– Познакомься ты с ними, так бы не говорила.
– Я ведь упоминала, что синьор ди Кастелли приходил к тебе в магазин, – следя за своим голосом, сказала Тесс.
– Нехило он волновался за Марко, раз пришел сам, – протянула Эшли. – Такие люди не часто снисходят до народа…
– Не вижу в этом ничего странного. Другое дело… Как ты могла так поступить?
– Разве я виновата, что Марко ничего ему не сказал? – Эшли пожала плечами. – Жаль, что его отец такая высокомерная ледяная статуя. И еще итальянец называется… А интересно было бы узнать, каков он в постели. Только боюсь, даже мне он не по зубам, – вздохнула Эшли. – Ничего, зато хоть денег с него сдеру, – повеселела она.
Тесс плотнее закуталась в халат. Слова Эшли напомнили ей о ночи с этой «высокомерной ледяной статуей». И о том, что спальня все еще хранит следы их близости. Как и ее тело…
– Когда ты собираешься звонить матери? – резко сменила она тему. – Я обещала от твоего имени, что ты позвонишь ей, когда вернешься.
Эшли скорчила гримасу.
– Позже. И вообще, зачем ты впутала ее в мои дела?
– Андреа сказала, что, если ты не позвонишь ей до пятницы, она приедет в Италию, – не ответив на ее вопрос, продолжила Тесс.
– Только этого мне не хватало! – Эшли закатила глаза. – Черт, придется звонить.
Она вышла в коридор. Тесс последовала за ней, придумывая, что сказать, когда Эшли увидит царивший в спальне беспорядок. Но нет, к счастью, Эшли зашла в ванную.
– Может, ты пока приготовишь завтрак? Ужасно есть хочется, а с моей мамой говорить на голодный желудок – только язву себе наживать.
Тесс кивнула и перевела дух. Пока Эшли принимает душ, у нее есть время скрыть то, чем она занималась в ее отсутствие…
Глава одиннадцатая
Лючия ди Кастелли вернулась на виллу в двенадцатом часу. В это время Рейф сидел у себя в кабинете, пытаясь сосредоточиться на финансовых отчетах.
– Я знаю, где они, – возвестила мать, войдя в кабинет. – Они в Милане у Карло Равелли, некоего второсортного художника.
Рейф отложил отчет.
– Я знаю, – спокойно сказал он.
– Знаешь? Тогда почему мне не сказал? – Лючия негодующе посмотрела на сына.
– Я знал, где они были, потому что полчаса назад Марко вернулся. Он сейчас наверху, распаковывает свой багаж.
У Лючии приоткрылся рот.
– И это все, что ты можешь сказать? – не поверила она. – Твой сын был неизвестно у кого, неизвестно с кем, а ты так спокойно об этом говоришь?
– Ты хочешь, чтобы я принялся воспитывать его с помощью палки?
– Конечно, нет, – возмущенно заявила Лючия. – Но что, если это снова повторится?
– Марко уже не ребенок, мама. Думаю, он поступил так из протеста, потому что мы навязывали ему то, что казалось нужным нам.
– Ты имеешь в виду его обучение в Риме и религиозную карьеру? Он мог бы стать кардиналом или даже…
– Священником нужно родиться, мама, – как можно мягче сказал Рейф. – Я не уверен, что Марко мечтает о том, чтобы посвятить себя Богу.
– После этой поездки? Да уж наверное, – фыркнула Лючия. – А что известно об этой женщине? Она его не… не…
– Не соблазнила? – закончил за нее Рейф. – Этого я не знаю. Впрочем, насколько можно судить, Марко не ведет себя так, словно уже стал мужчиной.
– Рафаэль!
– Мама, пожалуйста… – поморщился Рейф. – Я всего лишь называю вещи своими именами.
– И на чем строится твоя уверенность? – поджав губы, спросила Лючия.
– Не уверенность, нет, – покачал головой Рейф. – Просто его поведение… Если допустить, что он был влюблен в мисс Эшли Дэниелз, я бы сказал, что он разочарован. – Конечно, то, чего ты боишься, могло произойти до его отрезвления, добавил он про себя.
– Разочарован? Ради бога, в чем он может быть разочарован в шестнадцать лет?
– В любви.
Лючия нахмурила лоб и с минуту помолчала.
– Все-таки это звучит лучше, чем если бы ты сообщил мне, что с этой женщиной он стал… мужчиной. – Последнее слово далось ей с трудом. – Значит, теперь мы можем не волноваться, что Марко, ммм… повторит свою попытку?
