значит, ты чужой, при угрозе войны — враг! Над народом стояли вожди мелкого плана, и мир был уверен — Сталин не предаст мир, а эти могут! Что было делать мелким вождям, чтобы вызвать доверие мира к себе? Только одно: доказывать миру, что и для них Сталин — безусловный вождь. Отсюда их многословные прославления Сталина. Этими прославлениями они не у Сталина пытались завоевать расположение, а у народа. Надо понять, что при Сталине в СССР была демократия — власть народа, а это означает, что слуги народа боялись не своего вождя, а народа. И для народа они строили памятники и развешивали портреты — они показывали народу: «Мы тоже для народа, поскольку и наш вождь — Сталин!» А поскольку люди примыкают к большинству, то массовой пропагандой вождя руководители на местах создавали впечатление, что за Сталина весь народ — и еще сильнее цементировали мир.
Есть рассказ, достоверный своей логичностью. Сталин требовал от Василия скромности и выговаривал ему: «Ты думаешь, ты Сталин? Нет, ты не Сталин! И я не Сталин! — Сталин показал в окно на свой огромный портрет на улице. — Сталин — это он!».
(Этого не понимала «элита нации» — интеллигенция, которая часто нахваливала Сталина не для завоевания доверия мира (народа), а в надежде получить кусок пожирнее от самого Сталина или вождей поменьше. Но раболепие у интеллигенции в крови.)
Похоже, Кадыров не понимает того, что понимал Сталин: чеченцы устали от междуусобиц, им нужно единство и портретами Кадырова сами чеченцы пытаются этого единства достичь, показывая всем вокруг, что только Кадыров их вождь. Если говорить несправедливо грубо, то они этими портретами метят территорию уже единого мира чеченцев.
А как человек, Сталин ненавидел всю эту лесть — она отнимала время своей бесполезностью лично для Сталина, хотя Сталин не мог не понимать своего значения для единства народа. Однако должен сказать, что партийные пропагандисты держали нос по ветру: они знали, что Сталин не выносит лести, и вели себя соответственно.
Вот передо мной подшивки журнала «Красноармеец», издававшегося Главным политическим управлением Красной армии, т. е. подшивки главного солдатского журнала той войны. Подшивки за 1943 и 1944 гг. Шла война, и, сами понимаете, я ожидал, что в главном солдатском журнале мне по меньшей мере в каждом номере должен был встречаться портрет Верховного главнокомандующего — это ведь обязательно для воюющих армий любых стран.
Возвеличивание своего главнокомандующего и дискредитация командования противника — это один из главных приемов боевой военной пропаганды. Скажем, немецкая еженедельная кинохроника тех лет каждый выпуск начинала с показа Гитлера или лидеров союзных Германии стран.
В каждом из 24 номеров «Красноармейца» за данный год давалось до 50 фотографий самых различных лиц: от рядового солдата до маршала Жукова, от писателей до генерал-лейтенанта Н. С. Хрущева, от рабочего до бывшего врага народа инженера Рамзина. Казалось, можно было бы найти в этом журнале место и для портретов Сталина, чтобы возвеличить его.
Так вот, просмотрев за 1943 г. почти 1200 фотографий, можно увидеть, что партийные пропагандисты — редакция журнала — всего один раз нашли место для портрета И. В. Сталина — его рисованный карандашом портрет украсил стихи в честь 25-летия Красной армии.
В 1944 г. возвеличивание Сталина «резко» возросло: портретом Сталина украшена обложка первого номера; его портрет помещен в апрельском номере, посвященном 25-летию самого журнала (на страницах с поздравлениями журналу от Сталина); портрет Сталина и в октябрьском номере, в котором Красной армии поставлена боевая задача Верховного главнокомандующего: «Добьем врага в его логове!», и наконец, есть его портрет в декабрьском номере, подгадавшем под 65-летие самого Сталина, о чем, впрочем, в самом номере не сообщается. Четыре фотографии Верховного главнокомандующего на 24 номера армейского журнала! И это что — культ личности и страх перед Сталиным?
Но вот наступила хрущевская свобода, культ личности Сталина был «разоблачен», в прессу хлынули «честнейшие» «шестидесятники». Беру изданную в то время «Историю Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», открываю 3-й том (издан в 1964 г.), описывающий примерно тот же период войны (ноябрь 1942–1943 гг.). В нем 148 фотографий. Есть и одна фотография Верховного — не смогли Сталина отрезать от Рузвельта и Черчилля на совместном фото участников Крымской конференции союзников. А на семи из этих 148 фотографий и рисунков изображен главный борец с культом личности, скромный член Военного совета фронта в те годы, генерал-лейтенант Н. С. Хрущев.
Как сравнишь эти числа — одно фото из 1200 и семь из 148, — так и начинаешь понимать, почему всех «свободолюбивых» писателей, журналистов, историков и поэтов, которые при Хрущеве гордо называли себя «шестидесятниками» и которые зарабатывали деньги клеветой на Сталина, сегодня нежно зовут «шестидерастами».
А чей культ был при Сталине?
Как-то на букинистическом рынке купил подшивку 14 номеров журнала «Огонек» за конец 1952 г. Через некоторое время собрал 14 номеров этого же журнала за лето-осень 1999 г. Получились две подборки: сталинского «Огонька» и нынешнего. Рассматривать все статьи хлопотно, но поскольку это издание всегда было иллюстрированным, то я систематизировал и подсчитал фото и рисунки в этих журналах, их оказалось в 14 номерах примерно по тысяче и в 1952, и в 1999 г. Но в подборке фотографий видна существенная разница.
Нас уверяют, что «после войны опять пошла волна сталинианы». Да, действительно, фотографий Сталина довольно много. Правда, следует учесть, что в этот период проходил Конгресс борцов за мир, XIX съезд ВКП(б), праздновались 35-летие Октябрьской революции и 30-летие образования СССР. Кроме того, был подписан Договор о дружбе с Китаем. Но если учесть не только иллюстрации (групповые портреты) со Сталиным, но и фото других политических деятелей и назвать это «фотографиями политиков», то их вместе с фото румынских, китайских, вьетнамских и других деятелей в 14 номерах «Огонька» за 1952 г. всего 28 штук. Или примерно два фото на номер политического журнала и одна фотография политика на 36 других фотографий и рисунков.
В 14 номерах «Огонька» за 1999 г. только отечественные политики засветили свои лица 161 раз! При этом никаких значительных политических событий в стране в это время не происходило. Каждая шестая фотография — это или двойник Ельцина, или Жириновский, или Примаков, или на худой конец Хакамада. Больше политиков в «Огоньке» представлена «культурная интеллигенция», т. е. сумевшие «устроиться» при этих «политиках». Это писатели и журналисты — 56 штук, но главным образом комедианты — артисты, музыканты, комики с небольшим добавлением спортсменов — все те, кто развлекает публику. Таких фото 211 штук, а вместе с писателями — 267 штук, т. е. каждая четвертая фотография в номере — это физиономия какого-то комедианта.
В сталинском «Огоньке» таких тоже немало: артистов и спортсменов — 120, писателей — 12, журналистов — нет. Если говорить о писателях, то это рисунки и фото к юбилейным статьям о Радищеве, Одоевском, Мамине-Сибиряке, Эмиле Золя и венгерском поэте прошлого века Андре Ади. Фото председателя Советского комитета защиты мира писателя Тихонова и маленькие фото авторов к рассказам (Д. Олдридж, Д. Линдсей и др.). Фотографий артистов в полном смысле слова нет, есть создаваемые ими образы в рецензиях на фильмы и спектакли. Фото только спортсменов — не менее полусотни фотографий рекордсменов мира.
В «Огоньке» 1999 г. все не так: в нем писатели и комедианты сняты не в процессе своего труда, а непрерывно учат читателей, как жить и как понимать происходящее, — они оракулы и образец интеллектуальной силы. А вот действительно умные люди — инженеры, ученые, рабочие, врачи — в 14 номерах «Огонька» 1999 г., можно сказать, не представлены вообще. Чтобы как-то увеличить их число, я добавил сюда и композиторов с художниками, и фото любых производственных процессов, и все же этих фотографий набралось всего 58 штук (это вместе с фото школьников со скворечниками — может, они сами их сколотили). То есть на 16 фотографий есть едва одна, на которой изображен либо человек, который всю эту ораву кормит, поит, одевает и согревает, либо хоть какой-либо из процессов труда.
В «Огоньке» 1952 г. фотографий людей труда, трудовые процессы и результаты труда освещены в каждой третьей фотографии! Их 311 штук!
Вот в этом существенная разница. При Сталине в «Огоньке» славились люди производительного труда — люди умные, реализующие себя в творчестве. Это был их культ личности!
При власти алчных животных в «Огоньке» славятся алчные животные, «устроившиеся» забавлять
