похотливого хищника. С первыми звуками «I Will Always Love You» перед Руби возник дедушка Уинки и предложил ей свою старчески хрупкую руку.
— О, милая, славная юная леди, — горячо зашептал дедуля, прижимаясь к Руби и ерзая по ней руками. — Вы великолепны!
— Спасибо, — сказала Руби, радуясь, что правила вежливости не требуют от нее ответного комплимента. «Ты, старый козел, убери лапы с моей задницы», — прозвучало бы не очень дружелюбно.
Некоторое время Руби удавалось держать старичка на безопасном расстоянии, но, когда гости, заслышав энергичную мелодию «Роллинг Стоунз» «Satisfaction», хлынули в центр зала, она оказалась притиснута к дедушке вплотную. Руби боролась с отвращением к старику, который, конвульсивно подергиваясь в такт с ударными, терся о ее бедра, и страхом, что пожилой человек в любую минуту может опрокинуться и разбиться вдребезги. Руби из последних сил подпирала деда: если он неожиданно отдаст концы, то ей хотя бы удастся дотащить бездыханное тело до края танцплощадки, и невеста не заметит, что на ее свадьбе кто-то умер.
Друзья Руби подпрыгивали неподалеку. Мартин, поглядывая из-за плеча Лу, произнес одними губами: «Поздравляю!» — и одобрительно вскинул большой палец.
— Партнер — супер! — сказал он, как только смолкла музыка.
— Прекрасно двигается, — саркастически фыркнула Руби, глядя вслед дедушке, который отправился поискать кого-нибудь помоложе.
Неутомимый старичок пригласил на следующий танец семнадцатилетнюю кузину невесты, а Руби обреченно подумала: «Отлично, я не смогла удержать даже эту старую развалину».
— Может, нам пора? — спросил Мартин, присаживаясь к столу с грацией «Титаника», наскочившего на айсберг.
— Никто из нас свою любовь здесь не встретил, — констатировала Лу.
— Ты что, действительно на это надеялась? — удивилась Руби.
Подруги обвели взглядом зал, точно два генерала, оглядывающие поле битвы. Тела в разных стадиях опьянения и наготы висели на стульях и лежали на столах. В опасной близости от валяющихся на полу регбистов цокали острые каблуки танцующих дам. Слава богу, кровопролития пока не произошло, но для столь благородного собрания блевотины, пожалуй, было многовато.
— Давай сматываться, — сказала Лу, прихватив пару початых бутылок шампанского.
— Что-то мне больше не хочется пить, — с трудом выдавила Руби.
— Дурочка, на опохмелку, — с железной логикой пьяницы объяснила Лу.
— Погляди-ка, Мартин уже готов.
Руби приподняла краешек скатерти и обнаружила под столом Мартина, мирно похрапывающего на куче разрозненных туфель и ботинок. Скотч-терьер Сюзанны, по случаю торжества украшенный бантиком из того же материала, что и платье невесты, слизывал ему пот со лба своим нежным розовым язычком.
— Оставим его здесь? — спросила Лу.
— Это как-то не по-товарищески, — сказала Руби.
— Оставим, — решила Лу.
Девушки прошествовали к выходу.
Они остановились в загородном отеле милях в двух от усадьбы, где проходила попойка. Отель в стиле постоялого двора XVI века снаружи выглядел очень романтично. Но, к сожалению, внутри вместо средневековой идиллии царило полное убожество. Заплатив за номер пятьдесят фунтов, девушки наткнулись в ванной на кусок туалетного мыла с прилипшими к нему волосами. Руби определила, что волосы — лобковые.
Когда они добрались до своего номера, Лу рухнула на кровать и моментально отключилась. Первую половину ночи она оглушительно храпела, вторую стонала, мучаясь от похмелья. Руби так и не удалось толком заснуть, она до утра ворочалась на скрипучем матрасе, чувствуя, как вылезающие пружины впиваются в бока.
Это правда, думала она, чем старше становишься, тем труднее пережить похмелье. В шестнадцать лет Руби могла запросто проглотить двенадцать порций виски, а утром встать и как ни в чем не бывало отправиться в магазин садовой мебели, где она подрабатывала во время каникул; вечером снова пойти с друзьями в бар, принять еще с десяток коктейлей «баккарди-кола» и превосходно себя чувствовать. С возрастом Руби перестала смешивать напитки или, по крайней мере, старалась пить жидкости одного и того же цвета. Теперь, прежде чем лечь спать, она выпивала две пинты воды и пару таблеток аспирина, и все же поутру ей казалось, что во рту у нее вместо языка шершавая щетка для чистки ковров.
Однако по сравнению со своими приятелями Руби была в отличной форме. Лу стало дурно от одного вида шампанского, прихваченного накануне «на опохмелку», и ей пришлось скачками нестись в туалет. Мартин появился в ресторане отеля в еще более плачевном состоянии и тихо позеленел, когда на завтрак подали жареную картошку и рыбу.
— Я вчера прилично себя вел? — спросил он с некоторым сомнением.
— Ты уснул под столом, — ответила Лу.
— Могу поклясться, кто-то лизал меня в лоб, — мрачно пробормотал он.
— Да, кто-то лизал, — подтвердила Лу. — Сюзаннин скотчтерьер.
— О боже, — застонал Мартин. — Я целовался с собакой! Все, бросаю пить.
— Где-то что-то подобное я уже слышала, — ухмыльнулась Лу. — Похмелье как беременность: ты клянешься, что никогда больше не пройдешь через это, но страдания закончились, и ты даже не вспоминаешь о боли.
— И все-то ты знаешь, профессор, — скривился Мартин.
Мимо их столика проплыла официантка с тарелкой, на которой лежала ароматная яичница с беконом. Лу зажала рот рукой, а Мартин судорожно сглотнул и закачался из стороны в сторону, точно в припадке морской болезни. Яичница была опрометчиво заказана одним из регбистов, но когда завтрак прибыл, спортсмен изменился в лице и, не в силах бороться с тошнотой, едва успел схватить корзиночку для хлеба.
— Перейдем-ка лучше в гостиную, — предложил Мартин.
Друзья устроились в комнате отдыха возле журнального столика, заваленного воскресными газетами.
— Итак, — Руби грациозно опустилась в продавленное кресло, обитое дешевым ситчиком, — еще одна свадьба позади, но никто из нас ни на шаг не приблизился к желанной цели, — она вытянула из газетной кучи на столе глянцевый журнал мод, — стать невестой в воздушном платье.
— Я не хочу становиться невестой в воздушном платье, — сказал Мартин.
— Я тоже, — добавила Лу.
— Неужели вам не хочется познакомиться… с кем-нибудь? — спросила Руби.
— С какой-нибудь милой леди, которая пожелает взглянуть на мой пенис, пока я окончательно не потерял его из виду, — сказал Мартин, похлопывая себя по едва наметившемуся брюшку.
— Скоро, совсем скоро вы повстречаете свои половинки, — пообещала Лу. — Надеюсь, вы не забыли о нашем договоре — брачные объявления друг за друга.
Руби и Мартин закатили глаза, словно два подростка, которым напомнили об обязательном визите к пожилой тетушке.
— Думаю, нам стоит попробовать! — с энтузиазмом воскликнула Лу.
Однако ее предложение было встречено полным молчанием и недоуменными взглядами.
— Вчера моя идея показалась вам гениальной, — сказала она обиженно.
— Я не несу ответственности за слова, сказанные в состоянии сильного алкогольного опьянения, — заявил Мартин.
— Но ведь Сюзанна и Уинки познакомились именно таким способом, — настаивала Лу.
— Рано или поздно они бы все равно встретились на какой-нибудь собачьей выставке или в зоопарке, — сказал Мартин. — Лу, объявления — это не для нас. Будь реалисткой.
Руби улыбнулась и молча отхлебнула из своей кофейной чашки, мысленно соглашаясь с Мартином. Но Лу была настроена решительно.
— Ну почему, почему вы отказываетесь?! Подумайте, мы все трое одиноки, и каждому из нас хочется
