— Поправляется. Он слишком упрям, чтобы сдаваться.
— А что с ним было? — В ней проснулся профессиональный интерес.
— Сердечный приступ. Ему давно нужно было сделать операцию, но он все отказывался.
— А на этот раз согласился?
— Да, потому что я сообщил ему, что встретил тебя. — Патрик стал очень серьезным. — И рассказал о твоем редком умении общаться с людьми, о наших мысленных беседах и о том, что хочу на тебе жениться. Он дал мне свое благословение.
— Но почему же ты мне-то ничего не сказал?! — в сердцах воскликнула Анна. — Это была самая счастливая ночь в моей жизни, а когда наутро я проснулась, тебя не было рядом. Я не знала, что и думать… — Она сделала судорожный вдох, силясь справиться с собой.
— Я написал тебе обо всем, — просто сказал Патрик. — Надо же было впервые в жизни сочинить любовное послание, чтобы адресат его так и не увидел! — Он крепче прижал Анну к себе и прижался щекой к ее волосам. — Я благодарил тебя за самую удивительную ночь в моей жизни; сообщал о том, что дед заболел, иначе я ни за что бы не оставил тебя вот так, внезапно… давал свой адрес и телефон, чтобы ты могла со мной связаться, и обещал, что приеду за тобой сразу же, как только смогу. А еще я написал, что люблю тебя…
Взяв Анну за подбородок, Патрик поднял ей голову и заглянул в лицо. В мягком вечернем свете его глаза светились золотистым светом.
— Я люблю тебя, Анна Коллинз. Ты моя вторая половинка. Ты выйдешь за меня замуж? — И, наклонив голову, он с проникновенной нежностью прижался губами к ее губам.
— Я тоже люблю тебя! — Она скользнула руками по плечам Патрика к затылку, развязала шнурок, стягивавший волосы, так что они рассыпались по плечам, и горячо ответила на его поцелуй.
В считанные секунды вспыхнувший между ними огонь желания смел все воспоминания о долгой разлуке.
Сбрасывая одежду, кучками ложащуюся на пол по дороге из гостиной в спальню, влюбленные наконец снова оказались в объятиях друг друга. В этот раз каждый из них уже знал, как доставить другому наслаждение. Они занимались любовью долго, изголодавшиеся в ожидании утоления страсти.
Это было их общее ощущение, но всепоглощающее чувство не нуждалось в словах, и любовники достигли пика блаженства в полной гармонии, духовной и телесной.
— Прости, что не смог приехать раньше, — глухо произнес Патрик, когда, утомленные, они откинулись на подушки. Он перебирал пальцами волосы Анны, наслаждаясь их шелковистой мягкостью. — Когда мне удалось уговорить деда лечь на операцию, пришлось остаться с ним до тех пор, пока он не пошел на поправку.
— А что он сказал, узнав обо мне? — с любопытством спросила Анна, и Патрик расхохотался.
— Сказал, что готов пожертвовать своими принципами и согласиться на лечение, если это продлит ему жизнь и он успеет познакомиться с моей подругой. — Патрик с любовью вгляделся в ее лицо. — Я уверен, что ты его не разочаруешь, и хочу, чтобы мы были вместе всю жизнь, — уже очень серьезно закончил он и наклонился, чтобы скрепить эти слова, напоминавшие брачную клятву, поцелуем.
Желание снова охватило обоих, и некоторое время им было не до разговоров.
У Анны накопилось слишком много вопросов, требовавших ответа.
— Где мы будем жить, Патрик? — спросила она.
Она готова была последовать за ним куда угодно.
— Я… я думаю, что принесу больше всего пользы, вернувшись на родину, — медленно произнес он. — Некоторые районы Шотландии густо населены, так что мы оба легко найдем там работу… — Он помолчал в нерешительности. — Но, честно говоря, я предпочел бы отправиться туда, где медиков не хватает.
— Куда же? — тихо спросила Анна.
Он лежал на спине, подложив одну руку под голову, а другой обнимал ее за плечи, но при этих словах повернулся на бок лицом к ней.
— Ты готова стать помощником сельского врача? С твоим опытом работы и мастерством тебе там цены не будет.
Она улыбнулась и молча кивнула.
— Я был уверен, что ты согласишься, — радостно произнес Патрик.
Анна всегда мечтала работать в большой клинике, но теперь, когда она услышала такое предложение, эта перспектива показалась ей слишком банальной.
— Я хочу жить там, где ты вырос, — спокойно произнесла она, — чтобы наш ребенок увидел все то, что видел в детстве ты, и научился всему, чему учили тебя.
— Знаешь, когда мы сидели на холме, я вспомнил о своем покровителе Кабане и о том, что тогда мне привиделась рядом с ним самка, подруга…
— Я тоже это видела — отозвалась Анна, зная, что он ощущает ее боль, как свою. — И именно поэтому так расстроилась, когда ты уехал. Я уже знала, что влюбилась в тебя, и решила, что это видение означает наше совместное будущее, особенно после того, как ты рассказал мне о своих предках и их верованиях.
Внезапно внимание Патрика привлекла стопка книжек, сложенных на прикроватном столике, и он протянул руку, чтобы достать их.
— «Кельты», «История друидизма», «Сигиль и Оуэн», — с удивлением прочитал он названия.
— Я хотела как можно больше узнать о твоем народе и его обычаях, чтобы потом рассказать все это нашему ребенку.
Анна положила руку на живот, и Патрик накрыл ее тонкие пальцы своей большой ладонью. И тут она вдруг ощутила что-то похожее на слабое трепетание крыльев бабочки.
Мой малыш впервые пошевелился! — с умилением подумала Анна. Он, наверное, узнал руку отца.
— Теперь тебе не придется читать столько книжек, — сказал Патрик. — Ты станешь для нас своей, а мой дед расскажет тебе все, что тебя интересует.
— А он знает о том, что ты подарил мне Сигиль? — Анна вспомнила, как торжественно вручил ей кулон Патрик. — Ты сказал, что это что-то означает, но еще не успела прочитать о нем.
— Сигиль у друидов — это то же самое, что крест у христиан, полумесяц у мусульман и маген давид у иудеев, — пояснил Патрик.
Анна даже порозовела, сообразив, какой чести была удостоена, получив в подарок такой священный знак.
Да, сказала она себе, я сделала правильный выбор. Мой возлюбленный — замечательный человек, и нас ждет чудесное будущее!
Они одновременно испытали это ощущение и улыбнулись друг другу, втайне поражаясь, как несколько часов могут изменить всю жизнь.
— Как ты думаешь, дети унаследуют наш дар? — уже засыпая, спросила Анна.
— Вероятнее всего, да, — тихо ответил Патрик и осторожно погладил ее нагое тело, отмечая легкие изменения, вызванные беременностью.
Его рука дразнящим движением скользнула по молочно-белым полушариям, и Анна выгнулась дугой, поражаясь, насколько чувствительнее стала ее грудь к его прикосновениям.
— О, Патрик, да…
Ей сразу расхотелось спать, потому что желание нахлынуло с новой силой.
— Знаешь, что я подумал… — шепнул Патрик ей на ушко, а потом приник губами к стремительно набухающим соскам и раздвинул податливые бедра. — Нам с тобой нужно не только наверстывать упущенное, но насладиться друг другом впрок. Ведь если наши дети унаследуют дар и от отца, и от матери, они будут всегда знать о том, чем мы занимаемся.
Анна весело рассмеялась.
— Ты всегда находишь убедительный довод, чтобы делать именно то, что хочешь…
Она провела ладонями по спине Патрика, притягивая еще ближе, и сжала тугие мышцы его ягодиц.
