
