не сейчас! Сейчас она измученна и разбита.
Обогнув террасу, она вышла на просторную площадку перед домом, служившую стоянкой для машин. Взять одну из них и уехать не составило бы большого труда. Никто не предполагал, что здесь с его сокровищем может произойти несчастье, и ключи свободно болтались в замках зажигания. Джулия задумалась. Да, единственный выход — уехать. Хорошо бы, конечно, найти телефон-автомат и вызвать такси, не привлекая лишнего внимания, но где его искать? Она растерянно оглянулась по сторонам, и решение пришло само собой. На дороге должен быть телефон-автомат. В конце концов, они находятся в Америке, где телефон является необходимым атрибутом жизни. Она незаметно уедет и позвонит Бену из Санта-Марты, где вновь почувствует себя в безопасности. Сейчас одиннадцать тридцать, вечеринка продлится до самого утра, и ее не скоро хватятся. Скорее всего, только тогда, когда соберутся разъезжаться по домам.
Решено. Джулия свернула на дорогу и медленно пошла вдоль побережья, внимательно всматриваясь в темноту. Море призывно клокотало. Богатство окружающей природы больше не успокаивало душевную боль. Вместо биения волн она слышала насмешливый голос Пайлы, ее безосновательные обвинения. «Мануэль, Мануэль, что же ты наделал? Зачем держишь мое сердце в каменных тисках? Поскорее бы вернуться в Англию, — думала она. — Чего стоит жаркое солнце Калифорнии, если даже оно не может растопить его ледяное сердце?» Конечно, нельзя подводить Саманту. Впрочем, всегда можно подыскать подходящую замену, и как только она найдет ее, не дожидаясь друзей, сразу же уедет. Даже заботы о Филиппе, Терезе и госпитале не удержат ее. Она уедет — и точка.
Небо затянули облака, и луна исчезла, море и дорога погрузились в кромешный мрак, но девушка не испугалась. После ссоры с Пайлой и Мануэлем тишина и темнота казались любезным подарком по сравнению с праздничной оживленностью их дома.
Вдруг ночную гармонию прорезал ослепительный свет фар. Он приближался со стороны виллы, и Джулия решила спрятаться в ближайших зарослях деревьев, подальше от алчных глаз какого-нибудь подвыпившего водителя. Пробираясь сквозь густой подлесок, она нечаянно спугнула зверя, спокойно отдыхавшего здесь вдали от людей и суеты. Его испуганные глаза сверкнули, мягкая мордочка мелко задрожала, и из кустов показались развесистые оленьи рога. Джулия пронзительно взвизгнула, животное содрогнулось, не ожидая столь внезапного вмешательства в свой покой, и, ломая молодую поросль, кинулось на дорогу, прямо под мчавшуюся машину.
Раздался визг тормозов, шипение стираемой об асфальт резины и душераздирающий металлический скрежет, когда автомобиль резко свернул со своего пути и понесся к группе деревьев, за которыми и пряталась Джулия. Прижав ладони к щекам, девушка оцепенело наблюдала за разворачивающейся по ее вине трагедией, за тем, как машину закружило и бросило в сторону гигантского американского дуба. Ее крик потонул в шуме удара. Автомобиль накренился и лег на бок, «Что делать? Нельзя терять ни минуты!» — молнией пронеслось в голове. Обдирая голые ноги, она бросилась к месту аварии, обеими руками вцепилась в ручку двери и дернула раз, еще и еще, пока не убедилась, что все напрасно. Дверь не поддавалась ни на дюйм, ее намертво заклинило. Не слыша собственных рыданий, Джулия попыталась заглянуть внутрь, чтобы удостовериться, жив ли водитель. И только теперь она узнала машину. От страха и отчаяния потемнело в глазах. Это его машина! Машина Мануэля! И это он лежит, тяжело навалившись на ветровое стекло, и тоненькая струйка крови стекает по щеке, капает на белоснежные брюки.
Крик ужаса вот-вот был готов сорваться с губ девушки, но она взяла себя в руки. Она не вправе раскисать, она нужна ему! Джулия оглянулась в поисках возможной помощи. Только не паниковать! Выход обязательно найдется! Чем дольше она бездействует, тем меньше у него шансов на спасение, равно как и у нее. Бессмысленно оставаться возле разбитого автомобиля, что она сможет сделать одна? Нужно бежать к людям. Но это значит оставить его одного в луже собственной крови!
«О Господи! — обезумев от горя, молила она. — Только не дай ему умереть, не дай ему умереть! Я люблю его! Я его люблю!»
Внутренние оковы пали, и она, как ветер, понеслась обратно к вилле Мануэля. Она теперь знала, что, если он выживет, если поправится, она никогда не уедет из Штатов. Не важно, что он за человек, — она любит его, безумно любит!
Глава 12
Следующие две недели Джулия провела в плену агонии, словно не он, а она была за рулем в тот злополучный день.
С места аварии Мануэля спешно доставили в Стаффордширский медицинский центр в Сан-Франциско. Пролом черепа и множественные ушибы и порезы не предвещали ничего хорошего. Тут же известили семью, и вскоре через Филиппа Джулия узнала, что Мануэль, оказывается, еще легко отделался, угрозы его жизни уже нет. Слушая Филиппа, она кивала, а сама не могла простить себя, считала все случившееся исключительно своей виной. Если бы она не убежала с вечеринки так внезапно, если бы Мануэль не решил во что бы то ни стало разыскать ее, если бы она не взвизгнула, увидев абсолютно безобидного оленя, и не вынудила его броситься под колеса проезжающего автомобиля, ничего бы не случилось! Как много разных «если»!
На этот раз она не решилась поделиться переживаниями даже с Самантой, хотя та догадывалась, что чувствует ее лучшая подруга. Она намеренно оградила Джулию от забот и полностью взяла на себя Тони, давая ей возможность распоряжаться своим временем, как она пожелает, и Джулия все дни напролет проводила в Морском мемориальном госпитале с Филиппом. До отъезда оставалось немногим более десяти дней, и девушка всерьез пала духом. Все ее мысли были о Мануэле. Рядом с ним она согласна жить где угодно, хоть на Северном полюсе или в тропических лесах Амазонки. Нет больше сил себя обманывать — она его самозабвенно любит.
Когда Бен и Саманта вернутся домой в Англию, они продолжат свою прежнюю размеренную жизнь, а она, что будет делать она? Работать в парфюмерном магазине? Дружить с Полом?
Казалось, ее жизнь трещит по всем швам, и она не могла слушать щебетания своей счастливой подруги о том, как, в конце концов, хорошо оказаться дома, прочитать настоящую английскую газету, выпить настоящего английского чая и что там какая-то Калифорния! Для Джулии Калифорния стала теперь пристанищем всех ее надежд.
Филипп — вот единственный человек, который ее понимает. Добрый, отзывчивый, он готов часами говорить о Мануэле, лишь бы утешить ее. Он каждый день навещает брата и, будучи врачом, сам следит за состоянием его здоровья. Кроме членов семьи, только Долорес посещала Мануэля, а как Джулии хотелось очутиться на ее месте! Конечно, Долорес может приходить к нему, она полностью восстановила свое место в его сердце, если когда и теряла, в чем Джулия сильно сомневалась, а вот она…
— Мануэль спрашивал о тебе, — однажды между делом бросил Филипп, будто отвечая на ее немой вопрос. — Он думает, что покалечил тебя, ты ведь стояла совсем недалеко, за соседним деревом?
— Да. О Господи, я во всем виновата, только я!
— Не казни себя, он свернул, чтобы не сбить оленя. Ты ничего не могла сделать.
— Я виновата, я! — Джулия затряслась в рыданиях. — Это я спугнула животное. Филипп, что мне делать? Я так виновата!
Уже не первый раз Филипп становился свидетелем подобных срывов, и девушка боялась, что до смерти утомила его своими истериками, но она ничего не могла с собой поделать. Неминуемый отъезд в Англию и страх никогда не увидеть Мануэля лишали ее последнего здравого смысла.
А тут еще Саманта, проявляя невиданную сдержанность, ни разу не поинтересовалась причиной ее внезапного исчезновения с вечеринки. Это настораживало Джулию, она находила тому единственное объяснение: все тот же Филипп как добрый ангел-хранитель оградил ее от вопросов, поведав семейству Барлоу кое-что из предыстории случившегося. Он же рассказал Джулии о переживаниях Пайлы.
— Она винит себя так же, как и ты. Думаю, вам обеим стоит встретиться и хорошенько поговорить.
Джулия вздрогнула, как от удара:
