проводя языком по соску.
Наездница издала горловой смех, и Тед почувствовал, как он отозвался вибрацией внутри нее.
— Я никогда раньше не видела обнаженного мужчину, — оправдалась скромница. — Естественно, что так удивилась.
— И ты здорово выразила свое удивление: 'Ну и ну!' — Он точно передал ее интонацию.
— Я была под впечатлением. Испытывала благоговение и изумление.
Откинувшись назад, любовник провел кончиками пальцев по ее грудям, увидев, как кожа покрылась пупырышками. У нее были восхитительные груди — полные, мягкие и отзывчивые на ласку. Ему доставляло огромное удовольствие глядеть на них, ощущать их тяжесть в руках, жадно втягивать ртом.
— Еще… — сластена изогнулась всем телом в безмолвной мольбе о новой ласке, и он поспешил ублажить ее, поддразнивающе посасывая сосок, покусывая его, оглаживая языком, лишая ее последних сил.
— О да, Тед… — еле слышно произнесла женщина со сладкой болью в голосе. — Пожалуйста…
Удерживая ее руками за бедра, он подсказал, как нужно медленно двигаться взад и вперед вдоль его тела, почти теряя и снова втягивая в свои глубины. Послушная ученица нашла нужный ритм, разжигающий жажду обоих и сладостно утоляющий ее.
Чем острее была потребность испить чашу сладострастия до дна, тем ускореннее и пыльче были движения, пока вожделенные фазы не совместились, выбив желанную искру. Любовники забылись в пламенном объятии.
— Дождь никогда не остановится, ма…
Взбив подушку за своей спиной, Дорис прислушалась к плаксивому голосу дочери по телефону.
— Может, и нет, — согласилась она, довольная тем, что и дочь с больной рукой в безопасности, и сама в тепле и уюте своего маленького домика вместе с Тедом. — Я так представляю себе, что в один прекрасный день мы все отплывем, и ты увидишь гораздо больше глубокого-глубокого моря, чем когда-либо хотела.
— Это не смешно, мама.
— Но и трагедии особой в этом нет. Если тебе не удастся порыбачить завтра, детка, сделаешь это в другой день. Ну же, котенок, будь повеселей. Насладись времяпрепровождением с бабушкой, дедушкой, тетками и дядьками, ладно? Послушай, я заеду за тобой завтра вечером после обеда, так что будь готова.
— Да, бабушка велела передать, что мы будем обедать в доме Тейлоров, и они хотят, чтобы ты приехала тоже и привезла Теда. Дедушка собирается приготовить мясо на улице на гриле. Мы будем есть в половине седьмого, так что приезжай, о'кей?
Дорис рассердилась, но постаралась не выдать себя голосом.
— О'кей, моя сладкая. Будь хорошей и развлекись там, только береги ручку.
Кэт не по-детски вздохнула.
— Ладно. Я тебя люблю.
— Я тоже люблю тебя. Спокойной ночи, детка. — Положив трубку, она громко охнула и посмотрела на Теда, прислонившегося к столбику в ногах кровати с пологом. — Какие у тебя планы на завтрашний вечер?
Он сразу же насторожился.
— Планы? Ах, да, мне нужно…
Ненасытная вытянула голую ногу и игриво прикоснулась к его интимному месту.
— Одна я не поеду, милый.
— Я собирался сказать, что хотел закончить стирку, но она может подождать. Что ты надумала?
— Завтра мы приглашены на обед к Тейлорам — там будет и моя семья. Коль придется страдать, то уж вместе.
Его такая перспектива отнюдь не порадовала. Вот так сюрприз.
— Мое присутствие нужно тебе только потому, что твоя мать слишком вежлива, чтобы досаждать отбившейся от рук дочери при мне.
Дорис схватила подушку, маленькую, сшитую в форме сердца, обрамленного элегантным старинным кружевом, и прижала к груди.
— На прошлой неделе она спросила меня, не сплю ли я с тобой.
Тревога на его лице проявилась так откровенно, что она рассмеялась.
— Ты всегда обсуждаешь свои любовные связи с матерью?
— Мои 'любовные связи'? Ты так говоришь, словно я живу беспорядочной половой жизнью.
— Откуда мне знать, сколько мужчин у тебя было?
— Это справедливо. Я тоже не представляю, сколько женщин сидело на твоих коленях.
— Ты хочешь знать?
Прикусив нижнюю губу, заинтересованная красавица некоторое время изучала его. Развалившись на кровати в одних джинсах с расстегнутой молнией, он выглядел красивым, сексуальным и совершенно бесстыжим. Несмотря на успокаивающие слова, сказанные им дома, — 'В моей жизни не было никакой другой женщины, Дорис. Только ты', — она догадывалась, что у холостяка были другие женщины. Так что же, ей интересно знать подробности? Сколько их у него было? Даже и думать не хочется, что он сжимал в объятиях неведомых милых дам так же, как и ее, как и с ней занимаясь любовью.
Неужели она хочет знать, скольких губ он касался?
— Нет, — решительно ответила Дорис. И в постели, и в моей памяти, и в сердце должно быть место только для нас двоих.
— Ладно. Так… ты всегда обсуждаешь с матерью подобные вещи?
— Никогда.
— И что же ты ей сказала в последний раз?
— Что я пока лишь выжидаю свой звездный час. — Она посерьезнела, заметив выражение его лица. — Я ответила ей, что ее это не касается. То, что есть между мной и тобой, — дело сугубо личное.
Поднявшись, Тед ласково прижался к ней.
— Сейчас между тобой и мной, миленькая, нет ничего кроме моих джинсов и твоей весьма прозрачной ночной рубашки. — Взяв из ее рук ватное, хоть и в кружевах, сердце, он отбросил его как ненужное в сторону и нежно поцеловал Дорис в губы.
— Так ты поедешь завтра со мной?
— Поеду. И, милая… — Он виновато поцеловал ее еще раз. — Для ясности: не так уж много у меня было женщин, как ты думаешь, и ни одна из них не могла сравниться с тобой…
Вопреки тревоге Кэтрин дождь кончился среди ночи. Воскресенье оказалось жарким и не душным к вечеру — прекрасная погода для пикника, в котором Теду совсем не хотелось участвовать, тем более с людьми, которых он побаивался. Но он отдавал себе ответ, что для Кэт и ее матери они дороги и близки, и ему самому, быть может, часто придется встречаться с ними в будущем, если с Дорис все образуется.
Роскошный участок тянулся от задней стены дома Тейлоров в сторону берега океана. На ухоженном газоне расставлены столики: два затененные от вечернего солнца большими зонтами, третий — в тени огромного платана.
Гость сел рядом с Дорис за столик под деревом и наблюдал за парусником в заливе с провисшими на безветрии парусами. С одной стороны от них дедушки Кэт жарили на гриле бифштексы и мясо на ребрышках. Под одним из зонтов беседовали бабушки. Софи и Стив — младший брат Грега, держась за руки, развлекали племянницу на лодочной пристани, а Кэрол и другой брат — Джим строили свои планы, прохаживаясь по травке.
Довольно приятные сцены, но совершенно непривычные для закоренелого холостяка и вечного обитателя казарм.
— Парни здорово похожи на Грега, а? — спросила Дорис.
Тед и сам удивился их сходству с самого первого момента. Оба были такими же златокудрыми и обращали на себя внимание голубыми глазами и загаром, типичным для любителей серфинга. Трогательное, но не очень-то приятное напоминание после того, как он держал в руках безжизненное тело Грега, —
