приманки оказалось достаточно, чтобы почти все остались на своих рабочих местах, даже несмотря на то что задержка выплат составляла уже несколько недель.
Проблемы железной дороги становились проблемами Рей-чел. Если рабочим не платили, то не у дел оставалась и «Ля бель фам». Это была одна из причин, почему Рейчел спокойно закрыла свое заведение на Рождество, — не было клиентов.
В начале года железной дороге удалось наскрести денег, чтобы расплатиться с рабочими, и на короткое время бизнес Рейчел снова расцвел, но к февралю выплаты опять прекратились, и в течение следующих двух месяцев расходы Рейчел превышали ее доходы. Она вынуждена была предоставлять девушкам жилье и стол, а также платить им небольшое жалованье, чтобы они не ушли от нее. Эти деньги имели большое значение для таких, как Бекки, которая отсылала большую часть заработанного матери и сестре.
Весной, в апреле, Рейчел вместе с «Ля бель фам» переехала в Коринну. Коринна находилась всего лишь в пятидесяти милях от Промонтори-Пойнт, и седьмого апреля руководство «Юнион пасифик» договорилось с руководством «Централ пасифик», что Промонтори-Пойнт будет местом стыковки двух железных дорог.
В Кориннедела быстро наладились. Определив место стыковки, железная дорога изыскала средства, чтобы более или менее регулярно выплачивать жалованье, и новый «конечный пункт» погрузился в атмосферу праздника. За три недели Рейчел почти возместила убытки, понесенные за предыдущие три месяца, и стала серьезно подумывать о том, чтобы оставить карьеру хозяйки публичного дома. Ей становилось все труднее выполнять обязанности, к которым у нее с самого начала не лежала душа. Кроме того, она теперь понимала, что ее бизнес, как и всякий другой, является делом рискованным. Еще один такой же неудачный сезон — и она может потерять все. Но если она закроет свое заведение, то что будет делать дальше? Чем она сможет заработать достаточно денег, чтобы содержать себя и Уилла?
Ее не оставляла мысль о Хоуки. Она понимала, что любит его и нуждается в нем. Он предложил ей брак и защиту, которую не могли обеспечить никакие деньги. А так ли важны деньги? Рейчел обещала старшему Уиллу, что его сын не будет расти в нужде и бедности, но теперь к ней приходило понимание того, что на свете существуют вещи гораздо худшие, чем материальные трудности. Ей достаточно было лишь взглянуть на руководство железной дороги и так называемых честных бизнесменов, сеявших обман и смерть и жертвовавших человеческими жизнями ради собственного обогащения, чтобы понять, что никакие деньги не могут принести счастья или даже удовлетворения. В конце концов, была же она женой грязного фермера. Она жила с человеком, которого никогда не любила — так, как любая женщина хотела бы любить мужчину. Почему же она не может стать женой охотника на бизонов, выйти замуж за человека, которого так сильно любит?
Внезапно ее охватил страх. А не передумал ли Хоуки? Когда они стали жить вместе, он предлагал ей выйти за него замуж по меньшей мере раз в неделю. Теперь же Хоуки не касался этой темы с самого Рождества. Может, он больше не хочет жениться на ней? Может, ему понравилось вкушать прелести семейной жизни, не принимая на себя никаких обязательств?
Какой она была дурой! Позволила жадности и стремлению к финансовой независимости управлять собой. И из-за этого может потерять единственную в своей жизни любовь!
Из задумчивости ее вывел взволнованный голос:
— Рейчел! Слава Богу, ты здесь!
Рейчел испуганно подняла голову и увидела тетю Милдред. Она была крайне удивлена не только тем, что тетя появилась у нее после той некрасивой сцены минувшим летом, но и внешним видом несчастной женщины. Под глазом у нее красовался синяк, щека была сильно поцарапана, разбитая нижняя губа вздулась.
— Тетя Милдред! Боже милосердный, что с вами?
— Это Джулиус, — сказала Милдред, всхлипывая. Она села за стол и закрыла лицо руками.
— Что значит Джулиус? Что он с вами сделал? Услышав какие-то звуки у себя за спиной, Рейчел обернулась. В гостиную вошла Резвая Лань.
— Принеси, пожалуйста, тазик горячей воды и губку, — попросила ее Рейчел.
Кивнув, Резвая Лань поспешно ушла. Рейчел ласково положила ладонь на плечо тетки.
— Что случилось, тетя Милдред? Это он вас так?
— Да. — Милдред опустила голову, изо всех сил стараясь сдержать рыдания. Она откинулась на спинку стула и убрала с лица упавшие пряди волос. — Да, это он. С годами он становится все хуже.
— Хуже? Вы хотите сказать, что он и раньше бил вас? — ошеломленно спросила Рейчел.
— Он всегда меня бил, Рейчел, когда впадал в ярость. Но раньше всегда следил за тем, чтобы побои оставались не заметны. Теперь же ты сама видишь, что это его не беспокоит.
В гостиную с тазиком воды и губкой вернулась Резвая Лань. Девушка принялась приводить в порядок лицо Милдред.
— Я не знала, — сказала Рейчел. — Вы никогда не жаловались.
— Такие вещи всегда скрывают от других людей, — объяснила Милдред. — Приходится молча терпеть боль и унижение. Это удел многих женщин.
— Если только женщина не может постоять за себя, — резко сказала Рейчел. — Но из-за чего? Из-за чего он избил вас в этот раз?
— В этот раз? Я не успела погладить ему рубашку.
— Вы не успели погладить ему рубашку? — Рейчел пришла в ярость.
— В любом случае он нашел бы какой-нибудь повод, — сказала Милдред. — Но это не важно, потому что я больше не могу этого выносить. Терпение мое кончилось.
— Конечно, тетя Милдред. Этого нельзя больше терпеть. Вам нужно вернуться в Цинциннати.
— О Господи, если бы я только могла! Но Джулиус распоряжается всеми деньгами. У меня нет ни цента.
— У меня достаточно денег, чтобы отправить вас домой. — Произнеся эти слова, Рейчел тут же поняла, что билет до Цинциннати здорово уменьшит ее сбережения. Но она думала только о своей бедной тете, с которой так дурно обращался ее муж.
— Рейчел… — Милдред выглядела еще более несчастной. — Я не могу позволить тебе сделать это, особенно после тех ужасных вещей, что я тебе наговорила.
— Ерунда. Я все понимаю.
— Нет, ты просто так говоришь. — Из глаз Милдред снова потекли слезы. — О, Рейчел, если бы ты только знала, как часто я жалела о тех своих ужасных словах! Я очень хотела пойти к тебе, попросить прощения, сказать, что люблю тебя, независимо от того, чем ты занимаешься. Но я боялась Джулиуса. Когда я допустила ошибку и рассказала ему, как сильно сожалею, что грубо разговаривала с тобой, он так сильно избил меня, что я два дня с трудом могла двигаться. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?
— Я прощу вас, тетя Милдред, если только вы позволите мне помочь вам уйти от этого чудовища.
— Я… я должна вернуться за своими вещами, — с сомнением покачала головой Милдред. — Если он поймает меня, я не знаю, что будет.
— Не беспокойтесь об этом, тетя Милдред. Я принесу ваши вещи. Резвая Лань, отведи тетю в мою комнату и оставайся с ней. И никого к ней не пускай, понимаешь?
— Да, понимаю. — Резвая Лань помогла Милдред подняться. — Хотите взглянуть на ребенка Рейчел?
— О да! — просияла Милдред. — Больше всего я хочу посмотреть на малыша!
— Я принесу его вам, — сказала Резвая Лань. Рейчел приказала бармену запрячь коляску и поехала к запасным путям, где стоял железнодорожный вагон, служивший домом Диверам. Она привязала лошадь к перилам платформы, вошла внутрь и стала собирать тетины вещи. Только она успела закончить сборы, как вошел Джулиус Дивер.
— Милдред, кто это там привязал коляску у дверей? — спросил он, еще не видя Рейчел.
— Коляска принадлежит мне, Джулиус Дивер, — твердым голосом заявила Рейчел.
При виде племянницы лицо его побагровело.
— Ты! Что ты здесь делаешь, шлюха? Тебе же сказали больше никогда не появляться здесь!
— Я приехала за вещами тети Милдред, — ответила Рейчел.
— За ее вещами? Что это ты несешь, девчонка? — Он попытался заглянуть ей за спину. — Где она?
