рядом с Палисадас, ни нежного запаха духов Карлотты, ни свечки, которую она держала перед ним.
— О, нет, нет! Он такой маленький и легкий, что я боюсь его взять.
— Ну тогда пойдем, победитель испанцев, и смоем с тебя грязь и пыль. Мы вернемся, когда Жозефа придет покормить его.
— Жозефа… она здорова, верно?
— Генри Морган, ты непроходимый тупица, неужели ты думаешь, что я забочусь об этом ребенке меньше тебя? Да? — Ее ногти впились ему в руку, и она пришла в такую ярость, какую ему редко доводилось видеть.
— Нет, конечно нет. Просто если с ним что-то случится, я… я…
— Ничего с ним не случится! Пойдем, и, пока ты отскребаешь с себя грязь, я пошлю Мари разогреть тушеное черепашье мясо. Я его ела на ужин, и оно было выше всех похвал.
В тени аркады в патио Карлотты появился Генри Морган, потирая следы, оставшиеся от гамака, и глубоко вдыхая прохладный воздух. Почти все на Ямайке, где всегда было жутко жарко, переняли у индейцев обычай спать в прохладном, хорошо проветриваемом, сплетенном из травы гамаке, который служил вместо кровати.
Почти сразу же пришел Чарльз Барр. Меньше всего он был похож на того, кем когда-то был, — на выпускника Итонского университета. В грязной дырявой рубашке и полосатых штанах, испещренных пятнами от подливы и вина, он ничем не отличался от других братьев.
— Доброе утро, Гарри, как голова?
— Средне. Я уже выпил рому с лимонным соком. Ты велел Джекмену и Брэдли прийти?
— Да. Но только черт меня побери, если я понимаю Джекмена; это темная лошадка. Ты его давно знаешь, да, Гарри?
— Почти восемнадцать лет, — сказал Морган. — И каждый раз я думаю, что понимаю его меньше, чем тогда, когда впервые встретил его.
Барр, прищурившись, следил за маленькой зеленой ящерицей, которая охотилась за насекомыми на стене дома.
— Странный парень. Он щедр со своей командой, но, Господи, как он стонет и вздыхает, когда ему приходится потратить пенни или полпенни на себя. Он, наверное, очень богат.
Внутри послышались еще голоса. Это говорили Зулейма и Жозефа, кормилица Гарри-младшего.
Вскоре пришел и Энох Джекмен, небрежно одетый, в мешковатой, но удобной льняной рубашке и штанах.
— Ну, Гарри, — заметил Джекмен, — ты выглядишь таким довольным и счастливым, словно сытый и выспавшийся кот. Похоже, наследник процветает, — добавил он, когда из противоположного угла патио донесся отчаянный вопль..
Вопли стихли, и Морган рассмеялся.
— Надеюсь, ему нравится завтрак не меньше, чем мне мой. Ну, Энох, давай разберемся, какие корабли ты собираешься использовать под транспорт. Когда придет Брэдли, нам надо будет заняться боеприпасами.
Джекмен кивнул.
— Он прекрасный солдат. Мне говорили, что он научился артиллерийскому искусству во время войны с варварами-мусульманами.
Низко склонив голову, Барр записал названные Джекменом суда, приблизительный состав команд и составил длинный список необходимых припасов.
Джекмен беспокойно дернулся и взглянул на верхушки пальм.
— Это твоя последняя экспедиция?
— Да, до тех пор, пока королевская власть меня не поддержит.
— И куда ты собираешься отправиться? — Он посмотрел прямо в глаза Моргану. Адмирал спокойно отделил еще одну дольку апельсина и отправил ее в рот.
— Я собираюсь захватить Панаму.
— Что? Ты с ума сошел?
— Нет, я считаю, что Золотой порт вполне можно захватить.
— Но, но, — растерянно пробормотал Джекмен, — как ты туда доберешься? Панама расположена в Южном море.
— Это верно. — Голос Моргана звучал почти весело. — Я хочу пройти с войсками через перешеек.
Джекмен вскочил, выпучив глаза.
— Я тебя правильно понял? Ты, конечно, не мечтаешь о том, чтобы пробраться через джунгли, полные опасностей и всякой заразы, по которым даже индейцы не решаются путешествовать?
— Если испанцы смогли пересечь Кастильо-дель-Оро, то я не вижу причин, почему англичане и французы с отличным снаряжением и при соответствующем руководстве не могут поступить так же. К тому же какая добыча нас ждет!
С улицы послышался грубоватый голос, но вместо Морриса появился полковник Джозеф Брэдли, слегка хромая после старого ранения.
— Ну, Гарри, наши каперские поручения готовы?
Морган сердечно помахал в знак приветствия.
— Еще нет, потому что сэр Том все еще раздумывает над ними.
— А что ему остается. От того, что написано в лицензии, может зависеть его жизнь и жизнь многих из наших людей. Какого чуда не сумеет сотворить законник с умно составленным предложением?
Соломон впустил полковника Бледри Моргана, с красным носом, опухшего: поговаривали, что он опять подхватил французскую болезнь, но темные глаза его смотрели ясно и смело.
Бледри Морган с уважением приветствовал своего младшего двоюродного брата.
— Ну, Гарри, готов биться об заклад, что в этот раз тебе нужны солдаты, а не матросы!
— Ты так думаешь?
— Да. Иначе ты не стал бы так возиться со мной, Брэдли, Коллиером и другими артиллеристами, которые к тому же понимают, как командовать наземными войсками.
— Мне нужен совет. Я должен знать, как организовать поход протяженностью в шестьдесят миль через джунгли, реки и горы.
Бледри Морган присвистнул.
— Господи помилуй! Ты что, серьезно собираешься провести пять тысяч необученных людей через джунгли?
Глава 2
КУПАНИЕ
Если бы не новая эпидемия в Порт-Ройяле страшной желтой лихорадки, Карлотта де Сандовал д'Амбуаз чувствовала бы себя счастливее, чем когда-либо за все время своей бурной и легкомысленной жизни. Было так радостно и приятно видеть Гарри рядом, видеть, что он так терпеливо и нежно любит ее и ребенка. Как чудесно наконец ничего не хотеть. С рождения Гарри-младшего ее шкатулка с драгоценностями была переполнена. К счастью, материнство не испортило ее фигуру, а маленькие груди с розовыми сосками уже приобрели прежнюю форму.
Лежа в гамаке, она прислушалась к голосу Гарри, который прощался со своими гостями. Она зевнула и про себя ругнула Зулейму за то, что та заболела. Дай Бог, чтобы у нее не оказался сифилис! Карлотта села в гамаке. Страшно подумать, что маленький Гарри может подхватить заразу.
Карлотта позвонила, и когда вошла Мари с тарелкой фруктов и кувшином горячего шоколада, она уже скинула мокрую от пота ночную рубашку и вытащила бледно-голубое платье, которое надевала при уходе за ребенком. Порывисто расчесывая густые рыжие волосы, она уселась перед маленьким столиком и быстро спросила по-испански:
— Как Зулейма?
— Ей лучше, миссис. Но она еще слаба и не сможет работать три-четыре дня.
Понятно. Раз Зулейма больна, Карлотте придется самой купать маленького Гарри. Жозефа слишком неповоротлива.
Карлотта вытянула молочно-белую ногу, и Мари обула ее в шлепанцы.
