— Леди Кэтрин и я были захвачены в плен валлийскими мятежниками, ваше высочество, — сказал Стивен.
— Леди Кэтрин? — Принц ухватился за ручки кресла. — Они взяли Кэтрин?
— Да. Они выпустили меня, чтобы я отвез это сообщение. — Стивен вынул засунутый за ремень сверток. — Мне приказали никому не отдавать его, только вам.
Принц сломал печать и быстро пробежал глазами по строчкам. Нетерпеливым движением руки он отослал из комнаты слугу. Он не начал говорить, пока за слугой не закрылась дверь.
— Ты проделал длинный путь и, должно быть, голоден. — Принц указал на стоявшее перед ним на столике блюдо с хлебом, сыром и фруктами. — Садись и ешь.
Стивен сел в кресло с другой стороны столика и взял кубок с вином, который принц наполнил из серебряного кувшина с красивым узором.
— Они хорошо с вами обращались?
Стивен утвердительно кивнул и сделал большой глоток вина.
— Я должен поговорить с Фицаланом по этому делу, — сказал принц. — Леди Кэтрин, в конце концов, его жена.
Рот Стивена был забит, так что он энергично закивал.
— Я поеду с вами, — сказал он, когда покончил с едой. — Лучше, если разговаривать с моим братом вы будете не один на один.
Принц удивленно поднял бровь:
— Ты знаешь о содержании послания?
Стивен снова кивнул.
— Эти мятежники совсем обнаглели, — сказал принц. — Скажи, почему они прислали требование о выкупе мне, а не Фицалану?
Стивен заерзал в кресле и посмотрел на дверь.
— Выкладывай все, — приказал принц. — Я не виню посланца.
Стивен перевел взгляд на принца и попытался прикинуть, так ли это на самом деле.
— Оуэн Глендовер слышал, что вам нравится леди Кэтрин. — Стивену не хотелось говорить дальше, но выбора у него не было. — Больше, чем нравится.
Когда принц никак не прореагировал, Стивену пришло в голову, что принц, должно быть, медленно соображает. Он снова примерился к расстоянию, отделяющему его от двери, а потом решил — будь что будет.
— Глендовер считает, что Кэтрин — ваша любовница.
Он смотрел на принца, ожидая бурного изъявления чувств. Принц Гарри уперся подбородком в сцепленные кисти рук.
— Очень некстати, — очень спокойно произнес принц. — Глендовер ошибается, если думает, что король освободит ее по моей просьбе независимо от того, кто она для меня.
Какое-то время он раздумывал.
— Должно быть, обо мне и леди Кэтрин ходили сплетни, и они дошли до Глендовера.
Он посмотрел на Стивена и поднял бровь:
— Скажи мне, Стивен Карлтон, ты веришь этому?
— Леди Кэтрин — честная женщина, — быстро сказал Стивен. — Она никогда бы этого не сделала.
Принц улыбнулся:
— Рад слышать, что ты разделяешь мое мнение о ней.
Позабыв про осторожность, Стивен добавил:
— Но я действительно слышал такие разговоры среди людей в замке Росс. Всем известно, что вы давно знаете друг друга.
— Черт, — пробормотал принц.
Затем принц попросил Стивена вспомнить все детали их пленения и все, что произошло позже. К тому времени, когда Гарри его отпустил, Стивен был едва жив от усталости.
У двери Стивен задержался.
— Если мы оба скажем Уильяму, что это неправда — насчет вас и леди Кэтрин, — может быть, он поверит.
Принц улыбнулся:
— Ты храбрый человек, Стивен. Рад иметь такую поддержку.
Почему те, кто захватил Кэтрин и Стивена, до сих пор не прислали требование выкупа? От тревоги и уныния Уильям был близок к умопомешательству.
Эдмунду стало лучше. Хотя он еще оставался в опасности, похоже, он шел на поправку. Уильям настойчиво выспрашивал его, почему он считает, что похитители не случайно напали на них.
— Почему полдюжины хорошо вооруженных мужчин на отличных конях оказались на тихой дороге в аббатство как раз в то время? — спросил Эдмунд.
Этим людям следовало бы быть у Вустера, валлийцы они или англичане — все равно.
— Говорю тебе, Уильям, они знали ее имя.
— Но я опросил в замке каждого мужчину, каждую женщину и даже ребенка, — уныло говорил Уильям, расхаживая по комнате, отведенной для раненого. — Если в замке нашелся предатель, передавший, когда вы повезете ее в аббатство, кто-нибудь мог слышать или видеть что-то.
После долгого молчания Эдмунд тихо сказал:
— Она ведь уже убегала от тебя и раньше.
Уильям перестал ходить. «Она убегала от тебя и раньше». Слова эти были как нож в живот.
Он медленно повернул лицо к Эдмунду, сжимая и разжимая кулаки.
— Ты считаешь, что Кэтрин все устроила сама?
— Именно так я и считаю, — сказал Эдмунд.
Уильям вспомнил, что она сказала ему в ту ночь, до его отъезда в Вустер: «Сейчас, Уильям, меня нужно спасать от вас, потому что вы разбиваете мне сердце. Вы принесли мне такое несчастье, которого никогда бы не смог принести Рейберн».
— Она бы не оставила Джейми, — сказал Уильям.
— Она намеревалась взять мальчика, но я не позволил ей этого.
— Ты был против нее с самого начала! — крикнул Уильям. — Говорю тебе, она не могла этого сделать.
— Ты не разрешил ей покидать замок без тебя, — настаивал Эдмунд, — так что она скрылась под предлогом похищения.
Если бы Эдмунд не был в бинтах с головы до ног, Уильям схватил бы его и шмякнул о стену.
— Есть другое объяснение, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы. — Должно быть. Она обещала, что больше не убежит. Она дала слово.
— Она годами предавала своего мужа, — сказал Эдмунд. — А сколько времени ты знаешь ее, три месяца?
Меньше. Но он знал ее. Он любил ее. И она любила его. В самом деле любила?
Он взглянул на запекшуюся кровь на бинтах, которыми была обмотана голова Эдмунда, на кровоточащую рану у него на шее.
— Если ты так плохо думаешь о ней, почему ты почти дал себя убить, пытаясь ее защитить?
— Из верности тебе, разумеется, — с трудом выговорил Эдмунд. — Ты поручил мне ее защищать, и я имею представление, что она для тебя значит.
Эдмунд не имел представления, что она значит для него.
— Я заплачу за нее любой выкуп, который они попросят, — сказал Уильям скорее себе, чем Эдмунду. — Нет ничего, что я не сделал бы, чтобы вернуть ее. Ничего.
— Женщины непостоянны. Может быть, она передумает и возвратится, — сказал Эдмунд. — Или люди, которым она доверилась, обманут ее и будут удерживать ради выкупа.
— Придержи свой ядовитый язык! — выкрикнул Уильям, дрожа от гнева. — Клянусь, Эдмунд, изранен ты или нет, я выкину тебя вон, если скажешь против нее еще лишь слово.
