Глава 17
Недавнее видение все еще жило в сознании Джона и мешало ему погрузиться в глубокий сон. Он только дремал и при первом же необычном звуке, донесшемся со стороны таверны, сразу проснулся.
Хорошо ориентируясь в темноте и не зажигая свечи, он быстро натянул бриджи и рубашку и схватил заряженный мушкет, стоявший рядом с его постелью. Босой, с мушкетом в руке, Джон выбежал из своего чулана и был уже у задней двери таверны, когда изнутри снова раздался оглушительный треск. Впопыхах Джон потратил несколько минут, чтобы вставить в замок латунный ключ, но в конце концов дверь поддалась, он вбежал внутрь и сразу же услышал пронзительный женский крик. Пробежав по коридору, Джон распахнул дверь в главный зал, и перед ним открылась картина, в точности соответствовавшая его видению: куча поломанной мебели была охвачена пламенем, в пляшущем оранжевом свете вырисовывались угловатые мужские фигуры, и один из этих людей сжимал руку Хоуп.
– Отпустите ее! – закричал Джон, поднимая мушкет, и три пары глаз моментально обратились к нему.
– Эй, друзья, только взгляните! – насмешливо воскликнул тот, что держал Хоуп. – Чернокожий указывает нам, что делать!
– Мы не собираемся исполнять приказы черномазых, – отозвался другой. – Лучше убирайся откуда пришел, приятель!
– Если вы не отпустите ее, я выстрелю, – твердо сказал Джон, поднимая дуло мушкета. – Я метко стреляю.
– Чернокожий будет стрелять в белого? Ты не посмеешь! Тебя за это повесят – не сомневайся, черт побери! А кроме того, у тебя есть всего один выстрел, так что ты можешь расправиться только с одним из нас.
– Я дал клятву защищать госпожу Хоуп и буду стрелять.
– Ребята, похоже, он действительно выстрелит! – Мужчина, державший Хоуп, отпустил ее и поднял руки вверх. – Пожалуй, лучше проявить осторожность.
Хоуп моментально бросилась за стойку бара, схватила заряженный пистолет, который всегда там держала, и, опершись локтями на прилавок, направила оружие на бандитов.
– Я тоже хорошо стреляю, так что теперь мы можем уложить двоих. Ну как, хотите рискнуть?
– Не спешите, мэм, – мужчина, прежде державший Хоуп, сделал шаг назад, – мы с друзьями уже уходим.
– Ты еще пожалеешь об этом, парень, – остановившись на пороге и свирепо глядя на Джона, пообещал один из мужчин. – Никто из чернокожих в Сиднее не смеет направлять мушкет на белого человека!
– Не в вашем положении угрожать ему! – Хоуп подняла пистолет. – Уходите, пока я не выстрелила!
Второпях мужчины кинулись к входной двери и попытались одновременно протиснуться в нее. При других обстоятельствах это могло бы показаться забавным, но сейчас Хоуп вряд ли могла оценить комизм положения.
Когда бандиты ушли, Хоуп, опустив пистолет, с облегчением вздохнула – от напряжения у нее разболелись мышцы рук.
– Госпожа Хоуп?
– О Джон! – Вздрогнув, она обернулась к юноше. – Я буду вечно благодарна тебе за то, что ты спас меня. Страшно подумать, что они могли бы со мной сделать! – И Хоуп, обойдя стойку бара, обняла Джона, а он замер, но она этого не заметила. – Тогда у меня не было времени испугаться, – продолжала она, вся дрожа, – но сейчас я понимаю, в какой была опасности. Еще раз спасибо тебе, Джон!..
Затем Хоуп отстранилась и окинула взглядом комнату. Если бы она посмотрела на юношу, то прочла бы в его глазах боль и обожание.
– Пожалуй, нужно вылить на огонь пару ведер воды. Мы должны благодарить Бога, что в зале каменный пол, иначе вся таверна могла бы сгореть дотла.
Быстро взяв два ведра за стойкой бара, Джон побежал к бочкам с водой, стоявшим у задней двери на случай пожара. Вернувшись, он вылил воду в костер. Огонь почти погас, но в зале по-прежнему пахло гарью.
– Ах, милый Котти! – воскликнула Кларис Томпсон, приподнявшись и прильнув к нему. – Мне так хорошо с тобой!
Вдова Томпсон, пышная белокожая дама с круглым лицом, пухлыми губками и блестящими каштановыми волосами, всегда была очень горяча в постели и сейчас сохраняла обычную активность, пока Котти тоже не достиг блаженного пика и не опустился рядом с ней с глухо стучавшим сердцем, совершенно обессилев и учащенно дыша.
– Ах Котти… – Кларис нежно пробежала пальчиками по его груди, когда он, удовлетворенный, в изнеможении лег на спину.
По прошлому опыту Котти знал, что через несколько секунд она будет крепко спать, и хотя ее пышная грудь еще высоко поднималась и опускалась в такт неровному дыханию, глаза у Кларис уже были закрыты. Получив удовлетворение, Котти отдыхал, глядя в потолок, но мозг его продолжал работать, снова вызывая в памяти рассказ Джона. Конечно, верить в какие-то вещие сны было смешно, но беспокойство, мучившее Котти, не проходило.
Чуть слышно вздохнув, Котти выбрался из постели и начал одеваться, стараясь производить как можно меньше шума. Когда он сел, чтобы натянуть сапоги, Кларис зашевелилась и потянулась к тому месту, где он только что лежал. Не найдя своего партнера, она села и, прищурившись, стала вглядываться в темноту.
– Котти? Ты где?
– Я здесь, любовь моя. Прости, но мне необходимо уйти. – Он успел уже надеть сапоги.
