Женщина сердечно рассмеялась и похлопала ее по руке:
– Вам не нужно думать, дорогая. Просто назовите ваше имя, я позвоню своему другу и вас с ним познакомлю. Оставьте мне свой телефон, я свяжусь с вами в ближайшие два дня. Где вы остановились?
Мария засомневалась, стоит ли называть незнакомой женщине номер телефона Адама, и промолчала. Вдруг между ними упала тень. Мария подняла голову и с удивлением увидела высокого полицейского, который сверху грозно взирал на ее собеседницу.
– Беатриса, – басом сказал он, – ты опять принялась за старые фокусы? Кажется, мы договорились, что я тебя больше здесь не увижу.
Женщина вскочила на ноги, нервно поправляя пальто. Мария замерла в испуге, не понимая, что происходит, и молча смотрела на свою собеседницу.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, офицер, – надменно заявила женщина. – Я просто сижу на скамейке, разговариваю с этой юной леди и не лезу, между прочим, в чужие дела!
– Это правда, мисс? – обратился полицейский к Марии. – Она предлагала вам работу?
Взгляд Марии был красноречивее слов.
– Беатриса, я предупреждал тебя.
– В чем дело, офицер? – всполошилась Беатриса. – Я ни в чем не виновата! Разве эта девушка сказала, что я предлагала ей работу?
– Считай, что сказала.
– Но она ничего не говорила!
– Значит, она все расскажет позже.
– Вы предъявляете мне обвинение?
– Это зависит от того, какую работу ты ей предлагала.
Мария слушала их перебранку с возрастающим беспокойством. Что стряслось? При чем здесь полицейский? Что плохого сделала эта женщина? Конечно, она предлагала Марии работу, но разве в этом есть что-нибудь предосудительное?
Полицейский повернулся к Марии:
– Что она вам говорила, мисс?
Мария перевела взгляд с полицейского на Беатрису: на ее лице не было и следа дружелюбия и участия, а в глазах застыл страх. Мария вдруг почувствовала острое нежелание вмешиваться, давать какие-то показания…
– Я не знаю, – тихо сказала она, – я правда не знаю.
Полицейский выпрямился и с брезгливо-досадливым выражением взглянул на Беатрису:
– Тебе чертовски повезло, старушка. Чертовски!
«Старушка» гордо вскинула голову:
– Я не делала ничего противозаконного, офицер. Могу я идти?
– Да! Убирайся к черту!
Она быстро засеменила прочь.
– Где вы живете, мисс? – спросил полицейский.
– В Кен… в Кенсингтоне, – прошептала ошеломленная Мария.
– А здесь что делаете?
– Просто зашла… Я гуляла по городу…
– Одна?
– Да.
– У вас есть родители?
– Да, но… в Ирландии.
– Значит, вы одна живете?
– Нет, с братом. Со сводным братом. Он врач.
– И он отпускает вас вот так бродить, чтобы вы встречались со всякими… – Он осекся.
– Я ничего не понимаю, офицер. Я натерла ногу и присела на скамейку, подошла эта женщина, мы стали разговаривать – вот и все. Она очень мне сочувствовала.
– Ну еще бы, – оскалился полицейский, – ведь ей искренне жаль всех красивых девушек, которые не занимаются проституцией. Беатриса – известная сутенерша, мисс.
Марии сделалось дурно. Отнялся язык, и она не могла произнести ни слова.
– Слушайте, мисс, поезжайте домой, к этому вашему сводному брату, а?
Мария судорожно кивнула и, вскочив со скамейки, рысью помчалась к выходу из парка.
– И не разговаривайте на улице с незнакомцами! – пробасил он ей вдогонку.
