«El Hombre de ото», по современным понятиям, был невысок, гораздо ниже Мередит. Стан его был опоясан искусно расшитой набедренной повязкой, а голову венчала «прическа» из прекрасно сохранившихся перьев. В ушах торчали нефритовые затычки. Руки были украшены золотыми и нефритовыми браслетами. На груди красовалось изумительное украшение из драгоценных камней, а на ногах сверкали сандалии из чистого золота.
Скорее всего эта фигура являлась очень достоверной копией какого-то реального человека — во всяком случае, так казалось Мередит.
Наконец Рикардо подошел к статуе почти вплотную.
Он протянул руку и осторожно прикоснулся к «Золотому человеку».
Мередит же была ошеломлена. Лишь одна эта фигура являлась величайшим открытием. Мечты ее отца сбылись.
Теперь его имя войдет в историю археологии, как вошло в нее имя Шлимана, немецкого археолога, нашедшего античную Трою.
Неожиданно Рикардо издал какой-то непонятный звук, напоминающий смех. Он повернулся к жене со странным выражением лица.
— Что такое, Рикардо? Что случилось?
Рикардо усмехнулся. :
— Да, мы нашли «El Hombre de ото», дорогая. Но, как и все люди, он оказался совсем не таким… То есть не оправдал ожиданий.
— Я тебя не понимаю…
Купер подошел к статуе и поднял повыше фонарь.
Фигура засверкала.
— Что вы имеете в виду? Да он просто великолепен, черт возьми!
Рикардо обернулся.
— Он действительно великолепен, друг мой. Но дело в том… Дело в том, что он не из золота.
Купер в растерянности уставился на Рикардо.
— Вильялобос, как вас понимать?
— Сейчас все объясню.
Взяв Мередит за руку, Рикардо подвел ее к статуе.
— Любовь моя, потрогай его. Постучи костяшками пальцев по его руке, вот здесь, у плеча.
Мередит выполнила просьбу мужа. Выполнила весьма неохотно — ей казалось, что она совершает святотатство.
Прикоснувшись к гладкой металлической поверхности, Мередит вопросительно взглянула на мужчин. Затем постучала по плечу статуи — и тут же отшатнулась. Она не услышала ни намека на звон металла, не ощутила твердости фигуры. Ей показалось, что она постучала… по изделию из кожи или из папье- маше.
Купер тоже постучал по статуе. Нахмурившись, взглянул на Рикардо.
— Верно, это не золото. Статуя только покрыта тонким слоем металла.
Рикардо кивнул.
— Вот именно, друг мой. Это всего лишь золотое покрытие.
Мередит шумно вздохнула.
— Но что же в таком случае… — Она осеклась. Потом спросила:
— Что же тогда под золотом?
Рикардо усмехнулся.
— Человеческое тело, любовь моя. Мумифицированные останки правителя или священнослужителя.
Мередит в изумлении уставилась на мужа. До нее не сразу дошел смысл его слов.
— Да ведь это даже лучше! — воскликнула она наконец. — С археологической точки зрения подобная находка представляет гораздо большую ценность, чем золотая статуя!
Рикардо пристально смотрел на позолоченную мумию.
— Да, верно. Замечательная находка.
Купер, нахмурившись, пробормотал:
— Лично я предпочел бы золотую статую, однако все равно это потрясающая штука. — Он перевел взгляд на Рикардо. — А зачем они покрыли его золотом?
— Полагаю, это как-то связано с их религией. Золото — символ Солнца, а они поклонялись Солнцу. Известно, что у древних народов существовала церемония правители или жрецы посыпали свое тело золотым порошком, а потом погружались в воды священного озера. Погружались в тот момент, когда светило появлялось на небе. Так совершалось жертвоприношение божеству.
Согласно легенде, подобный обряд существовал и в Эльдорадо — в Золотой стране, мой друг. Возможно, что здесь существует какая-то связь… Во всяком случае, наш правитель — или жрец — отправился в страну мертвых далеко не бедняком.
Купер осторожно коснулся нагрудного украшения.
— И сколько, по вашему мнению, простоял он здесь?
— Я бы сказал — тысячу лет. Хотя следует заметить, что он принадлежит к гораздо более поздней эпохе, чем пирамида, под которой мы находимся.
Купер покачал головой.
— Бог ты мой, просто невероятно!
Рикардо кивнул:
— Да, от этого чувствуешь себя несколько униженным, верно?
Мередит, которая осматривала помещение, пока они разговаривали, схватила Рикардо за руку.
— Ах, Рикардо! Здесь столько интересных вещей! Корзины, миски, глиняные фигурки, и все целое. Просто не верится!
Он погладил ее по руке.
— Да, любимая, все это подлинные вещи. И все это — наше.
Мередит улыбнулась мужу.
— Нет, это принадлежит всему миру, — радостно возразила она. — И как же удивится мир! Боже, мы прославимся!
Купер поднял свой фонарь, покачал им.
— Пора выбираться отсюда. Фонари скоро погаснут.
Хотя здесь и отлично, все же не хотелось бы остаться в темноте. Давайте подниматься наверх.
Он направился к выходу: Мередит с Рикардо неохотно последовали за ним. Когда все вышли, закрыв за собой дверь, Рикардо сказал:
— Знаете, когда мир узнает об этом, сюда явятся сотни авантюристов, алчущих золота. Я думаю, что лучше будет пока хранить молчание о том, что мы нашли.
Мередит оживилась.
— Но ведь мы, — вздохнула она, — обещали сеньору Мендесу, что известим его и правительство, как только найдем что-нибудь ценное.
Рикардо протестующе поднял руку.
— Я не имею в виду, что мы должны хранить нашу тайну вечно, но какое-то время… Пока мы не составим каталог находок и не убедимся, что у нас есть полный список найденного. Не один день уйдет. К тому же нам надо подготовить все экспонаты к транспортировке.
Выйдя из крайнего помещения, мужчины в полном молчании закрыли тяжелую дверь.
— Я думаю, леди босс, — прокомментировал Купер слова Рикардо, — что это правильно. Я знаю людей, способных стереть с лица земли целый город за одну сотую часть того, что лежит в этой комнате. Хорошо, если они об этом вообще ничего не узнают. И еще я думаю, черт побери, что мы должны сделать все возможное, чтобы не узнали этого никогда.
От всего увиденного у Мередит голова в буквальном смысле слова шла кругом, она никак не могла сосредоточиться на будничных делах, но усилием воли заставила себя это сделать.
— Вы оба правы, конечно, — сказала она. — Я привезла с собой мешковину и другие упаковочные
